Снова и снова - Сьюзен Джонсон

– Мы знали, что вы вернётесь, миледи!

Эта фраза повторялась на все лады так много раз, что под конец самой Кэролайн её пребывание за границей стало казаться не более чем нелепой случайностью, нисколько не повлиявшей на её жизнь.

– Я счастлива снова быть здесь, – отвечала она каждый раз и действительно чувствовала себя такой счастливой, словно вернулась под сень родного дома.

Но как только с приветствиями было покончено и отзвучали последние поздравления и пожелания счастья, Рози и Бесси – на правах старейших слуг семьи – постарались отделаться от Саймона и повели Кэролайн наверх отдохнуть с дороги. Восторженно кудахча, как две счастливые клуши, они суетились вокруг своей хозяйки, наперебой предлагая свои услуги. Кэролайн в два счёта раздели, подали ночную рубашку, расчесали волосы и уложили на высокую кровать с балдахином.

– Ну вот, деточка, наконец-то ты там, где тебе и положено быть, – приговаривала Рози, поправляя одеяло.

– А уж мы будем здесь, под рукой, чтобы ты ни в чём не знала отказа, – подхватила Бесси, сноровисто расправляя её дорожное платье.

Рози отвела со лба Кэролайн непослушные волосы – как делала это бессчётное множество раз.

– Теперь все у нас будет хорошо!

Рози заботилась о Кэролайн с пелёнок, а Бесси предоставила ей свой дом, когда девушка осталась без крыши над головой.

Старый герцог, возможно, действуя назло своей жене, разрешил Кэролайн гостить в Монксхуде сколько угодно. Родительница Саймона без конца возмущалась этим решением, поскольку мечтала о более выгодной партии для своего сына. Хотя на деле получалось так, что за юным наследником Харгрейва и Кэролайн чаще присматривали их слуги, чем родители. Герцог и герцогиня почти не бывали в Монксхуде и ещё реже попадали туда вместе. А отец Кэролайн, хотя и был нежно привязан к своей дочери, испытывал куда более сильную привязанность к своим слабостям, не позволявшим ему исполнять отцовские обязанности как положено.

И Саймон, и Кэролайн оказались своего рода сиротами, предоставленными самим себе. Хотя, конечно, родители не скупились платить учителям. И в Монксхуде, и в Мейпл-Хилле жили наставники, умевшие подогреть в своих юных воспитанниках интерес к наукам. Но за пределами комнат для занятий перед ними открывались необозримые просторы, которые так весело исследовать в детстве.

Это была не совсем обычная жизнь для детей аристократов, но и несчастной её никто бы не назвал.

Потому что вдвоём они не были одиноки.

Саймон углубился в воспоминания об этих беззаботных временах, пока торчал в кабинете и ждал, когда ему разрешат навестить жену. Он удобно устроился в кресле перед камином и с рассеянной улыбкой потягивал бренди. Теперь, когда его мать навсегда покинула поместье, он мог по-настоящему почувствовать радость от возращения домой. А присутствие Бесси и Рози гарантировало Кэролайн и их будущему ребёнку неусыпную заботу и внимание.

Он даже с некоторой обидой подумал о том, что превратился в предмет обстановки. Его отстранили безо всяких сожалений, как только он выполнил свою роль. Он выпил ещё бокал бренди, посмотрел на часы и решительно встал. Сколько можно ждать? За это время Кэролайн могла десять раз улечься в постель!

Но его продержали в коридоре перед дверью ещё несколько томительных минут, прежде чем Бесси впустила герцога в спальню.

– Учтите, я не хочу, чтобы вы её утомляли, – строго напутствовала его камеристка, как будто разговаривала с восьмилетним мальчишкой. – До Лондона бог знает сколько миль, и моя деточка совсем измучилась в дороге!

– Всего двадцать миль, Бесси. Это даже меньше, чем полпути до Египта.

– Фу-ты ну-ты! Можно подумать, вы такой примерный семьянин, что все понимаете про супружескую жизнь! Вот, Рози, разве я тебя не предупреждала? – И она выразительно посмотрела на свою подругу, поправлявшую подушки у Кэролайн.

– Мужчины! – фыркнула Рози, вложив в это слово неподражаемое презрение. – Только и знают, что пьянствовать да играть в карты, а то и ещё чего похуже!

Кэролайн с Саймоном переглянулись и чуть не прыснули со смеху, но предпочли дождаться, пока две служанки разровняют последнюю подушку, поставят последний стакан с лимонадом на ночной столик и перестанут препираться насчёт того, что следует подать Кэролайн на обед.

– И не вздумайте сунуться к ней в кровать! – приказала на прощание Бесси.

Только когда за ними захлопнулась дверь, Саймон решился покинуть своё убежище на пороге спальни.

– У меня возникло опасение, что придётся выдержать целую войну, пока они поймут, кто в доме главный! – добродушно усмехнулся он. – Иначе в один прекрасный день Рози снесёт мне голову за пьянство и игру в карты!

– Не говоря кое о чём похуже! – весело подхватила Кэролайн.

Он невнятно выругался, явно не испытывая желания отвечать на последнюю реплику.

– И я искренне надеюсь, что ты не будешь обижаться, когда я полезу к тебе в кровать!

– Слава тебе Господи! – улыбнулась она. – По-твоему, я выходила замуж, чтобы устроить себе воздержание?

– Ни в коем случае, – пробормотал он на полпути к кровати.

– Может, лучше её запереть? – Кэролайн кивнула на дверь.

– Мне кажется, что будет разумнее ограничиться более лёгкими ласками, чем обычно. – Он скинул сюртук и стал расстёгивать жилет. – Я просто боюсь, что меня отправят спать без сладкого! – добавил Саймон с лукавой улыбкой. Он положил жилет на кресло, стащил сапоги и сел на кровать рядом с Кэролайн. Рядом, но не слишком близко.

Она смерила на глаз разделявшее их расстояние и улыбнулась:

– Боишься Бесси?

– Да, чёрт побери! – Однако на дне его глаз уже зажёгся жадный огонёк.

– Ах, неужели мне придётся ждать до ночи? – жалобно произнесла она. Встала на колени, придвинулась к Саймону, положила руки ему на плечи и заглянула в глаза. – Не знаю, хватит ли мне сил ждать так долго! – И Кэролайн легонько укусила его за нижнюю губу.

– И всё-таки тебе придётся, – выдавил он из себя.

– А я не хочу, – проворковала Кэролайн и придвинулась так, что её грудь коснулась его груди.

Наверное, это сработала многолетняя привычка, но Саймон и сам не заметил, как сжал в ладонях пышные тугие полусферы и потеребил соски.

Она негромко застонала, вслушиваясь в лёгкое возбуждение, растекавшееся от сосков по всему телу и скапливавшееся внизу живота.

– Пожалуйста… я хочу тебя почувствовать, – задыхаясь, молила Кэролайн. – Мы ехали так долго…

Он зажмурился, ослеплённый вспышкой страсти, и всё же удивился про себя: разве три часа – это такой уж большой срок? Но в конце концов Саймон уступил и сказал:

– Подожди минуту!