Слепые солдаты - Александр Бушков

Впервые за последний месяц он пребывал в столь великолепном настроении. Даже то, что его несколько дней назад пытались убить, настроения не портило — врожденный оптимизм подсказывал, что убить его попытаются еще не раз, и не нужно делать из этого драмы, следует либо опередить противника, либо никогда больше не попадаться в столь дурацкие ловушки вроде историй с зеркалом и мнимым презентом от Канцлера.

Ну, а это большое и красивое здание, в общем, было сейчас самым безопасным местом на всем Таларе. Ибо с давних пор бытовая сторона тщательно контролировалась ларами. Монархи прибывали с небольшой свитой, исключительно из лакеев, и никто, включая их величеств, не мог пронести внутрь абсолютно ничего, что могло бы послужить в качестве оружия. Даже брадобрей был здешний. Порядок такой установился во времена, которые принято называть «незапамятными», — поскольку тогдашние короли, люто враждовавшие с кем-то из коллег по ремеслу, в свое время непринужденно сводили счеты и здесь, в результате чего один король был убит прямо в Круглом Дворце, а другой тяжело ранен. Тогда-то и ввели драконовские меры безопасности, действовавшие несколько тысячелетий.

Впрочем, уже лет через двести правила пришлось еще более ужесточать, запретив женщинам — и королевам, и простым служанкам — носить в волосах длинные острые шпильки. Тогда как раз вовсю развернулись Белые Лисы — жутковатое общество женщин-убийц, невероятно искусных во владении всем, что только могло сойти за оружие, и работавших не за идею, а за хорошую плату. Устранить соперника в любви, фамильного врага рода, конкурента в торговле или банковском деле, помочь нетерпеливому наследнику, заждавшемуся смерти владельца майората… ну, и за очень хорошую плату избавить монарха от врага-коллеги. Довольно долго эта обитель, располагавшаяся в одном из Вольных Маноров, притворялась мирным женским монастырем. И никто ни о чем не догадывался. Очаровательной молодой женщине в тысячу раз легче проникнуть в спальню благородного господина, нежели хмурому типу с кинжалом под полой. При красотке никакого оружия — не считать же таковым длинную шпильку в пышной прическе? А меж тем эту шпильку можно было воткнуть так, что жертва совершенно не ощутила бы боли, да и скончалась не сразу, а через пару дней. Именно такой конец и настиг одного из тогдашних ронерских королей, имевшего неосторожность зазвать к себе в спальню смазливую служанку своего давнего и упорного соперника — полагая, что уж от нее-то подвоха ждать не следует.

Но, как веревочке ни виться… В конце концов, и земные спецслужбы, и восьмой департамент начали кое-что сопоставлять и анализировать — да и слухи вкупе с агентурными донесениями пошли… И подозрения превратились в твердое убеждение. Перепуганный герцог того Манора (самое забавное, что он, достоверно было установлено, и понятия не имел, кого приютил) распорядился взять обитель штурмом, предводительницу Белых Лис (оказавшуюся лишенной наследства ронерской графиней) сожгли на костре, остальным без церемонии отрубили головы тут же. Чем, правда, с проблемой окончательно не покончили: во время штурма какое-то количество лис оказалось за пределами «обители» — и моментально ушли в подполье, все так же выполняя заказы и готовя себе смену в индивидуальном порядке. Как за ними ни охотились, всех до единой выловить, конечно, не удалось — еще и оттого, что иная тайная полиция, сцапав такую вот искусницу, не на плаху ее отправляла, а приспосабливала к делу. Интагар в свое время клятвенно заверял Сварога, что пара дюжин Белых Лис действует и сейчас, столетия спустя. Вовсе уж глубоко залегши на дно и не связываясь с государственными конторами…

Легкий ветерок лениво колыхал многочисленные флаги, гордо реявшие над королевскими резиденциями, — пикантность ситуации, понятно, в том, что восемь из двенадцати принадлежали Сварогу. Разорваться он не мог, конечно, а потому для вящего психологического воздействия выступал в облике хелльстадского короля и обитал в соответствующей резиденции. Что ж, это на многих производило впечатление — алая мантия, серебряная митра из сосновых шишек. Никаких сомнений, Яна все правильно рассчитала, решив стать королевой Хелльстада…

Были и другие пикантности — например, на церемонии торжественного открытия Ковенанта, когда пышно одетый герольд проводил, вульгарно выражаясь, перекличку. Стоя в центре зала (где заняты были лишь пять кресел с высокими спинками, украшенными гербами), он ударял высоким золоченым жезлом в пол и пафосно возглашал:

— Его величество король Снольдера… — церемониальная пауза.

И Сварог откликался:

— Присутствует на высоком собрании!

— Его величество король Ронеро…

Сварог снова откликался.

— Его величество король Глана…

Ну, и кому тут прикажете откликаться, как не Сварогу?

Примерно та же картина наблюдалась и в полудюжине других освященных столетиями церемоний, когда Сварог поочередно выступал в роли аж семи королей и одного великого герцога. Порой все же похохатывая про себя — но все окружающие, включая присутствовавшую на торжественном открытии Яну, держались чопорнейшим образом. А заключительная пикантность состояла в том, что Сварог еще и охранял эту сходку в качестве главы восьмого департамента и каждый вечер принимал агентов, выслушивал донесения о подопечных. Сплошную дребедень, конечно. Ну, кому интересно, что Лавиния Лоранская привезла в своей свите юного смазливого графа и каждую ночь его использует с большой фантазией? А Стахор и Эгле Горротские с первого дня проводят ночи в отдельных спальнях?

Вот именно, Горрот… Ничего интересного для службы Сварог за эти четыре дня так и не смог обнаружить. Стахор и Эгле, коих ему наконец-то преставился случай рассмотреть вживую на расстоянии вытянутой руки, выглядели точнейшими копиями настоящих, укрывшихся где-то на Древних Дорогах, — и были самыми обычными людьми, не владевшими и крошкой магии. И с их слугами все обстояло точно так же уныло — три лакея королевы и три камеристки королевы, все шестеро — опять-таки самые обычные люди, знанием магии не отягощенные. Хотя это запрещалось каким-то покрытым тысячелетней пылью циркуляром — подглядывать и подсматривать за монархами в их резиденциях — Сварог цинично и с заранее обдуманным намерением велел напихать в резиденцию горротских владык чертову уйму «глаз» и «ушей», чуть ханжески оправдываясь перед самим собой, что в данном случае особые обстоятельства важнее замшелого циркуляра.

Правда, это не дало ровным счетом ничего полезного. Фальшивые король и королева Горрота у себя в резиденции не общались вообще. Даже старались не встречаться — что было не так уж трудно при наличии у них разных спален и разных столовых. Только однажды, вечером, король вдруг заявился в спальню супруги, бесцеремонно поставил ее на колени и заставил «сыграть на флейте любви» — но проделано было все так грубо и без единого словечка, словно его величество мимоходом, по нужде воспользовался случайной шлюхой. Судя по взгляду, которым королева проводила безмятежно удалявшегося супруга, уж она-то его точно тихо ненавидела. Да и он, судя по поведению, ни малейшей симпатии к супруге не испытывал, обращаясь, словно с мебелью, что было, конечно, интересно — узнать о царящих меж ними отношениях — но решительно непонятно, как эту информацию можно использовать…