Улыбки темного времени. Цикл историй - Оля Новая

– Кто тебе поставил такие диагнозы? – свысока усмехнулся он.

– Я сама это поняла, никто не знает меня лучше меня самой! – уверенно заявила Аглаша.

– Все кексоголики страдают разными маниями, известно ли это тебе?

– Зачем ты навешиваешь на меня то, что не имеет ко мне никакого отношения? Я думала, ты порадуешься за меня, увидишь, что я стала другой! Сама нашла причину, и мне нет нужды дальше бороться с надуманными следствиями и общепринятыми отклонениями, которые вызваны странными приоритетами в нашем обществе! И ты всё это знаешь, я уверена! – горячо воскликнула Аглая.

Игорь молча смотрел на свою жену и не узнавал её. Прежде она была такой испуганной, слабой, зависимой и нуждалась в нём, как в воздухе. Теперь же перед ним сидела уверенная в себе, свободная женщина, излучающая силу и бесстрашие.

– Дай-ка померим твой уровень сахара в крови! – деловито заявило он, снова надев маску государственного кексолога.

– Зачем? – растерялась Аглаша.

– Чтобы убедиться, что твои перепады настроения не вызваны сладким или чем-то таким, – сухо ответил муж.

– То есть, ты хочешь сказать, что не веришь мне? Не доверяешь своей жене? – ужаснулась она.

– Я верю цифрам, – ответил он.

– А я думала, ты меня любишь! Такой, какая я есть! Но сейчас мне кажется, ты никогда не хотел знать, какая я на самом деле и что по-настоящему лучше для меня… Ты помогал мне быть незаметной и удобной для системы! А теперь мне это не нужно! Теперь я хочу жить, радоваться и творить! Что в этом плохого? Я не нравлюсь тебе такой? – со слезами в голосе воскликнула Аглаша.

– Я не знаю, ты ли это… а не какое-то вещество… – неуверенно проговорил Игорь.

– Какое вещество? – насторожилась Аглая.

– Только не говори, что ты с твоим умом не поняла этого! Ты не знала, что во всю сладкую продукцию добавляются разные вещества? И что любой человек с детства находится под подозрением, потому что ест сладкое с этими добавками? Не знала ты и то, что стоит кому-то перебрать, его ставят на учёт и всячески преследуют, а между тем этим кем-то может стать каждый первый? Однако поощряется потребление сладкого во всех госучреждениях и сладких барах? Но дома запрещено готовить сладкое? И всё это оставалось для тебя незаметным!? – разразился страстной тирадой её муж.

Потрясённая Аглая застыла не шелохнувшись, всё ещё ощущая звон страшных вопросов Игоря в своей голове. Затем она покачала головой.

– Я не знала. Мне казалось, сладкое само по себе вызывает такой эффект… безо всяких там веществ. Я недавно пришла к этой мысли. Но то, что ты говоришь, это против людей, это массовое запланированное убийство, это… – произнесла она и разрыдалась, закрыв лицо руками.

Муж подошел к ней и, взяв на руки, осторожно отнёс её на диван и прикрыл пледом.

– Кексик хочешь? – пошутил он.

Аглаша с отвращением посмотрела на него, но всё же нашла в себе силы ответить вопросом на вопрос:

– Лучше скажи, почему ты на мне женился? Потому что я зависела от тебя? Была такой, какой тебе нужно?

Игорь со вздохом сел рядом и сосредоточенно потер лоб руками.

– Это немного сложнее, чем ты думаешь! Главное, ты нуждалась во мне, моей защите, моих решениях. С тобой я чувствовал себя нужным, сильным, главным… – устало ответил он.

– Ты знаешь, что ты сейчас говоришь обо мне в прошедшем времени? Ведь я здесь, сейчас с тобой! Я изменилась, но по-прежнему люблю тебя и нуждаюсь в тебе! – эмоционально заметила Аглая.

– Это ты, Аглаша? Ты – настоящая, ты уверена? – серьёзно спросил Игорь, глядя ей в глаза.

– Конечно, это я, самая-самая настоящая, твоя Аглаша! – снова прослезилась она.

– Моя-моя! Чуть что слёзы льёт, точно моя, – улыбнулся Игорь и обнял её.

– Вещество, которое добавляют с детства в кексы в микродозах и наращивают дозу в соответствии с возрастом и весом, призвано подавлять любые крайние проявления эмоций. Но в случае передозировки вызывает эйфорию и, как следствие, раскрепощает подавленные чувства, развязывает руки, так сказать. А ты уникальна в своей реакции и никогда не была предсказуемой… Я приносил тебе кексики от моего коллеги – их изготавливали в секретной пекарне для высших чинов. В тех кексах не было этого вещества. Поэтому анализы у тебя всегда были хорошие. Понимаешь? Дело вообще не в кексах! – поведал Аглае муж.

– Значит, я не кексоголик? – прошептала она.

– Именно. Ты спонтанная, эмоциональная женщина, которая хочет жить… и похоже, сейчас ты стала увереннее и смелее, чем когда-либо… Это напугало меня. Я думал, ты была в каком-то подпольном баре и у тебя передоз… кексов, будем придерживаться официальной терминологии… – мягко ответил Игорь.

– Моя работа бессмысленна. Я просто подтверждаю, что люди получили дозу вещества через кексы, но называю это кексозависимостью и вынужден лечить то, чего нет. В последние годы меня держало то, что моя работа позволяет оберегать тебя и всю семью! Но вот ты приходишь, сильная и независимая, другая, и я понимаю тщетность всех моих усилий… – грустно добавил он.

Аглаша нежно обняла мужа.

– Всё, что ты делал очень важно и несёт большой смысл! С тобой я впервые почувствовала себя защищенной и любимой, впервые в жизни, понимаешь? И ты можешь мягко направлять людей подальше от кексов, у тебя в руках мощное знание! – страстно проговорила она.

– К тому же, мы с ребятами из клуба общались не просто так! После снятия с учета мы хотим открыть свою фирму, где каждый из нас будет занимать несколько должностей! Мы уже и бизнес-план обсудили! И я хотела с тобой посоветоваться! – увлеченно продолжила она.

– Идея, конечно, была твоей? – тепло проговорил Игорь.

– Моей! – просияла Аглая.

Они вышли на балкон и ещё долго смотрели на звёзды, позволив тёплой, летней ночи укутать их своим одеялом. Вместе мечталось смелее, шире, дальше! Воображение несло супругов в будущее, и оно казалось им вкусным и радужным. Вдоволь нашептавшись, Аглаша с Игорем выпили чаю и отправились спать.

Наутро всё казалось иным: солнце светило ярче, детские поцелуйчики были слаще, а взгляд любимого и любимой – во сто крат теплее, чем прежде. Даже на завтрак без спешки отчего-то хватило времени. Ласково проводив мужа на работу, Аглаша попросила детей поиграть у себя, а сама устроилась с компанелью на диване. Проверка почты и ежедневное написание статей для разных изданий давно стало её утренним ритуалом. Сейчас ей захотелось отступить от привычного, пусть в мелочах, но распустить свои устоявшиеся шаблоны, как старый вязаный шарф. Комфортные, уютные, безопасные шаблоны всего. Аглае вдруг стало казаться, что её прежняя жизнь была сродни движению андроида по рутинным задачам. Это было движение без жизни, и, пожалуй, только кексы вносили свою яркую вкусовую нотку в её обыденность. Получается, в глубине души она кексоголик, страждущий новых ощущений и сладости, привнесенной извне? Прислушавшись к себе, Аглаша поняла, что это не так. Она ясно слышала запах травы, доносящийся с улицы, с покошенного газона. Её щёки ещё помнили утренние нежные прикосновения мужа. Она слышала детский смех из соседней комнаты, и от этого внутри ей становилось тепло и наполненно. На губах Аглаи таял утренний чай с цветочным букетом из далёкой южной страны. Все её чувства заработали так, словно кто-то снял с них невидимую пелену и протёр волшебной тряпочкой глаза, уши, нос и всю её целиком. Мысль о кексах сейчас ей казалась нелепой.