Хозяйка книжного магазина - Наталья Солнцева

— С удовольствием.

Он разлил купленный в Крыму «Клинков» по бокалам — ей побольше, себе поменьше. Глаза женщины с полуопущенными веками затуманились.

— За здравие или за упокой? — печально спросила она.

Войтовский встревожился. Такой подавленной он еще Герцогиню не видел.

— Что-то случилось?

— Хорошо быть в неведении. Это благо, дорогой. А ты рвешься все знать! Когда много знаешь, скорби твои умножаются бессчетно.

— По-моему, нам пора сделать то, ради чего мы встретились, — как можно тверже произнес Леонард. — Время пришло, я чувствую. Почему ты медлишь?

Она склонилась к нему, обвила его шею руками, прошептала:

— Что с нами будет? Разве ты уже снарядил корабль, который увезет нас далеко-далеко… в неведомую страну?

— Нас не найдут, если…

Герцогиня закрыла ему рот рукой.

— Ш-шш-шшш… молчи. Не произноси этого вслух… старайся даже не думать! Все не так просто.

У Войтовского голова закружилась от страсти. Он поцеловал ее горячую ладонь, внутреннюю сторону запястья, сгиб локтя… расстегнул молнию на платье. Ее тело было сухим и обжигало при прикосновении, платье сползало с него, как блестящая змеиная кожа…

— Ты только моя… моя… — бормотал Леонард. — Упрямое дитя тьмы! Мы с тобой добудем ключ и откроем врата смерти…

Солнечный луч пробился сквозь золототканые шторы, скользнул по груди женщины и замер на золотой подвеске в виде кобры…

— Это символ царской власти, — благоговейно произнес Войтовский. — Священный урей. Где ты его взяла?

— А-а! А-ааа-ааа! — вскрикнула Герцогиня. — Он увидел меня! Огненный глаз Ра отыскал свое отражение! Я думала… О-о, нет! Боже! Он видит…

Она вскочила, рванула подвеску, но толстая цепочка не поддалась. На месте, где урей прикасался к коже груди, появилось красное пятно.

— Жжет… — стонала женщина. — Жжет…

— У тебя истерика, — успокаивал ее Леонард. — Дай я помогу.

Он снял с ее шеи цепочку с подвеской, поднес к глазам… застыл в изумлении.

— Откуда он у тебя?

Свет в окне, закрытом шторами, померк.

— Он пришел, — выдохнула Герцогиня, бледнея, не в силах отвести взгляд от окна.

— Кто?

— Тень из Долины Царей… он здесь. Прочь! Изыди!

Войтовский подошел к окну и отодвинул штору. На поднимающееся с востока солнце набежало большое облако. При чем тут Долина Царей?

Впервые ему в голову пришла мысль: «А здоровый ли рассудок у моей возлюбленной?»

Вся эта ее патологическая скрытность, случайные обмолвки, нежелание сделать решающий шаг наводили на размышления. Что, если его надежды напрасны и он имеет дело с душевной болезнью, а не…

Самый вывод, который должен был последовать за подобным предположением, казался полным крушением… невозможным итогом напряженных усилий.

«Но ковчежец-то подлинный!» — вспыхнуло в его измученном, терзаемом сомнениями уме.

* * *

В бильярдной стоял сигарный дым. Двое солидных мужчин, лениво переговариваясь, катали по зеленому сукну шары. Аромат табака перебивал запах мужской парфюмерии, мела и дерева.

Всеславу захотелось курить. Он уже полчаса сидел в «Золотом шаре», ожидая майора. У того были потрясающие новости — кажется, его оперативник выследил «Алую маску». Преступная группа захвачена, и в благодарность за «наводку» бывший сослуживец готов не только поделиться со Смирновым подробностями, но и выставить угощение.

Сыщик жестом подозвал худощавого паренька в темно-бордовых брюках и жилетке, который принес играющим пепельницу.

— У меня здесь назначена встреча, — объяснил он. — Мой партнер задерживается. Я перейду в бар, а вы пришлите его ко мне. — Смирнов в двух словах описал внешность майора и поднялся. — Ничего не перепутаете?

— Что вы? Сделаю все, как просите, — заверил его паренек.

— И принесите нам туда парочку хороших сигар. Только не европейского производства: не люблю машинную скрутку. Что у вас есть?

Паренек назвал несколько известных марок. Смирнов выбрал, велел подать сигарные ножнички и кедровые лучинки для розжига.

В баре приглушенно играла музыка, длинноногие девицы-красавицы заказывали себе коктейли. Сыщик занял свой любимый столик — в затемненном углу, лицом к входной двери. Здесь разрешалось курить, тогда как в другой половине помещения, перегороженного дубовыми брусьями, стояли столики для некурящих.

Паренек принес заказанные сигары, за ним следом явился майор.

— Еле вырвался, — тяжело опускаясь на стул, пожаловался он. — Запарка.

— Преступников допрашивали?

Майор задумчиво взглянул на сигары, не спешил отвечать.

— Угощаешь?

— В честь поимки «Алой маски». Настоящие сигары, сделанные вручную жителями Доминиканской Республики, — не особенно крепкие, для новичков. Специально выбирал.

— Да? Ну спасибо… — Бывший сослуживец покрутил сигару в руках, понюхал. — Аромат классный! — Он взял ножнички, вопросительно поднял голову. — Я правильно обрезаю?

— Ага.

Девицы с интересом поглядывали, как мужчины поджигают кедровые лучинки, закуривают.

Майор затянулся, кашлянул… спросил, как бы между прочим:

— Ты знал, что они имеют отношение к «Молоху», или просто догадался?

— Чутье подсказало.

— Темнишь, Смирнов, да бог с тобой. Главное, мы их взяли! Букин и сообщники открещиваются от «кровавых мальчиков», ни в какую не признаются. Твердят, что не знали, кто у них в прислужниках. Мол, у того волосатого давно крыша съехала, но им это не мешало держать его на побегушках. Наоборот: он в транс входил, выкрутасы разные выделывал — производил впечатление на неофитов.

— Как вы их нору обнаружили?

— Установили наблюдение за этой невменяемой публикой из «Молоха»… по твоему совету. Опытный оперативник заприметил Волосатого — его, оказывается, так и называли, — проследил, куда мужичок путь держит. Тот его привез прямехонько к их лежбищу в одном из дачных поселков. Троица на месте не сидела, кочевала по деревням и дачным массивам: поселялась на сутки-двое, потом снималась и новый приют искала. Ежели бы не ты, бегать бы нам за ними до второго пришествия! А так… наш сотрудник вызвал группу захвата, и все получилось удачно. При обыске нашли у них некоторые вещи потерпевших, новый стилет с деревянной ручкой, — они уже обдумывали план очередного налета. Теперь не отвертятся! Пистолет, которым они людей пугали, оказался подделкой, весьма натурально выполненной, надо сказать.

— «Молох» все трое посещали?

Майор сделал глубокую затяжку, выпустил облачко дыма и покачал головой.