Секта - Иван Булавин

— Ну вы дали, — сказал он, отхлебнув напиток. — Я всего ожидал, но такого…

— У нас выбора не было, — развёл руками Рязанцев. — Это был единственный шанс.

— Понимаю, но в городе караул что творится. Дороги перекрыли, обыски, вся полиция, ФСБ и МЧС на ушах стоят. Вы хоть добились своего?

— Увы, — сказал Павел Сергеевич. — Почти всех убрали, остался только главный со свитой.

— И что это значит?

— Значит, что всё начнётся снова, — сказал Рязанцев. — Или не начнётся. Увы, планы его нам неведомы.

— Теоретически, можно допросить выживших, — выдвинул предложение Алексей.

— А есть такие? — спросили мы чуть ли не хором.

— Да, двое. Выглядят плохо, но, думаю, выживут. Допросить их сможем через неделю или около того. Только… он сделал паузу, обводя нас взглядом. — Допрашивать буду я. А вы, если хотите что-то выяснить, набросайте вопросы.

— Лучше бы мне, — заикнулся было я, но он меня оборвал.

— Нет уж, вы и так уже засветились, я потом весь вечер потратил, чтобы бойцов застращать на предмет неразглашения. Вообще, мой вам совет: сидите дома хотя бы ближайшую неделю, а лучше две. Сидите тихо, никуда не высовывайтесь, никаких мероприятий не предпринимайте. Когда будет информация, я вам сообщу.

— Мы вас услышали, — сказал Рязанцев. — Что-то ещё?

— Пока нет, я ухожу и, откровенно говоря, хотел бы вас никогда в городе не видеть.

Мы смогли только развести руками.

Потянулись дни ожидания. В полной мере пришлось прочувствовать, что означает выражение «лечь на дно». Даже за пределы дома старались не выходить, благо, запасов хватало, а то, в чём мы нуждались, привозила служба доставки.

Со скукой боролись, как могли. Мы с Машей занялись развитием экстрасенсорных техник. В ту ночь, когда полегла большая часть сектантов, мне кое-что открылось, а теперь я старался этот дар в себе развить. Получалось плохо, точнее, не получалось совсем. Возможно, я и смог бы найти след, или определить места присутствия сектантов, вот только для этого требовалось оказаться на месте событий. Отсюда я ничего почувствовать не мог.

Но Машу это не смущало, она утверждала, что в городе всё буквально пропитано той самой чёрной энергией, что она просто невооружённым взглядом видит её потоки. Они стали слабее, но рассеются ещё очень нескоро.

Когда это занятие надоедало, переходили к спортивным упражнениям. Тут уж я выглядел куда лучше, даже неоднократно удостоился похвалы от Павла Сергеевича. И удар у меня поставлен, и скорость на уровне. Вот техника немного бедна, но тут уже ничего не поделаешь, спортивное единоборство не предполагает обучения приёмам убийства. Эти-то приёмы я сейчас активно и изучал и запоминал под чутким руководством старшего товарища.

От Алексея никаких вестей не было, и только тот факт, что нас до сих пор не приняли, говорил о том, что он по-прежнему на нашей стороне. Что стало с патриархом, оставалось только гадать. Маша утверждала, что он где-то поблизости, в городе или где-то рядом. Она же утверждала, что ночное побоище сильно на него повлияло, лишив большей части силы. Он где-то отлёживается, зализывая раны. Но при этом её не отпускала тревога, он точно что-то готовил, оставалось понять, что именно.

А на шестой день появились долгожданные вести. Сначала отзвонился Алексей, сообщив, что есть новая информация. Договорились встретиться через два часа в одном из городских кафе. На встречу собрались я и Рязанцев, а Павел Сергеевич поведёт машину. Но не успели мы отправиться на встречу, как профессору снова позвонили. Я стоял рядом, что давало возможность услышать часть разговора. Говорили они по-русски, но пользовались иносказательными выражениями, так, что посторонний человек, подслушав этот диалог, ничего бы не понял. В Ватикане умеют в конспирацию.

— Всё плохо, — заявил профессор, отключая связь. — Очень и очень плохо.

— Хранилище накрыли? — догадался я.

— Накрыли, но артефакты успели перепрятать, и сейчас они направляются сюда. Все семь штук.

Я начал считать. Семь было в хранилище. Один захватили с моим участием, итого восемь. Патриарх захватил с собой двенадцать адептов, у каждого по одному, а последний у него. Видимо, сила артефактов не равна между собой, стало быть, есть самый мощный. Он лишился части силы, но предметы у него. Тринадцать штук. И восемь у нас. Будет восемь. Что-то мне подсказывает, что переправить эти предметы в Россию и передать будет не так просто.

— И что от нас требуется?

— Завтра прибудет посыльный, прилетит сюда и передаст груз. А потом… короче, большие начальники в рясах отдали дело нам на откуп. Их впечатлила операция с подрывом и расстрелом, а потому они надеются, что и дальше нам будет сопутствовать успех. Нужно что-то сделать с предметами, и желательно побыстрее.

— Где встреча?

— В аэропорту, но я надеюсь изменить место, найти такое, где нет камер видеонаблюдения.

— Логично, — согласился я. — А кто будет забирать?

— Я бы Машу отправил, да только её нужно страховать, ты готов?

— Всегда, а как посланник нас узнает?

— Скажете кодовое слово, а потом… уверен, за ним будут следить. Попробую связаться по закрытой связи, сообщу новые условия передачи. Надеюсь… ты, как показала практика, умеешь избегать слежки.

— Есть такое. Приходилось.

— А теперь отправляемся на встречу.

Встречу назначили на нейтральной территории. Алексей тоже заразился той самой паранойей и, как показали дальнейшие события, не от хорошей жизни.

Начать следует с того, что он опоздал на встречу почти на час. Встретились мы в лесу, причём далеко от наших машин, просто встали среди берёзок, чтобы точно рядом не было слежки. На всякий случай даже телефоны оставили в машинах. Наскоро поздоровавшись с нами, он сразу перешёл к делу.

— Начнём с того, что на меня наехали.

— Кто?

— Один тип из ФСБ, не наш, столичный. Прибыл и начал задавать вопросы. Говорил так… окольными путями пытался выведать, что и как.

— Он что-то знает?

— Сложно сказать, но выпытывал насчёт каких-то предметов. Некие, вроде бы, магические артефакты. Он с чего-то взял, что я что-то знаю. Что, мол, должны быть где-то здесь, в городе. В случае отказа сотрудничать грозил многими карами.

— И чем закончилось?

— Да ничем. Поговорили и разошлись. Попутно наводил справки насчёт событий в отделе. Но там всё в порядке, парни ему ничего не сказали, а все видеозаписи я удалил. Потом уже я наводил справки, узнал, что у ведомства на меня ничего нет, скорее всего, это его личная инициатива.

— Посоветуйте проверить его на связь с иностранной разведкой, — сказал Рязанцев. — Например, с британской.