Пылающий мост - Виктория Угрюмова

– Объясняй.

– Наша дорогая Каэ умудрилась здорово насолить супротивнику. Сегодня я получил последние новости: она была на Джемаре, и спроси меня, на каком...

– Спрашивать не стану, эльфу ясно, что стояли дни Взаимопроникновения миров. Конечно, она попала куда надо. Она это умеет.

– И все-то ты знаешь, – огорчился Раурал. – Даже неинтересно. Если ты такой умный, сам лови наших тварей. А то рассуждать ты мастер...

– Не бубни, – примирительно молвил . Грэнджер. – Толкуй дальше.

– Астерион был, он и сказал нашему разведчику...

– Шпиону, стало быть, – не мог не встрять король.

– Шпиону! – рявкнул Раурал. – Даже если и шпиону, то что в этом такого особенного, а? Рецепты они, что ли, воруют? Они наш покой стерегут!

– Ага, покой. Разогнались, окружили со всех сторон и стерегут... Ладно-ладно, какая разница. Что Астерион поведал?

– Мне кажется, тебе вовсе неинтересно, что поведал Астерион, – ехидно заметил советник. – Но я продолжаю: он сказал, что Каэ заперла пять талисманов на ближайшие тысячу лет в нижнем Джемаре. Воображаешь?

– Кажется, да, – неуверенно протянул Грэнджер.

– И это не все! Сейчас вне досягаемости Мелькарта шестнадцать милых украшений. А тех, что в руках его сообщников, гораздо менее. Вот и выходит, что он суетится, потому что иначе ему теперь невозможно.

– Это радостная новость, – сказал Грэнджер, опрокидывая в себя кружку эля. – Но и горестная, ибо всему миру придется несладко... А что с нашими новыми соседями?

– Я пересмотрел старые книги, король. Во время Первой войны с Мелькартом они уже появлялись в нашем королевстве. Это веталы.

– Вулкан взорвись! – стукнул король кулаком по столу так, что посуда подпрыгнула. – Только не это!

Ужас Грэнджера мог быть понятен только гному. Веталы были вампирами, обитавшими под землей. Там, понятно, живых существ было слишком мало и гномы являлись их основной добычей. После Первой войны с Мелькартом их много осталось в Нордгарде, и гномы долго и отчаянно сражались с этими порождениями мрака. Огня веталы не боялись, хоть и сторонились, поэтому надеяться отпугнуть их таким образом было бесполезно. Несколько тысяч лет тому назад способ борьбы с ними был найден, и недра Лунных гор были освобождены от всякой нечисти. В течение следующего тысячелетия способ, как заклинание, передавался из уст в уста, являлся неотъемлемой частью многих завещаний и даже вышивался на полотенцах и салфетках шелковыми нитями. Гномы жили долго, но бессмертными все же не были, и оттого чудесный секрет постепенно терял свое значение. Молодые жители Нордгарда, в глаза не видевшие ветал, утратили интерес и к самому способу борьбы с ними.

Об этом и думал Грэнджер, услышав страшную новость.

– А теперь, король, приготовься к самому худшему. Я поставил с ног на голову весь Нордгард и выяснил, что должны делать добропорядочные гномы, когда их навещают такие вот существа. Оказалось, особенно ничего делать не нужно, стоит только обратиться в королевскую сокровищницу, дабы оттуда выдали имеющийся запас добрых старых клинков, которые кто-то из наших предков обложил каким-то там заклятием. Бьюсь об заклад – оно было похоже на ругательство. Текст заклятия приводится во многих источниках: во всех по-разному; разночтения такие, что волосы в бороде завиваются сами, притом мелкими кольцами, – цирюльник не нужен. Несколько добровольных помощников отыскали самых старых жителей Нордгарда. Эти старые хрычи полдня сидели в своих тележках посреди моей гостиной, хлебали эль и ругались всеми известными и неизвестными мне способами. Они предложили еще пять-шесть новеньких, с иголочки, вариантов. И тогда я сказал себе: «Раурал, дружище, верно, ты спятил! Ступай в сокровищницу и пошарь там на предмет необходимого. Из пары сотен мечей хоть несколько десятков просто обязаны были сохраниться». А на самом деле, Грэнджер, я надеялся отыскать их все – ведь из королевской сокровищницы ничего никогда не пропадало, за исключением того печального случая с Элоахом.

Но я ошибся. И ты, король, верно, уже обо всем догадался.

– Да, – буркнул Грэнджер. – Догадался, хотя лучше бы я работал себе в забое, добывал камни и не думал обо всей этой мерзости. Небось братец постарался? Все уничтожил.

– Представь себе, да. Мыслю, что это случилось уже после того, как он нашел талисман Джаганнатхи, иначе неясно, как ему удалось проделать эту работу.

– Какая теперь разница?!

– Интересно все же. А сейчас я поведаю тебе о самом худшем...

– О боги! Есть еще что-то худшее?! – Грэнджер в ужасе таращился на своего советника, вид которого, надо сказать, мало соответствовал сообщаемым им ужасам.

– Выяснив; что у нас дело с мертвой точки не сдвинется, я отправил гонца к нашему другу – королю эльфов, Рогмо Гаронману, с просьбой одолжить на недельку-другую Древнее оружие наших старых соседей по этой планете, намекая при этом на возможность ответной услуги по его личному выбору. Рогмо перекинулся парой слов со своими подданными, и те, естественно, отказались разлучаться со своими мечами хоть на несколько минут. Так что я был вынужден скрипя зубами пригласить сюда эльфийское воинство. Откровенно говоря, я предпочел бы ветал, нежели их постоянные сетования на узость наших ходов и лазов, низкие потолки, сырость и грязь... Ну ты ведь сам знаешь, чего в состоянии удумать эти аристократы духа.

Однако поразмыслив, представил себе, что ты снова начнешь зудеть, как пчела по весне, намекать на дармовой эль и незаслуженное жалованье, а потому решил – получай, Грэнджер, то, что сам выпросил!

Некоторое время король сидел молча. Затем сказал:

– Подлец! Какой же ты подлец, Раурал! Дай я тебя поцелую от всего сердца!

* * *

Рогмо был невероятно рад видеть своих старых друзей. А король Грэнджер из кожи вон лез, чтобы порадовать чем-то своего эльфийского венценосного брата.

С тех пор как Рогмо проводил Богиню Истины обратно на Вард, ему отчаянно не хватало чего-то. В его душе возникла маленькая пустота, словно он вдруг обнаружил дверь, ведущую в потайную комнату, куда ни ему, ни кому-либо другому ходу не было. Несмотря на множество обязанностей, которые свалились на него сразу по принесении клятвы на верность и вечное служение своему народу, он чувствовал себя невостребованным. Это было странно еще и потому, что свободного времени, кроме как на непродолжительный сон, у Рогмо теперь не хватало.

Вместе со своими ближайшими родственниками и самыми родовитыми эльфами он путешествовал по всей Имане, собирая под флаг Гаронманов разрозненные, малочисленные, угасающие семейства. И везде видел примерно одну и ту же картину: эльфов преследовали несчастья, смерти и горе. Будучи же отдаленными друг от друга, они не могли противостоять этим обстоятельствам. Так что судьба Аэдоны многократно повторилась и отразилась в прочих эльфийских семьях.

Многие эльфы были во вражде друг с другом. Истинному врагу даже не стоило беспокоиться о том, как расправиться с ними, – они сами уничтожали себя в бесконечных междуусобицах, поединках и стычках.