Удачное решение - madei

У меня не укладывалось в голове, что у моих родителей есть такие предрассудки! Они всегда были средоточием мудрости и понимания для меня. Они были моим эталоном хорошего и правильного человека в обществе. А сейчас что? Оказывается всё это напускное?

Разочарование затопило меня, обида поселилась в сердце. Не смотря даже на то, что отец сейчас на больничной койке, я не могла просто оставаться здесь. Эдриан взял номер лечащего врача папы и сказал звонить по любому поводу. Я лишь показала документ о том, что прихожусь ему дочерью, ближайшим родственником. И уехала.

Села в чёрный джип богатенького друга, за руку с богатеньким парнем, позади такого же богатенького третьего друга. Рядом с лучшей подругой. И стало спокойнее. Стало легче на душе, приятнее от того, что есть люди, которые со мной в любой ситуации. Без предрассудков.

И не имело для меня значения богатые они или нет, всю жизнь со мной или несколько месяцев. Почему-то, я с уверенностью могла сказать, что могу на них положиться, могу рассчитывать на помощь в любое время дня и ночи. Очень горько было лишь оттого, что так не думали мои родители, у которых – как иронично – я этому и научилась.

ГЛАВА 20

Уехать из Хэвенсайда в тот же день я не решилась. Осталась у Кэт на несколько дней. Ребята всё же заселились в гостиницу. Подруга решала вопрос с квартирой, она приняла твёрдое решение, ехать со мной. Или с нами. Или скорее поближе к Бёрку. Ох уж мне эта бестия.

Когда позвонил врач моего отца и сказал, что тот в полном порядке и завтра выписывается, вещи были собраны. Снова. Мы сделали пару сэндвичей в дорогу, затарились кофе в термосы, Кэтрин сдала квартиру хозяйке. Последнюю ночь мы провели в той ж гостинице, что и мальчики. А с утра рано выехали, что бы к вечеру быть на месте.

Эдриан любезно (не) предложил Кэт пожить у него, поскольку единственная гостевая комната была занята мною. Марк сразу поднял руки вверх:

– Мэди не поймёт меня.

А посему дражайшая подруга отправлялась на временное пристанище к мрачному и так желанному Роберту Бёрку. Правда, почему-то она очень не хотела жить у него. Хоть и хотела его самого. В общем, понять желания подруги становилось для меня всё труднее.

Тем же вечером Эдвард Салливан пригласил всех как-то на праздничный ужин, в честь моего согласия пожить у него летом. Помнится, о чём-то таком Эдриан упоминал. Оно и к лучшему вышло. Не представляю, как бы мы объясняли мистеру Салливану, почему вдруг я решила пожить в его доме с его сыном.

Правда, когда мы собирались сказать, что я могла бы не занимать гостевую спальню, а пожить с Эдрианом, Салливан старший нас опередил, сообщив, что гостевая до конца лета в моём распоряжении. Спорить не стали. Всё равно где ночевать, а большую часть времени и так проводим вне дома.

Как же мы тогда ошибались на этот счёт, но об этом позже.

За ужином собралась вся наша компания из пятерых друзей, плюс Мэди и сам глава дома. Поначалу мне казалось странным, что взрослый состоятельный мужчина находит удовольствие в компании повзрослевших подростков, но потом я подумала, что ему бы положено иметь кризис среднего возраста. Так, может это он и есть? Вот с таким вот проявлением, желанием подмолодиться.

Ужин прошёл хорошо и весело. За беседой время пролетело быстро. Кэтти усиленно искала квартиру в центре Шатвиля и бегала по собеседованиям. Марк неожиданно предложи роль администратора в своём отеле. На том и порешили.

Мэди в один момент, отвела меня в сторонку, что бы извиниться за прошлую встречу, о которой я уже успешно забыла. О чём и сообщила ей с искренней улыбкой. Она мне нравилась. Мэди была словно нежный, хрупкий цветочек среди всех нас. Лёгкая, чистая и улыбчивая девочка, полная противоположность Роберту, кстати. Хотя, судя по всему, ладила она с ним так же хорошо, как и я.

Сам же Бёрк то и дело бросал странные взгляды в сторону Кэтрин, они почти не разговаривали друг с другом на прямую, но когда встречались глазами, у обоих заметно напрягалась шея. Даже разглядеть можно было, как усиливается сердцебиение каждого. Только вот Кэт, то и дело, метала молнии в его сторону. Что между ними такого произошло?

Эдриан так и не рассказал отцу о нас, предусмотрительно решив, что лучше для начала выяснить все обстоятельства его встречи с моими родителями. Невероятно странным казалось обстоятельство, что мистер Салливан был так добр ко мне, так носился со мной, зная моё полное имя, и наверняка, зная, кто мои родители. А вот они как раз, услышав фамилию Салливан, отреагировали полностью противоположно. В чём же там дело? Что случилось между ними когда-то? И как это узнать?

На последнем общем на троих ужине мы решили, что было бы неплохо съездить за город. Эдвард говорил об одном местечке с хорошим видом, вкусным меню и без лишних людей. Хотя, как по мне это больше походило на мини-городок состоящий из небольших вилл с тысячей людей из обслуживающего персонала. Но в чём он был прав, кроме персонала по вызову, никаких людей. Мы фактически были одни. Такое себе, импровизированное семейство Салливан.

Здание было двухэтажным, но довольно обширным. Оно расположилось недалеко от озера, по которому мы с Эдрианом прогуляли один прекрасный вечер. Вернувшись в дом, услышали напряжённый разговор Салливана-старшего. Ему постоянно звонили по рабочим вопросам, в итоге, мужчина быстро собрался и сообщил, что ему надо срочно улететь. Опять командировка. Он извинился передо мной за то, что так поспешно уезжает, дал сыну какие-то указания и скрылся за дверью.

– Ну, чем займёмся? – спросил Эдриан, притягивая меня к себе за талию.

– Устроим огромную вечеринку, которую покажут в новостях и после которой от дома останется лишь горстка пыли! – воодушевлённо сообщила я.

– Я думал о другом, но если ты так хочешь… – странно покосился на меня блондин и потянулся за телефоном.

– Ха-ха, в жизни не поверю, что ты повёлся, – я сложила руки на груди, выгибая бровь. Что он там делает?

– Да, да на завтра, угу, спасибо, – сказал парень в трубку, отвернувшись от меня.

– Ты кому там звонишь? Что будет завтра?

– Завтра и узнаешь, – он ткнул меня пальцем в нос, закинул на плечо и унёс в спальню. Напоминать ему лишний раз о том, что я не очень люблю неизвестность, а тем