Клуб голливудских девчонок - Мэгги Марр

В комнате висела густая дымовая завеса от кубинских сигар, из-за которой Джессика почти ничего не видела, а вонь была тошнотворной. Надо срочно разыскать Майка и уйти, пока ее не вырвало прямо здесь. Она наконец встретилась с ним взглядом и мотнула головой в сторону двери. Он кивнул и поднял палец. Это означало, что он играет последнюю партию. Перед Майком лежала стопка купюр и монет — доказательство того, что его способность все превращать в золото (все его фильмы становились хитами!) чудесным образом распространялась и на покер. Успех сопутствовал ему, как никому другому, и он воспринимал это как должное. Майк никогда не волновался о том, что может проиграть, он просто продолжал выигрывать. Ну почему же она не может быть настолько уверенной в себе?

Джессика отступила к стене и прислонилась к деревянной панели. Находиться в этой комнате и тусоваться со знаменитостями индустрии развлечений было заветной мечтой любого фаната музыки или кино. Вот он, молодой Голливуд, следующее его поколение. Рэпперы, рокеры, студийные боссы, актрисы и актеры. Они потрясающе талантливые, но они всего лишь люди. Когда же она стала настолько безучастной ко всему окружающему?

Джессика увидела, что через ведущие из патио двустворчатые двери в комнату вошел ее бывший клиент Холден Хамфри. Как президенту Си-ти-эй и прежнему агенту Холдена, ей следовало бы броситься к нему и поболтать о том, о сем, чтобы он понял, что в Си-ти-эй ему всегда рады. Но ей не хотелось — впервые за все время своей карьеры. В знак приветствия она лишь кивнула ему, и, к ее удивлению, Холден направился к ней сам.

— Джесс! — с искренней радостью поприветствовал он ее, потом наклонился и чмокнул в щеку.

Джесс легонько обняла его и улыбнулась. Она больше не сердилась на него, ей было по-настоящему его жаль.

— Значит, «Трофеи-два»? — вздохнула она. Холден покраснел и понурился:

— Уже слышала?

— Да. А что случилось с фильмом «В огонь» и Тони Скоттом? Я знаю, он имел на тебя планы.

— Я обгадил кровать, — сказал Холден, используя старое актерское выражение, означавшее «провалил пробы».

— Не может быть, Холден! — воскликнула она. — Ты же готовился. Вы же с Мойзезом работали над этой ролью несколько недель.

— Да знаю я, знаю. Джесс, все так по-дурацки сошлось. Накануне я был на тусовке. Ее проводил у себя Джош.

— И что? — Джессика с трудом сдерживала гнев. Возможность сняться в главной роли у Тони Скотта выдается не часто. Большинству актеров подобный шанс не выпадает ни разу за всю карьеру.

— Полный провал. Я знаю. — Холдену явно было стыдно. — Они снимали на пленку. И Тони тоже там был.

Джессика понимала, что дела плохи. Единственное, что мог бы сделать агент в подобной ситуации, — броситься в ноги и умолять, чтобы Холдену разрешили повторные пробы. Говорить, что он был при смерти, в горячечном бреду и в полном беспамятстве. Все, что угодно, лишь бы ему позволили еще раз предстать перед режиссером.

— Но ты ведь наверняка увидишься с Тони еще раз? — спросила Джессика.

— Нет. Джош сказал, что это бессмысленно.

Джессика до крови прикусила губу, чтобы не заорать. «Успокойся! Он больше не твой клиент», — мысленно приказала она себе.

— Кроме того, «Трофеи-два» будут оплачены по полной ставке плюс проценты со сборов.

— Отлично! — Джессика сделала вид, что очень довольна. Пусть Холден ни о чем не догадывался, но она-то знала, что «Трофеи-два» поставят точку в его карьере.

— Привет, малышка. — Майк обнял Джессику за талию и поцеловал в макушку. — Холден. — Улыбнувшись, он протянул руку Холдену. — Как дела в Эй-си-эй?

— Грех жаловаться. — Холден хлебнул пива, которое держал в руке.

— Похоже, моя девочка устала. Нам пора, — сказал Майк, увлекая за собой Джессику к выходу.

— Пока, Джесс. — Холден улыбнулся и даже подмигнул ей.

Это подмигивание, которое месяц назад стоило бы двадцать миллионов долларов, скоро не будет стоить ни гроша.

— Пока, — сказала она, понимая, что годы ее усердной работы над Холденом Хамфри были потрачены впустую.

Мэри-Энн чувствовала себя шпионкой. На ней были огромные солнцезащитные очки от Гуччи, плащ цвета хаки и кроссовки «Адидас» (на случай, если придется быстро делать ноги). Ее водитель (Мици) осталась в машине, а она вышагивала перед выходом в зале прибытия аэропорта Бёрбанка. Шифровка, которую передала ей Тодди, была очень краткой. Ей поручалось встретить «кого-то» сегодня в аэропорту Бёрбанка. Этот «некто» должен прилететь трехчасовым рейсом из Сан-Франциско. По словам Тодди, Мэри-Энн узнает этого человека, когда увидит.

В ситуации «рыцарей плаща и кинжала» Мэри-Энн чувствовала себя ужасно неуютно. Будучи человеком законопослушным, она не получала удовольствия от выброса адреналина, который сопутствует антиобщественному поведению. У нее потели ладони при одной мысли о том, что придется развернуться в неположенном месте. А теперь она стояла в аэропорту Бёрбанка, ожидая «кого-то» и зная, что это незаконно. Мэри-Энн очень надеялась, что это хотя бы не наркотики. Разумеется, Лидия никогда бы не ввязалась в подобное. Но «Уорлдуайд» «заморозил» все ее фильмы, а Лидия привыкла жить на широкую ногу. Мэри-Энн прикидывала, что она может сказать в свое оправдание, когда ее сцапает полиция. «Извините, офицер, но я не знала, что меня используют втемную. Я только хотела помочь подруге».

Кто бы ни был этот человек, Мэри-Энн не станет подносить его сумки. Скверно уже то, что она будет за рулем, но становиться его сообщницей не собирается. А вдруг остановят машину? А там Мици! Ну зачем она взяла с собой маму? Мици, пусть даже такая обновленная, другая — со страстью к красному вину и с никотиновой зависимостью, не сможет жить в тюрьме. Мэри-Энн старалась дышать ритмично: вдох-выдох. «Успокойся!» — говорила она себе. Все будет хорошо. Она посадит за руль Мици. Кому придет в голову, что дама из Миннесоты, которой пятьдесят шесть лет от роду, может перевозить наркотики? И потом, это не займет много времени. Ей дали четкий приказ встретить этого человека и доставить к отелю «Лучший западный» за три квартала от студии «Уорлдуайд».

Мэри-Энн стояла возле транспортера, разглядывая пассажиров рейса 220 из Сан-Франциско. Она молилась о том, чтобы у наркокурьера, кто бы он ни был, не проверили сумку. «Господи, они должны быть умнее. Здесь Лос-Анджелес и собаки, натасканные на наркотики». Мэри-Энн напряженно всматривалась в зону выдачи багажа: не видно ли поблизости немецких овчарок или отряда спецназа?

На глаза ей попался только облысевший здоровяк, который стоял возле стеклянной двери, видимо, делая вид, что читает газету. Мимо спешили пассажиры: пожилая пара азиатов, группа из двадцати девочек-подростков, которые несли подушки и смеялись. Но где же ее связник? Она снова принялась нервно вышагивать по залу. Конечно, ей хотелось помочь Лидии. Для нее Мэри-Энн сделала бы все. Но мотать тюремный срок?! Мэри-Энн никогда не приходило в голову, что Лидии может понадобиться от нее такое.