Тень рока - Михаил Таран

— Это здесь? — неприятный, монотонный голос, донёсшийся из-за спины, моментально вырвал юную жрицу из воображаемых ею событий. Вырвал, вернув в убогую реальность холодного и мрачного коридора полуразрушенной, доживающей последние дни, если не часы, крепости.

— Да. Зал за этими вратами, — чуть помедлив, ответила Эльза, зажмуря от волнения глаза.

Как бы ей хотелось, что бы сейчас до них снизошел Архистратиг. Снизошел и сокрушил одолевающих их врагов. Но с другой стороны, что бы он сделал с самой жрицей? Ведь она отвергла вестника небес, учинив за ним самую что ни наесть охоту. Неожиданно из глубокого омута подсознания вынырнул образ Караэля. Мальчишки сидящего в клетке и ждущего расправы. Вестника, от которого отвернулись и предали. Неизвестно откуда взялось необъяснимое чувство вины, от которого жрица старалась при непременно избавиться.

Приблизившись к массивным дверям, Эльза и Фирз остановились. Переглянувшись они потянулись к огромным дверным ручкам и на мгновение замерли, словно не решаясь на следующий шаг.

— Откройте врата, миледи, — настойчиво попросил Златоликий, судя по голосу ещё сильнее приблизившийся к своим пленникам.

— Нам конец… — чуть слышно и совсем не разборчиво пробубнил Фирз и рывком потянул за ручку своей створки.

Эльза Рик сделала тоже самое, от чего раздался противный скрип провисших петель. Не успела дверь распахнуться, как жрица почувствовала, что что-то тяжёлое опустилось на её правое плечо. Это был ствол штурмовой винтовки одного из змееголовых. Наглые диверсанты, не стесняясь, приготовились использовать Эльзу в качестве щита. От осознания этого, страх клокочущий в душе девушки многократно усилился. Она только сейчас поняла, что оказалась между молотом и наковальней. Поняла, что её коварная попытка заманить диверсантов в ловушку вышла ей боком.

Тем временем тяжёлые врата уже распахнулись, являя взору жрицы сокрытое за ними величие главного зала.

Зала, в котором царила беспорядочная суета, что ни черта не смыслящие в военном деле жрецы называли перегруппировкой. Закопчённые, грязные, побитые, измотанные и напрочь лишённые надежды гвардейцы пытались сформировать последнюю арьергардную когорту. Последний рубеж их бессмысленной и обречённой обороны. Пытались, но очевидно не могли. Даже беглого взгляда оказалось достаточно, что бы понять насколько их было мало. Насколько мало осталось гвардейцев, готовых сдержать несущуюся на них лавину. Две неполные манипулы, не больше. Просторная площадь величественного зала была залита слепящее ярким светом. Светом, воспринимать который после столь длительного пребывания во мрачном средневековом коридоре, было невыносимо тяжело и даже больно. Глаза Эльзы и Фирза слезились и щурились, им было нужно время, что бы приспособиться. Сейчас жрица в очередной раз пожалела, что не надела свою маску, визары которой помогли бы ей справиться с этой напастью гораздо быстрее.

В лицо ударил поток горячего воздуха, насквозь пропитанного гарью и копотью. Главные врата Твердыни уже давно пали, не выдержав неукротимой бомбардировки и беспрестанного артиллерийского огня. Искореженные, измятые и деформированные, они беспомощно лежали на расколотом мраморном полу. Сквозь образовавшуюся брешь невыносимо громко доносились звуки яростного боя. Слышались сокрушительные взрывы Даминионских бомб. Взрывы, ещё совсем недавно казавшиеся такими далёкими и эфемерными, сейчас же были столь яростными и оглушающими, что не поверить в их реальность было попросту невозможно. Мерзкий рёв пикирующих стервятников Даминионской авиации сменялся рокотом автопушек и вторящим ему треском штурмовых винтовок. Во всём этом хоре хаоса и аннигиляции особенно выделялись шипящие плевки перегретой плазмы, что судя по звуку проносились совсем неподалёку. Какие-то неразборчивые и совершенно не различимые крики сражающихся, сменялись леденящими кровь воплями. Воплями, которые едва ли способен выдавить из себя человеческий рот. Побледневшее личико юной жрицы исказила гримаса ужаса. Ад, что бушевал снаружи заставил её испытать столь всеобъемлющий и безграничный страх, какого ей испытывать ещё никогда не доводилось. Где-то там, в траншейном комплексе пылало пламя, зарево которого заливало собой горизонт, отражаясь вспышками на чёрном ночном и пропитанном копотью небе.

Ворвавшийся в недра обречённой крепости ветер нёс с собой не только зловонье пожарищ, но и мириады мерцающих красно-жёлтых искр, и серые хлопья пепла. Этот ветер остервенело трепал почерневшие от сажи знамёна, что вздрагивали под его порывами высоко под прекрасным сводчатым потолком величественного зала. Потолком, каждый сантиметр которого был покрыт завораживающими фресками и лепнинами, что сохранились с тех далёких времён, когда возвышенные идеалы «небесного щита» были не пустыми словами, а самым что ни наесть смыслом жизни.

Чёрно-белые хлопья пепла, словно снег, пролетали вдоль величественных стен огромной площади и возвышающихся массивных гранитных колонн, между которыми располагались выходящие внутрь зала балконы. Балконы были пустыми, безлюдными и совершенно заброшенными. В структуре западной стены, являясь непосредственной частью её конструкции, имелась внушительного вида статуя Архистратига. Золотое изваяние могучего великана невозмутимо указывало своим мечём путь к победе. Грозный лик небесного Владыки, словно с укором, взирал на царящее на площади безумие. Эльза поспешно огляделась, напряженным взглядом выискивая затерявшегося в толпе поспешно строящихся гвардейцев Епископа. Но вместо этого наткнулась на пугающе суровый лик другой скульптуры, что стояла на высоком постаменте возле западной стены. Это был монумент, возведённый в память о первом консуле. В память об ангеле Караэле. Жрицу вновь передёрнула дрожь, и захотелось поскорее закрыть эти тяжёлые серебряные двери и убежать обратно в бесконечность мрачного, холодного коридора. Она неосознанно сделала шаг назад, поддаваясь своему инстинктивному желанию отступить, но кто-то из таинственных сопровождающих, грубо подтолкнул её сзади. Жрице ничего не оставалось, как продолжить путь вперёд, неуверенно и робко переставляя ноги делая шаг за шагом в направление своего тщедушного арьергарда.

— Без глупостей, миледи. Только без глупостей, — совсем рядом шипел неприятный, монотонный голос Златоликого. Эльза слышала лёгкое постукивание его загадочного посоха-зонтика, доносящееся из-за спины. Слышала как жужжат его визоры, подстраивая оптические системы под слепящий свет которым был залит каждый сантиметр этого просторного зала.

Эльза Рик торопливо бросила свой испуганный взгляд на шагающего рядом с ней десятника Фирза. Он выглядел сосредоточенным и до предела напряжённым. За его спиной прятался один из змееголовых диверсантов, пристроив ствол своей винтовки ему на плечо. По всей видимости, для удобства ведения боя, в случае таковой необходимости.

Увлечённые перегруппировкой гвардейцы не обращали никакого внимания на вошедших в зал пленников и сопровождающих их змееголовых диверсантов. Их попросту не замечали в этой суете. Не замечали ровно до тех пор, пока не раздался ужасный машинный голос, заставивший суетящийся зал замереть.

— Обнаружено присутствие вражеского контингента. Верификация целей. Цели верифицированы как тяжёлая пехота О.С.С.Ч. — сухо транслировал бездушный машинный голос.