Земля после - Юрий Симоненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За окном стемнело, в кабинете горел электрический свет и работал кондиционер.
— Кстати, о демократии… — улыбнулся хозяин кабинета и города за его окнами. — Эвааль, когда вы упомянули демократию, что была здесь прежде, мне показалось, что вы не в восторге от демократий… Наша, земная демократия… та, что была в прошлом, не вызывает у вас симпатий? Я угадал?
— Думаю, у вас она тоже не вызывает симпатий, Иеремия.
Правитель пожал плечами:
— То, что произошло с миром полвека назад, не убеждает меня в её эффективности…
— Напрасно вы так считаете. Произошедшее с Землёй — следствие вовсе не демократии.
— Чего же?
— Её отсутствия.
— Откуда вам знать? — блеснул глазами правитель. — Вы были свидетелями последней войны? Если так, то почему не вмешались? Почему не остановили этих больных… — он быстро взглянул на Ивилиту, — этих сумасшедших?
— Нет. К сожалению… — Эвааль покачал головой. — Мы узнали о Земле несколько дней назад…
— Тогда откуда такая уверенность?
— К нам попали базы данных одного из правительств… Правительства страны, на бывшей территории которого мы сейчас находимся… виновного в развязывании войны. В этих базах содержится множество сведений о вашем мире…
— Только одного из правительств? — с нескрываемым любопытством уточнил Иеремия.
— Вообще-то нет, — ответил Эвааль. — На сегодня найдены ещё две подобных базы: из России и Китая. Корабль и Совет сейчас знакомятся с их содержимым.
— Мы пока не готовы говорить об этих источниках, — добавила Ивилита. — Сами по ним ничего не знаем… — Женщина улыбнулась. — Но позже обязательно предоставим вам более полную информацию…
— И передадим вам все найденные в укрытиях предметы искусства и всё, что имеет историческую ценность для вашей цивилизации, — произнёс Эвааль.
— В обмен на что? — поинтересовался Иеремия.
— Безвозмездно. Это ваша история.
Ответ Эвааля привёл правителя в замешательство.
— И, что же… вам ничего не нужно? Топливо для вашего корабля? Какие-нибудь ископаемые?..
— Нет.
— Чего же вы хотите?
— Мы хотим вам помочь, — сказала Ивилита.
— Но, почему?.. — недоумевал правитель.
— Потому что мы — разумные существа, — ответил Эвааль.
Иеремия замолчал, погрузившись в размышления.
— Кто-нибудь желает кофе, чай или что-нибудь покрепче? — спросил у гостей Харрис. — Госпожа?.. — генерал посмотрел на аивлянку.
— Кофе, пожалуй, — Ивилита улыбнулась. — И воду.
— А вы? — генерал взглянул на Эвааля и Альреса.
— То же, — ответил Альрес.
Эвааль лишь кивнул.
Генерал перевёл взгляд на Иеремию и, не дожидаясь ответа, встал и вышел из кабинета.
Через минуту он вернулся и сел на прежнее место.
— Стало быть, — снова заговорил правитель, — ваша цивилизация не нуждается в ресурсах? — Он вопросительно посмотрел на Эвааля.
— Нет. Наша цивилизация уже более десяти тысячелетий не испытывает нужды в ископаемых ресурсах, — ответил пришелец. — А когда у вас есть достаточно энергии, тогда и камень можно превратить в хлеб…
— Вот как… — медленно произнёс Иеремия. — Но, что же за мир у вас там? — (он бросил взгляд на белый потолок) — Вы говорили, что ваш космический корабль управляется Советом… У вас там что, советская власть… коммунизм?
— Скорее то, что после… Наше общество не имеет правительства, в вашем понимании этого слова, оно автоматизировано и работает как единый организм. У нас есть Советы, или Согласия, самоорганизующиеся для различных целей сообщества, но они не являются тем, чем некогда были земные правительства. Для решения глобальных проблем существуют разумы заселённых аивлянами планет и их спутников, такие же, как разумы наших кораблей, которые, кстати, не управляются Советами, а являются как бы их секретарями или председателями…
— Хм… Значит, будущее всё же за коммунизмом? — взглянув на пришельца, произнёс правитель. Он помолчал. — Знаете, у нас на Земле в прошлом писали книги, снимали фильмы про галактические империи с императорами и принцессами, про героев, сражающихся за планетарные монархии… Выходит, это всё глупости?
В ответ Эвааль лишь пожал плечами.
— Кто знает, — заговорил тогда Альрес, — может быть где-то во Вселенной и есть галактические империи с императорами… но в нашей Галактике императоров никто пока не встречал. Ни аивляне, ни наши друзья. Попадаются, правда, планетарные империи… — (он бросил быстрый взгляд на Эвааля) — но ничего романтического в них точно нет…
— Дело в том, — добавила Ивилита, — что, когда в основе общественного устройства лежит обладание собственностью, это неизбежно отражается и во всей культуре такого общества, и, конечно, в его литературе и кинематографе. Фантастические книги и фильмы, созданные мыслящими в рамках этой парадигмы творцами, рассказывают обычно о войнах и экспансии, о захвате планет, звёздных систем и целых галактик, о дельцах и олигархах, с галактическим размахом владеющих звёздами и планетами на правах частной собственности, о королях и королевах целых звёздных скоплений… Монархи, феодалы, буржуазия, и, конечно же, — (женщина улыбнулась) — галактические мошенники и авантюристы — главные герои таких произведений.
Иеремии было приятно слушать немного низкий, грудой, очень женственный голос Ивилиты с очень необычным акцентом. Голубоглазая — глаза её были полностью, абсолютно голубыми, без зрачков и радужной оболочки — блондинка, словно отлитая из молочного шоколада, напомнила ему работы художников-фантастов второй половины ХХ века, часто изображавших крепко сложённых валькирий, не уступавших в обилии мускул их героическим спутникам. Ивилита была именно такой, только без мечей, замысловатых копий и ножей, без бронированного с шипами лифчика и торчащих во все стороны павлиньих перьев.
— Всё это относится не только к Земле, — говорила Ивилита, — но и вообще к бóльшей части увязших в капитализме известных нам миров. Ваши земные писатели и режиссёры, в большинстве — граждане капиталистических стран, любили рассказывать страшные истории о злобных пришельцах, пришедших в ваш мир с целью его захватить и разграбить, сделать с ним то, что сами представители вашего мира некогда охотно проделывали друг с другом…
— Понимаю вашу мысль, Ив… — сказал Иеремия. — Но у них ведь не было другого мира перед глазами. Не будьте строги к нашим писателям!
— Что