Машина различий - Брюс Стерлинг

Улицы пустели прямо на глазах; лавка за лавкой вывешивали таблички: “ЗАКРЫТО”. Мэллори надеялся отыскать цирюльника, который подстриг бы ему волосы и бороду, но не тут-то было. Население Лондона бежало из города или попряталось за плотно закрытыми ставнями. Дым опустился уже до земли, смешавшись со зловонным туманом; этот желто ваты и гороховый суп залил весь город, сократив видимость до нескольких десятков ярдов. Редкие пешеходы выныривали из мглы, как пристойно одетые призраки. Фрейзер на обстановку не жаловался и выбирал путь с легкостью, заставлявшей заподозрить, что старый полицейский прошел бы по Лондону и с завязанными глазами. И он, и Мэллори давно уже закрыли лица платками. Разумная эта предосторожность немного раздражала Мэллори – немногословному Фрейзеру теперь вообще словно кляпом рот заткнули.

– Кинотропы – вот корень всех бед, – сказал Мэллори; они шли по Бромптон-роуд, мимо дворцов науки, окутанных зловонным туманом. – Когда я уезжал из Англии, такого и в помине не было. Два года назад этих штук было совсем мало. А теперь мне не позволяют выступить с публичной лекцией без кинотропа. – Он закашлялся. – Меня просто передернуло, когда я увидел, как этот длинный щит, ну тот, что вывешен перед “Ивнинг Телеграф” на Флит-стрит, выщелкивает над головами толпы: “Поезда остановлены из-за забастовки кротов”, “Парламент обеспокоен состоянием Темзы”...

– Ну что же в этом плохого? – удивился Фрейзер.

– Так ведь вся эта хрень ничего не объясняет, -продолжал горячиться Мэллори. – Ктов парламенте? Какимсостоянием Темзы? Что об этом говорит парламент? Разумные вещи или глупости?

Фрейзер хмыкнул.

– Это же только видимость, что нас проинформировали. Но на самом деле ничего подобного! Одни заголовки, пустая болтовня. Нам не дали выслушать доводы, не дали взвесить доказательства. Никакие это не новости, а так, игрушка для бездельников.

– Считается, что пусть бездельники знают хоть что-то, чем вообще ничего.

– Так считают безмозглые идиоты! Скармливать людям это месиво из новостей, – все равно, что печатать не обеспеченные золотом банкноты или выписывать чеки на пустой счет. Если простой народ может думать только на таком уровне, то да здравствует Палата лордов!

Мимо них медленно пропыхтела пожарная карета, на подножках которой стояли усталые пожарники. Их одежда и лица почернели на каком-то пожаре, или от лондонского воздуха, или от гари, вылетающей из труб кареты. Мэллори усмотрел странную иронию в том, что пожарная машина черпает силы для своего передвижения в груде пылающего угля. Но, с другой стороны, это даже разумно: в такую жуткую погоду лошади не проскачут галопом и одного квартала, сколько их ни понукай.

Мэллори не терпелось вдохнуть немного чистого воздуха и смягчить горло хакл-баффом; он спешил во Дворец палеонтологии, как к спасительной пристани, однако с недоумением обнаружил, что там дыма больше, чем на улице. В холле стоял резкий удушливый чад, как от сгоревшего белья.

Надо думать, эти галлоны манганата натрия разъели канализационные трубы. Во всяком случае, вонь распугала наконец жителей Дворца, так как в вестибюле не было почти ни души, из столовой не доносилось ни звука.

Мэллори направился прямо в гостиную. Не успел он найти среди лакированных ширм и красной шелковой обивки официанта, как появился Келли; выглядел комендант весьма решительно.

– Доктор Мэллори?

– Да, Келли?

– У меня для вас дурные новости, сэр. Прискорбное событие. Пожар, сэр.

Мэллори взглянул на Фрейзера.

– Да, сэр, – повторил портье. – Сэр, когда вы уходили сегодня, вы не могли случайно оставить одежду возле газового рожка? Или непотушенную сигару?

– Не хотите ли вы сказать, что пожар был в моей комнате!

– Боюсь, что так, сэр.

– Серьезный пожар?

– Жильцы думают, что да, сэр. И пожарные тоже. – Келли упустил из перечисления персонал Дворца, но его собственные чувства ясно читались на лице.

– Я всегда перекрываю газ! – воскликнул Мэллори. – Я не помню точно... Но я всегдаперекрываю газ!

– Ваша дверь была заперта, сэр. Пожарникам пришлось ее взламывать.

– Давайте посмотрим, – мягко предложил Фрейзер.

Дверь в комнату Мэллори была выбита; мокрый, вздувшийся паркет сплошь засыпан песком. От письменного стола не осталось почти ничего, посреди ковра зияла огромная, с почерневшими краями дыра; о бумагах нечего было и говорить – они полыхнули в первую очередь. Стена позади стола и потолок над ним прогорели почти насквозь, балки и стропила обуглились, на месте платяного шкафа со всеми обновками лежала жалкая кучка обгорелых деревяшек и тряпок, щедро присыпанная осколками зеркала. Мэллори был вне себя от гнева, стыда и недобрых предчувствий.

– Вы заперли перед уходом дверь, сэр? – спросил Фрейзер.

– Я всегда ее запираю. Всегда!

– Могу я взглянуть на ваш ключ?

Мэллори протянул Фрейзеру кольцо с ключами. Инспектор опустился на колени возле изуродованной двери. С минуту он пристально изучал замочную скважину, потом поднялся на ноги.

– Вам не сообщали о появлении в вестибюле каких-нибудь подозрительных личностей? – спросил он у Келли.

– Позвольте узнать, сэр, по какому праву вы меня допрашиваете? – возмутился Келли.

– Инспектор Фрейзер, Боу-стрит.

– Нет, инспектор, – четко отрапортовал Келли. – Никаких подозрительных личностей не замечалось. Насколько мне известно.

– Имейте в виду, мистер Келли, что наша беседа является строго конфиденциальной. Полагаю, этот Дворец, подобно прочим учреждениям Королевского общества, предоставляет квартиры исключительно аккредитованным ученым?

– Это наше твердое правило, инспектор!

– Но вашим жильцам позволено принимать посетителей?

– Джентльменов, сэр. И дам в надлежащем сопровождении – ничего скандального, сэр!

– Прилично одетый гостиничный взломщик, – заключил Фрейзер. – И поджигатель. Не столь хороший поджигатель, как взломщик, если судить по тому, как примитивно он свалил бумаги под стол и за платяной шкаф. У него была отмычка для ригельного замка. Повозился немного, но сомневаюсь, чтобы на работу ушло больше пяти минут.

– Невероятно, – выдохнул Мэллори. Келли готов был разрыдаться.

– Ученому поджигают комнату! Я не знаю, что и сказать! Я не слышал о подобных злодеяниях со времен Лудда! Я в отчаянии, доктор Мэллори, – в полном отчаянии!

– Мне следовало предупредить вас, мистер Келли, – покачал головой Мэллори. – У меня есть враги.

– Мы знаем, сэр. – Келли нервно сглотнул. – Среди персонала много об этом говорят.

Фрейзер тем временем осматривал останки стола, ковыряя в золе покореженной латунной вешалкой из платяного шкафа.