Моя понимать - Константин Костинов

– Ты забыл мою расу?

Проклятье! Димка вспомнил: в один из вечеров от господина Шарля пахло виски. Он увидел во сне, что произойдет. И молчал, гад!

Глаза по-прежнему резало, но слух уже сумел установить расклад сил. Флоранс сопит и трет глаза за Димкиной спиной. Священник, похоже, прижался к стене неподалеку. Кэтти – на своем прежнем месте. Джон – справа, дышит, напряженный, как тетива. Его слепотой не остановишь… Господин Шарль и незнакомец стоят в проходе между скамьями, судя по словам – целятся друг в друга из пистолетов.

Пат.

Что делать?

Димка почти угадал. Незнакомый ему черный эльф целился не в господина Шарля, а в Джона, как более опасного, и в Кэтти, чтобы Шарль не стал стрелять в него. Собой он еще мог бы рискнуть, но не посторонним человеком…

В руках дона Мильера были не пистолеты, а тяжелые картечницы: черный эльф не двигался. Пуля – возможный промах, картечь – верное попадание. Тем более с небольшого расстояния.

Немного настораживал огромный яггай в красном костюме жениха, но он слишком далеко, да и ослеп от вспышки. Невеста, вроде бы не яггайка, и священник опасности не представляли.

Господин Шарль целился в черного эльфа из знакомого Димке двуствольного пистолета. К сожалению, выстрелить он не мог, был риск, что дон Мильер успеет нажать на курок и свинцовая метла сметет одну из мишеней…

С кем другим можно было бы потянуть время, но не сейчас. Татуировки. Семейный секрет семьи дона Мильера. Его руки – как стальные опоры, он может стоять так хоть двое суток. Хорошо еще, что секрет пуленепробиваемой кожи им так и не удалось создать.

Или удалось?

Рисковать не стоит, господин Шарль наметил в качестве целей глаза черного эльфа.

Момент, удобный момент…

– Так и будем стоять? – раздался в темноте незнакомый Димке голос.

– Пока один из нас не упадет мертвым.

– Я всегда знал, что ваша семья подла и бесчестна…

– Мог бы понять, что вывести меня из себя тебе не удастся.

– Но ты, – незнакомец, похоже, решил попытаться, – ты превзошел всех своих родственников. Служить королю, который поднял тебя из ничтожества.

Димка неожиданно хрюкнул. Ему вспомнилось: «…на помойке подобрали, отчистили от очисток, а он нам фигвамы рисует…»

Нервы, к счастью, у обоих противников оказались крепкими, и, как в американских боевиках, стрельба не началась. Хотя напряжение явственно загудело.

– Не делайте так больше, господин Хыгр. – Голос господина Шарля все-таки дрогнул. Чуть-чуть.

– И вот теперь, – похоже, речь незнакомца была отрепетирована, – ты служишь этим мерзавцам, которые свергли законного короля, отрубили ему голову…

Правда, незнакомец, наверное, собирался произносить речь, наблюдая своего врага ослепшим и корчащимся на полу, а не под дулом пистолета.

– Да, – тихо, почти неслышно произнес Джон.

Что «да»? Димка напрягся. Сейчас начнется?

Ничего не начиналось.

– Я служу только себе. Себе и острову. А ты, дон Мильер? Ты служишь именно тем, кто стоит за революцией.

– Мы боролись с узурпаторами! Пока ты не убил моих друзей!

– С узурпаторами? – вкрадчиво спросил господин Шарль. – А ты знаешь, что вас, глупцов, вели именно те, кто и разжег революцию. Речник – всего лишь порох, на курок нажимали другие люди…

– Ты хочешь, чтобы я возненавидел наших друзей? Тех, кто помогал нам, кто снабжал информацией? За правое дело – хоть вместе с волками!

– Считаешь, что служить врагам своей страны – благородно?

– Они нам не враги. Они могли бы многому нас научить…

– Та страна – и не враги?

– При чем тут Та страна? Наши друзья…

Выстрел! Второй! Третий!

Димка не видел, но за несколько секунд произошло множество событий.

Пистолет господина Шарля хлопнул два раза, и искореженные картечницы вылетели из рук черного эльфа. Тот все же успел пальнуть, но залп картечи пролетел над головой резко пригнувшегося Джона и разнес стекла окна.

– Живым! – выкрикнул господин Шарль, бросаясь вперед.

Джон, с закрытыми глазами прыгнувший на дона Мильера, ударил вслепую, вполсилы и отлетел в сторону, сбитый с ног.

Господин Шарль отпрыгнул, уходя от удара кулака, похожего на стальной таран…

Димка, не выдержав, бросился вперед, услышал внизу под собой отчаянный визг Кэтти, попытался зависнуть в воздухе. Не сумел и с грохотом рухнул вниз, ломая скамейки.

Господин Шарль перекатился через стол.

Черный эльф нанес удар, промахнулся. С треском разлетелась столешница. Взмыла ввысь огромная кастрюля с борщом – рядом парили тарелки, как спутники вокруг корабля-матки, – затем с плеском и лязгом рухнула вниз, заливая пол красным варевом.

Бросившийся к дверям дон Мильер поскользнулся, ловко проехал вперед, как конькобежец по льду, развернулся лицом к оставленным…

Господин Шарль выметнулся из-за скамеек, как змея из норы, и в черного эльфа полетели две тарелки. Одну он отбил, а вот вторая угодила ему в лицо.

– Лови!

Господин Шарль в прыжке к черному эльфу поймал брошенный ему Джоном нож и приставил к горлу противника:

– Ты проиграл, дон Мильер.

– Убивай. – Тот смотрел прямо в глаза.

– Убивать? О нет. Сначала ты расскажешь все, что знаешь о своих друзьях.

– Подонок… Почему ты служишь революционерам?

– Такой сложный вопрос, – криво усмехнулся господин Шарль, – я не намерен обсуждать с ничтожеством вроде тебя.

– Самая разрушительная свадьба на моей памяти. – Священник вздохнул и сел на пол.

Димка сидел на полу, запрокинув голову. На его веках лежали ватные примочки, пропитанные какой-то прохладной лекарственной жидкостью. Зрение всех остальных уже восстановилось, но чувствительные яггайские глаза наотрез отказывались показывать своему владельцу хоть что-нибудь, кроме радужных кругов. Красивых, но совершенно неинформативных.

– Я тебе ничего не скажу. – Незнакомец, как знал Димка, был привязан к стулу и выглядел как Мальчиш-Кибальчиш в плену у буржуинов. Наверное.

– Поверь мне, дон Мильер, что расскажешь ты все. – Судя по звяканью, на столе выкладывались некие зловещие предметы, скорее всего, ножи, иглы, щипцы… Ну или что там нашлось в инструментальных ящиках запасливой Кэтти.

– Вот только, – продолжил господин Шарль, – рассказывать ты будешь не мне, тут ты прав. Наши личные отношения могут помешать мне отнестись к тебе с необходимой долей хладнокровия. А вызывать духов, как предложил мне один смелый господин, я не умею. Поэтому допрашивать тебя будет Джон.