Думая о тебе - Джил Мансел

— Мне все равно ужасно стыдно. Вы так доверяете мне, а я вас чуть не подвел. Как вы думаете, мне не нужно извиниться перед Финном?

— Думаю, нет необходимости, он даже не знает об этом. Привет, красавчик, — произнесла Джинни, когда пес Дэна-Вэна приветствовал ее лаем с пассажирского сиденья. Такой же добродушный и скромный, как и его хозяин, Тихоня был худой, взлохмаченный и немного грязноватый дворовый пес с глазами, как у Пита Догерти.

— Что ж, если вы уверены. — Достав ящик с малиной и, очевидно, все еще сокрушаясь по поводу своего промаха, Дэн передал его Джинни. — Но если он узнает, пожалуйста, скажите ему, что я готов поклясться, что больше такого не случится.

— Не беспокойтесь, мы и так знаем это. — Когда Джинни взяла небольшой ящик с ягодами, они оба услышали звук подъехавшей машины. — Похоже, что прибыл первый клиент. Я отнесу это на кухню.

— Не забудьте передать шефу мои извинения.

— Дэн, хватит извиняться. Это действительно…

— Простите, где я могу найти Финна?

Джинни повернулась на голос, который звучал как тягучий золотой сироп. Еще одна жертва Финна или деловые контакты? Очень красивая, конечно. Действительно очень красивая. Высокая женщина около тридцати, с длинными прямыми волосами, падающими на спину почти до талии, и глазами, отливающими серебристо-серым блеском. На ней были черная трикотажная майка и белые джинсы…

— Я имею в виду Финна Пенхалигона, — подчеркнуто выговаривая слова, произнесла незнакомка, не уверенная, понимает ли Джинни английский. Указав сначала на антикварный магазин, затем на ресторан, она медленно повторила: — Он там?

Отказавшись от желания передразнить ее, Джинни кивнула:

— Я думаю, он в магазине.

— Спасибо. — Девушка открыла заднюю дверцу черной машины и, взяв оттуда ребенка в алом комбинезоне, пошла в магазин. Затем внезапно остановилась, подумала немного и снова повернулась к Джинни: — Вы не могли бы оказать мне любезность? Я подожду здесь, а вы возьмите ее и пойдите к нему.

Джинни замерла, потому что ребенок повернул головку и посмотрел на нее.

— Что, простите?

— Возьмите Мей и пойдите с ней к Финну. Скажите ему, что кое-кто хочет видеть его.

— Я не могу сделать это.

— О, конечно, можете. Не беспокойтесь, она не будет плакать. — Тамсин кивнула Дэну-Вэну, который обомлел и немедленно взял ящик с малиной из рук Джинни. — Вот так, видите? Совсем не трудно! А сейчас берите Мей. Это важно, я хочу, чтобы Финн увидел ее до того, как увидит меня.

Джинни была в панике, но было слишком поздно что-то предпринимать. Тамсин уже передала ей Мей.

— Я, пожалуй, отнесу малину на кухню, — буркнул Дэн-Вэн.

— А я подожду здесь. — Тамсин, нетерпеливо сверкая серебристо-серыми глазами, слегка подтолкнула Джинни по направлению к антикварному магазину. — Не волнуйтесь, вот увидите, он будет рад. Идите же!

Джинни наконец пришла в себя и покачала головой:

— Мне очень жаль, но я правда не могу…

— О, ради Бога, что за проблема? Одно маленькое одолжение — и столько разговоров! — Отойдя на шаг и недоверчиво приподняв брови, Тамсин уставилась на нее: — Может быть, что-то другое мешает вам?

Внутри антикварного магазина прогуливались потенциальные покупатели, рассматривая товары. Теплый воздух казался тяжелым от запаха старого дерева и воска, и звуки грустной мелодии в исполнении Элвиса Пресли доносились из старинного музыкального аппарата. Джинни увидела Финна, который стоял к ней спиной и разговаривал с парой японских туристов, которые только что купили георгианский чернильный прибор.

Она ждала, пока он закончит разговор. Мей с интересом разглядывала «пещеру Аладдина». Особенно ее привлекал попугай из финифти в натуральную величину. Очарованная яркими красками, она протянула ручку и воскликнула:

— Пи-и-итька!

— Угу, птичка, — шепнула Джинни, слыша дикий стук собственного сердца. — Умная девочка!

— Пи-и-итька!

Финн улыбнулся и, повернувшись, увидел ту, которая произвела этот шум. Когда он заметил Джинни, его улыбка стала еще шире, но в то же время она прочла вопрос в его глазах: что она здесь делает? Затем выражение его лица резко изменилось: он узнал ребенка, которого она держала. Улыбка погасла, и в следующую секунду Джинни прочла на его лице шок, страх и вместе с тем радость.

Страшно было представить, что за чувства овладели им в эту минуту.

— Пить-ка, пить-ка, — бубнила девочка, глядя в потолок и улыбаясь Финну.

Он извинился перед японцами и отошел. Его скулы ходили ходуном.

— Что происходит?

— Тамсин там. — Джинни кивнула на дверь. — Она просила меня сделать это. Я отказывалась, но она настояла. Мне нужно вернуться в ресторан. — Поспешно она передала девочку Финну. Мей, казалось, совершенно не смутила эта перемена. Она протянула обе ручки и, растопырив пальчики — теперь ее ладошки стали похожи на две морские звезды, — прижалась ими к щекам Финна. Может быть, подсознательно она узнала его, как лицо из своей прежней жизни, потому что ее улыбка была такой радостной, что Джинни отвернулась, проглотив комок в горле.

— Бах! — крикнула Мей, ее глаза засияли, а рот приоткрылся, открывая маленькие белые зубки. Она била ножками в грудь Финна, приговаривая: — Питька. Питька…

В течение нескольких секунд, не обращая внимания на его окружение, Финн стоял, держа Мей на руках. Это был ребенок, который родился у него на глазах и которого он полюбил с первого взгляда. Ребенок, перевернувший его жизнь. Четыре месяца Мей была его дочерью, и он, без всякого сомнения, готов был умереть за нее. Затем, в прошлом году, она исчезла из его жизни, и все из-за Тамсин. И тогда он узнал, что она вовсе не его дочь.

Но любовь, как убедился Финн на личном опыте, не меняется в зависимости от результата теста ДНК. Его чувство к Мей не исчезло. И хотя он знал, что по всем правилам логики никогда больше не увидит ее, он не переставал думать о ней, представляя, какая она сейчас…

Выйдя во двор, Финн увидел Тамсин. Она ждала его.

— Что это значит?

— Здравствуй, Финн. — Тамсин улыбнулась, хотя в ее тоне чувствовалось напряжение. — Я думала, возможно, тебе захочется увидеть Мей.

— И? — без выражения произнес Финн.

— Бу-у-у… у-у…

— И? — Слезы наполнили глаза Тамсин. — О, Финн, я думала, может быть, ты захочешь увидеть меня снова и…

— Не могу поверить, что она вернулась! — Иви была потрясена. Она стояла у окна, наблюдала за происходящим во дворе и разрывалась между негодованием и ликованием. — От нее одни неприятности. Как вы думаете, зачем она здесь? Черт, почему я не умею читать по губам?

— Отойдите от окна. — Джинни тоже представления не имела, что там происходит, но чувствовала, что ей не по себе.