Письмо Россетти - Кристи Филипс

Еще одним источником беспокойства служил тот факт, что Эндрю Кент сразу же по приезде бросился в библиотеку. Клер села на своего любимого конька и понимала, что выглядит все это довольно смешно. К примеру, зачем ей было поворачивать назад утром, завидев на набережной бегущего трусцой Кента? Глупо провести остаток времени в Венеции, стараясь избегать его.

Нет, решила она минуту спустя, вовсе не так уж глупо. Решение по мере возможности избегать Эндрю Кента принесло чувство облегчения. Хотя следовало признать: ей по-прежнему было бы интересно как можно больше узнать о его книге. Кстати, прошлым вечером Габриэлла упомянула, что книга еще не закончена. Но как скоро он ее закончит? Через месяц, год, два года? И как спросить его об этом и когда? До того, как она попробует выманить у него дневник Алессандры или после? Но если она решила его избегать, ни о каких расспросах не может быть и речи. Черт!…

Клер чувствовала, что совершенно запуталась, ощущала полный эмоциональный разброд. Впрочем, не удивительно, ведь она привыкла жить в одиночестве. В голову пришли сухие строки из характеристики: “по натуре скрытна, сдержанна, одинока, точно устрица в своей раковине”. Наверное, так было написано в недавно прочитанном ею романе. Вот только чьем? Фостера? Джеймса? Уортона?… Она никак не могла вспомнить, но слова показались утешительными и как нельзя лучше подходили романтической героине. “По натуре скрытна, сдержанна, одинока, точно устрица в раковине”. Да, такая уж она, и ничего с этим не поделаешь.

Тогда почему в Венеции она чувствует себя совсем иначе, чем дома? Нет, этому определенно следует положить конец. Ей всего-то и надо, что сосредоточиться, сфокусировать внимание на работе, и она снова станет собой. И, полная решимости, она открыла книгу Бедмара.

Работа – вот ответ на все вопросы. Работа всегда ответ.

Гвен перевесилась через перила вапоретто и глубоко вдохнула свежий солоноватый морской воздух. Ею овладело возбуждение без всяких видимых на то причин, невнятное предвкушение чего-то такого… А вот чего именно, она никак не могла разобраться. Возможно, то было ощущение счастья – от глухого тарахтения мотора, солоноватых брызг, что летели в лицо, от изумительной старинной Венеции, что виднелась вдали, от теплого и яркого утреннего солнца, которое обещало полный новых возможностей и приключений день. Иными словами, то было ощущение одного из самых ярких и радостных летних дней в ее жизни.

– А вот и Лидо! – воскликнула Стефания, указывая на приближающийся берег.

Она была невысокого роста, со встрепанными кудрявыми волосами и смазливым личиком, на котором сияли широко расставленные глаза. И в своей белой хлопковой блузке и коротеньких желтых штанишках в это утро выглядела такой жизнерадостной. Подняла глаза и улыбнулась, и Гвен заметила целую россыпь рыжих веснушек у нее на носу.

Но вот судно пришвартовалось, и вся толпа дружно устремилась на выход. Стефании с Гвен удалось сойти на берег в числе первых, и они торопливо зашагали по дорожке, что тянулась параллельно воде. Затем они свернули направо и оказались на Гран-виале Санта-Мария-Элизабета, главной улице Лидо, что вела от лагуны к берегу моря. Вскоре Гвен со своей новой подружкой уже устроились на ярко-красных сиденьях в задней части автобуса и рассматривали в окно бульвар, обсаженный деревьями, и витрины роскошных магазинов.

Береговая линия, изгибаясь аркой, тянулась на несколько миль. Здесь находился красивейший из пляжей с двумя рядами полотняных навесов в бело-синюю полоску. Стефания, уверенно шагая по золотистому песку, повела Гвен к отелю “Дес Бейнс”.

– Вообще-то эти пляжи предназначаются для постояльцев отеля, но мой дядя – один из управляющих. А потому я – как это у вас говорят? – имею привилегии, – сказала Стефания и заплатила за пользование кабинкой переодевания. – Именно здесь мы и встречаемся с друзьями, нам тут нравится.

Они переоделись в купальники и расстелили полотенца на песке. Узенькое ярко-оранжевое бикини Стефании прекрасно гармонировало с ее оливковой кожей. При одном только взгляде на ее фигуру Гвен охватывала зависть. Стефания, пожалуй, была немного плоскогруда, зато отличалась завидной стройностью и изяществом форм, и загорела чудесно. Рядом с ней Гвен ощущала себя неким подобием большой и неуклюжей бесцветной медузы. Она достала из рюкзака флакон с лосьоном, защищающим от солнечных ожогов, и начала намазывать им ноги; кожа в ярком солнечном свете казалась противно бледной, даже с примесью голубизны. И черный купальник тоже не помогал. Она купила его еще в прошлом году, и теперь он был ей маловат – да она практически вываливалась из него, а черное на фоне белой кожи создавало впечатление, что явилась она из царства мертвых.

В то утро она обещала себе, что проведет весь этот день по-новому. Долой прежнюю разбитную Гвен, она будет сдержанна, холодна и приветлива, с примесью некой таинственности. Но достаточно было три минуты провести в этом купальнике, как лучшие ее намерения испарились. Наверное, неплохо было бы выкинуть какую-нибудь отчаянную глупость, мрачно подумала Гвен. Ну, к примеру, упасть, прогуливаясь по песчаному пляжу, или пойти купаться и утонуть.

Стефания заслонила ладошкой глаза и окинула Гвен одобрительным взглядом.

– Знаешь, на кого ты сейчас похожа? – спросила она.

“Еще бы не знать. На долбаную вампиршу”, – подумала Гвен.

– Выглядишь как голливудская старлетка. Как одна из секс-бомб пятидесятых, что разъезжали по разным там кинофестивалям.

– Не думаю.

– Да-да, в тебе есть особый шик. Длинные волосы, кожа нежная и белая, как фарфор. А тело – как у взрослой женщины, – добавила она, и в голосе ее звучало искреннее восхищение. – Должно быть, у тебя в Америке полно дружков?

Гвен едва не сказала ей правду, но второе, заносчивое “я” все же взяло верх.

– Да так, имеется парочка, – небрежно пожав плечами, ответила она. И тон подразумевал, что на самом деле парней у нее просто толпы и каждый умирает и сохнет по ней.

– Всего парочка? Что-то не верится.

Гвен видела: Стефания говорит совершенно искренне. И ей почему-то сразу расхотелось притворяться, строить из себя бог знает кого.

– Там, откуда я родом, – сказала она, – парням такие девушки, как я, не нравятся. Дело в том, что я… слишком толстая. Она западают на таких, как ты, тоненьких, похожих на модели.

– Может, нам обменяться странами? – шутливо предложила Стефания. – Здесь меня все только и дразнят за худобу, за то, что нет разных там изгибов и выпуклостей. У нас люди говорят: “Кому это понравится, когда девушка похожа на мальчика?” Да все мои друзья просто попадают, когда увидят тебя. Сразу же назовут тебя богиней, нет, что там! Американской богиней!

– Правда?

– Погоди, сама увидишь. Сейчас утро, и мои приятели, Джованни, Пьетро, Марко, приедут сюда попозже. Можешь выбирать любого. Только Марко не трогай, он мой, – добавила Стефания и заговорщицки улыбнулась. – А об остальных могу рассказать. Я все о них знаю, буквально все!