Отстегните ремни - Катерина Кириченко

— А если я вам ее найду, вы пойдете со мной кормить тигров в цирк и дадите мне свой телефон?

— И в цирк пойду, и телефон оставлю, — улыбнулась я, прикидывая, что у меня все равно больше нет никакого телефона в Москве. Ни домашнего, ни мобильного. Я полностью в свободном полете. Бомж. И на цирк времени у меня тоже не будет.

— Тогда встречаемся через пять минут вон у того тира. Договорились?

Клоун махнул рукой куда-то налево, где, вероятно, располагался тир, и исчез в толпе.

— Сумасшедший! — крикнула я ему вслед и почему-то опять улыбнулась.

Наверное, простой российский парень, возможно, студент, подрабатывающий в цирке на каникулах, — подумала я. Но такой открытый взгляд и голос хороший. И руки красивые, кстати. Я улыбнулась еще раз, встряхнула головой, возвращаясь к своим делам, и опять пошла к толпе в поисках потерявшейся Даши.

Ни у карусели, ни у лотка с мороженым Даши не оказалось. Я продолжала крутиться на площади, вертя головой в разные стороны.

Попутно я пыталась вычислить, кто тут может оказаться Дашиной мамой. Кругом полно молодых и не очень мамашек. Я постаралась представить, как она может выглядеть.

Что я знала о Вике?

Бывшая жена очень состоятельного московского бизнесмена. Значит, наверное, как минимум симпатичная, иначе бы он на ней не женился. Одета, скорее всего, дорого, раз он до сих пор ее содержит. Не работает, а следовательно, наверное, вся из себя ухоженная. Меня кольнуло что-то типа ревности.

Я оглядела себя с головы до ног. Что я ей скажу? Как я объясню, почему находилась у Макса дома одна, и ночью? Представлюсь ей новой Максовской девушкой?

Выглядела я довольно потрепанно. Волосы уже два дня не мыла, и они как попало выбивались из растрепанного хвоста, белая футболочка стала за последние дни вовсе не такой уж белой, джинсы слегка растянулись на коленках, а про накраситься я сегодня с утра на радостях даже и не подумала. И в завершение всего — кое-где еще с меня не успела смыться зеленка на полученных в лесу царапинах.

Представляться Максовской девушкой в таком виде мне очень не хотелось. Может, сказать, что я его новая домработница и осталась сидеть на ночь с Дашей? Тогда как я ей объясню, зачем срочно пытаюсь найти Макса? Да и какая из меня, к черту, Максовская девушка, если мы ни разу не успели даже поцеловаться? Как все запуталось!

Впереди (или мне показалось?) мелькнула Даша. Я припустила в направлении сахарной ваты. Точно, девочка стояла рядом с лотком с этой липкой приторной розовой гадостью и тайком собирала пальцем упавшие остатки с грязной расфасовочной подставки.

О боже! И это — олигархический ребенок?! Видел бы ее сейчас Макс!

Я крепко схватила Дашу за руку и уверенно направилась в сторону от толпы. Чуть поодаль располагался детский тир. Я окинула его оценивающим взглядом. Народа вокруг него оказалось меньше, чем везде, и можно было отдышаться и привести Дашу в порядок перед встречей с мамой. Вокруг тира стояло с десяток ожидающих своих играющих чад бабушек и мам. Несколько детей постарше и почему-то пара взрослых мужчин, облокотившись локтями на прилавок, стреляли из духовых винтовок.

— Хватит бегать! — скомандовала я. — У тебя не волосы, а дреды уже стали. И руки все липкие, и…

— Ма-ам!

Даша вдруг вырвалась из моих цепких объятий и кинулась вперед, к стоящей неподалеку от тира высокой крашеной блондинке. Блондинка сосредоточенно и хмуро говорила по телефону, но, увидев дочку, быстро попрощалась, захлопнула телефон и присела на корточки, вытянув вперед руки:

— О господи! Мышка моя! Наконец-то!

Ребенок бросился в объятья матери.

Блондинка, как я и предполагала, оказалась довольно яркой внешности. Правда, на мой взгляд, слишком уж, по-московски, сделанная. Волосы крашены чуть светлее, чем надо, чтобы выглядеть натурально, брови тоже выщипаны чуть больше, чем требует хороший вкус, ногти — разумеется, эти накладные пластмассовые когти, которыми бабы так нелепо тыкают в кнопки телефона и клавиатуры. Косметики вроде немного, но голубые тени на глазах довольно мерзко поблескивают перламутровыми блестками под ярким утренним июньским солнцем. Кожа на лице ухожена кремами настолько, что откровенно лоснится ненатуральным блеском. Темные очки, по старой российской моде, задраны на голову и служат чем-то средним между заколкой и рыцарским забралом. Джинсы вроде нормальные, демократичные, но кофточка в леопардовый орнамент вызвала у меня гримасу.

Я остановилась неподалеку и закурила. Я испытывала одновременно целый букет чувств. С одной стороны, я, конечно, радовалась, что хоть Даша теперь находится в безопасности, и ее мучения закончены. Ребенка накормят дома ее специальными фирменными хлопьями «Kellogg’s», про которые она прожужжала мне все уши по утрам, переоденут в некусачую одежду, положат спать в родную кроватку. С другой стороны, мне казалось, что я как бы отработала свою задачу и списана всеми на помойку. Дашина мама даже не смотрела в мою сторону, и девочка тоже совершенно про меня забыла. А я, как выяснилось, успела к ней жутко привязаться. И чувствовала что-то похожее на грусть от расставания. И последняя неприятность — Макса нигде не видно. Конечно, надеяться на то, что он придет вместе с Викой, было с моей стороны полной наивностью, но я только сейчас до конца осознала, насколько же я этого на самом деле хотела и как сильно в глубине души ждала встречи.

Наконец Вика оторвалась от ребенка и подняла на меня неожиданно холодный взгляд.

Странно, — мелькнуло у меня в голове, — она могла бы испытывать ко мне и что-то вроде благодарности… Я все-таки спасла ее ребенка из рук бандитов.

— Это вы — Ксения? — спросила она.

— Я, — согласилась я, подходя ближе.

Меня что-то смущало. Я, например, не помнила, чтобы я говорила ей по телефону, как меня зовут. И мне как-то странно, необъяснимо, очень не нравился ее взгляд.

— Спасибо вам большое за возвращение дочери!

Голос Вики мне не нравился тоже. Может, я просто ревную ее к Максу? Бред какой-то! Они расстались несколько лет назад. Почему расстались — я не знала. Я так и не решилась у него спросить. Но в любом случае, их брак был уже в прошлом. Да и большого тепла в голосе Макса, когда он упоминал о жене, я тоже не слышала. Я прислушалась к своим чувствам. Нет, это была не ревность. Но что-то неуловимое явно меня сильно смущало и настораживало.

— Да не за что! Любой бы на моем месте поступил так же.

Она бросила на меня быстрый удивленный взгляд. Или мне просто показалось?

— Так же — это как? Вы мне не объяснили, откуда у вас моя дочь и что все-таки произошло.

Чтобы не выставлять себя излишним героем, я в сдержанных интонациях описала ей произошедшее.

— Так вышло, что я оказалась дома у вашего бывшего мужа именно в тот день, когда вы оставили там Дашу. Максим отлучился по своим делам, а домработницы в доме не было. Никого, кроме меня и Даши.