Общество мертвых пилотов - Николай Горнов

– Передай водителю, чтобы подъезжал к терминалу «D». Он должен его знать. Там не обращай ни на кого внимания, иди сразу в зону пограничного контроля. Я тебя встречу.

– Терминал «D», – повторил за Вадимом Токарев.

Водитель кивнул.

* * *

Терминал «D» стоял в некотором удалении от центрального здания аэровокзала, куда потоком прибывали пассажиры регулярных рейсов, поэтому в нем было тихо. В зоне контроля Токарев слегка замешкался, увидев за дальней стойкой пограничника, но тот даже головы не поднял.

Неизвестно откуда появившийся Вадим энергично замахал Токареву рукой.

– Проходи, Саня, не стесняйся. Не арестуют. Как добрался?

– Комфортно. – Токарев покосился на дремлющего офицера. – Первый раз нарушаю границу, поэтому волнуюсь очень.

– А ты думай, что здесь нейтральная территория, – успокоил его Вадим и втолкнул в неприметную серую дверь без всяких опознавательных знаков.

Они спустились на пару пролетов узкой лестницы и пересекли несколько стеклянных галерей. Вадим шел впереди уверенно, словно бывал тут регулярно. За следующей дверью оказалось открытое пространство летного поля. Дождь почти закончился. Ветерок донес запах авиакеросина. На небольшой и ярко освещенной площадке перед ангарами клевали умытыми носами два брата-близнеца, собранные на стапелях компании «Бомбардье». За ними красовался подтянутый «Гольфстрим». А у ближнего ангара расположилась элегантная «Сессна». По откинутому трапу «Сессны» спускался пилот. Вадим придержал Токарева за рукав.

– Подожди, я буквально на секунду…

В секунду Вадим, естественно, не уложился, но разговор был действительно не долгим.

– Вопрос снят, – сказал Вадим, когда вернулся. – По официальной версии мы для дозаправки приземлились. Так сказать, техническая посадка. В общем, несколько часов у нас есть. Аэропортовские службы ночью не торопятся. Не возражаешь, если мы сейчас найдем тихое место и спокойно поздравим тебя с рождением. По всей, так сказать, форме. На борт, извини, пригласить не могу. Лучше не рисковать. В самолете для тебя глубокая заграница – территория суверенной Германии…

– Так это твоя «Сессна»? – искренне удивился Токарев.

– Что ты! – Вадим рассмеялся. – Личный самолет – слишком большие риски. «Птичка» была арендована в Гамбурге. На один рейс. Как доберемся в Улан-Батор, так и распрощаемся.

– В Улан-Батор? В Монголию-то тебе зачем?

– Вопрос риторический. Едут же люди в Марокко, в Новую Гвинею или в Никарагуа, к примеру. А почему же мне нельзя посетить Монголию? Хотя, в чем-то ты прав, конечно. Монголия – это даже не Панама. Но это уже к праздничной теме не относится. Давай для начала выберемся в более цивилизованное место, где никто не помешает нам обменяться познаниями в области политической географии. Могу предложить бар «Седьмое Небо» на крыше аэровокзала. Там есть даже Hennessy, если не врет путеводитель по Омску, который я скачал из сети полчаса назад. Но ты не думай, мы Hennessy брать не будем. Кроме того, что это тупое пижонство, в большинстве случаев содержимое в бутылках оказывается не родным. А продукцию, изготовленную в Химках или Южном Бутове, я употреблять не хочу. Мы продегустируем малоизвестный широкой публике двадцатилетний Hine…

Вадим взмахнул рукой. «Шевроле-Волга» с бело-синей аэропортовской раскраской, тормознувшая в отдалении, словно только и ждала этой команды.

– Заползай, – приободрил Токарева Вадим. – До аэровокзала пешком далековато. Воспользуемся гостеприимством местных служб…

Дорога через поле заняла у них пару минут. Вильнув по рулежным дорожкам, бойкая машинка пронеслась мимо короткого ряда новеньких Ту-214, поднырнула под брюхом у маневрирующего A-380 компании «Эйр Франс» и с визгом затормозила у служебного входа аэровокзала. Беляков распахнул стеклянную дверь жестом многоопытного проводника и кивком указал на лестницу.

– Лифта здесь нет, так что придется попотеть. Или ты предпочитаешь идти через всю посадочную зону до эскалаторов.

Токарев улыбнулся и коротко пожал плечами. Его уже стали развлекать эти многочисленные хождения по недоступным для простых смертных территориям.

– Такое впечатление, что ты здесь каждый день бываешь.

– Неправильное впечатление. У меня просто память хорошая.

Пока они поднимались в бар, Токарев все время ожидал, что их кто-нибудь непременно остановит и поинтересуется: а вы, собственно, что здесь делаете? Но так и не дождался. Им навстречу попадались, конечно, представители Службы безопасности аэропорта, но все они были так увлечены переговорами по рации и настолько поглощены собственными заботами и проблемами, что на двух посторонних людей вообще не обращали никакого внимания. Может, и правильно. Едва ли два друга, собирающихся засесть в баре с бутылкой конька, могли представлять хоть какую-то опасность…

Бар «Седьмое небо», вопреки опасениям Токарева, оказался вполне уютным заведением. По краям овального помещения, на причудливых пандусах стояли небольшие прозрачные столики разной высоты. С потолка свисали модели самолетов начала прошлого века. А через стеклянную стену открывался красивый вид на ярко освещенную взлетно-посадочную полосу. Колорит, в общем, имел место. В тоже время, его было не через край. В меру…

Вадим слегка притронулся к колокольчику на стойке. Из подсобки выглянула слегка заспанная девушка лет двадцати. При виде барменши на лице у Вадима сразу появилась блуждающая улыбка.

– Снежаночка, будьте так любезны. Не могли бы вы угостить нас двумя чашечками крепкого кофе. И еще снимите с дальней полки вон ту бутылочку в пыльной коробочке, соберите соответствующую закусочку и поставьте хорошую музычку. Только чтобы она гармонировала и с нашим почтенным возрастом, пли-и-из…

Девушка растерялась и первым делом бросилась перебирать стопку музыкальных дисков. Видимо, результат ее не удовлетворил.

– У нас только современная – хаус-хоп и айсидпоп, – растерянно пояснила она. – Разве что альбом Эрика Клэптона вам поставить. Его недавно один мужчина забыл…

Большие динамики вздрогнули и заговорили на языке блюза. Токарев по первым же тактам узнал «Великолепный сегодняшний вечер». Вадим удовлетворенно кивнул.

– Если у них и коньяк окажется таким же старым, как эта песня, то жизнь, можно считать, удалась.

Столик они по обоюдному согласию выбрали самый дальний.

– А эта Снежаночка вполне ничего. Токарев со значением подмигнул. – Говоришь, память у тебя хорошая?

Беляков не ответил, рассеянно изучая коробку и этикетку на бутылке, стилизованной под графин. Медленно вытянув из широкого горла деревянную пробку, он шумно втянул воздух.

– Кстати, чтобы ты знал, имя этой милой девушки я прочел на бэдже.

– Выкрутился…

– Меня трудно поймать на мелочах, – хмыкнул Вадим, разливая коньяк по пузатым бокалам. – Давай-ка, дружище, не будем отвлекаться от нашей главной цели. Мы обязаны выпить за новорожденного. Как говорится, чтобы у него все было и ничего ему за это не было!