Плюсик в карму. Книга вторая - Елена Штефан

— Ты так уверен в своих силах?

— Один-то на один? Ха! Если без магии и острых железок, то вполне. А это, я думаю, господин лавэ обеспечит.

Ольга кивнула, и губы ее сжались в узкую полоску. Она ничего не станет говорить парню перед боем, но предстоящее действо ей активно не нравилось. С одной стороны, тревожно за самого близкого в этом мире человека, а с другой… Как-то все слишком легко оборачивается для этих подонков. Сидят себе под арестом в комфортных комнатах. Их кормят, даже на прогулки выводят и тренироваться позволяют. Это Пашка противникам такое послабление выторговал, чтобы не попрекнули потом иномирца: он, дескать, тренировался, это после потери литра крови, а бедные здоровенькие арестантики — нет. Что будет с подонками, когда их удалят из крепости, скорее всего, так и останется неизвестным, а Ольге хотелось увидеть хотя бы частичное отмщение. И чтобы Малика его увидела. Но просить об этом Павла она не станет. Он же почти ребенок! Не делать же из него палача? А Пашка понял. Может, уловил отголосок отраженных Тырей эмоций, а может, его собственный ментальный дар так проявлялся, но Пашка понял, чего хочет тетушка: зуб за зуб.

К тому, что Павел пока не появляется на общих трапезах, гарнизон за эти дни привык, а то, что госпожа туэ, против обыкновения, не вышла к завтраку — не заметил.

Появление пары иномирян на ежедневном построении проигнорировать было трудно.

И впрямь получилось как-то нарочито.

Наездники уже стояли в строю и тихо переговаривались, ожидая появления лавэ и Свапа. Потом разговоры постепенно смолкли — по направлению к строю двигалась процессия. Новичок-иномирянин, весь такой подчеркнуто бравый, с достоинством шел между альфой и еще одним нгурулом. Наездники зароптали.

— Почему Свап один?

— А второй зверь? Это же Раш?

— Да не-ет…

— А как на нгурула убиенного Лосона похож, посмотрите, господа.

— А кто это с ним? — кто-то наконец заметил Ольгу по другую сторону от Свапа. — Я таких мундиров еще не видел. Надо же, каких задохликов нынче в наездники берут.

— Глаза разуй, — не выдержал Ован. — Это госпожа туэ Вадуд.

Ольга как будто почувствовала, что на нее обратили внимание, повыше задрала подбородок. Каблучок добавил ей роста и ощущение полета. Ольга наслаждалась легкостью шага — это апгрейденные бытовой магией ботфорты, а не тяжелый подол. А в хороших ботфортах и удобных брюках любая почувствует себя лихой атаманшей. Рядом с подругой гордой иноходью вышагивала Тыря.

Тихий хлопок пространственного разрыва отвлек внимание изумленной публики — лавэ Шенол занял свое место перед строем и нетерпеливо оглянулся.

— Мартун, живо в строй! — последовала отрывистая команда. — Свап, ко мне. Госпожа туэ, встаньте рядом. — Быстрый кивок за левое плечо. — Теперь это ваше место на построении.

Ольга досадливо поморщилась. Она бы предпочла встать в шеренгу и самой всласть полюбоваться на Раима Командировича, а не торчать мишенью под обстрелом стольких пар глаз. Ах, если бы она знала, что Раим определил ей место за своим плечом по схожей причине — чтобы не глазеть на экзотическое видение. Кто бы мог подумать, что жесткие эполеты на черном сукне и вызывающе грубые сапоги способны так подчеркивать женственность.

— Господа! У нас обновление в личном составе. Вы знаете, что наездник Раша Лосон погиб при позорном покушении на своего сослуживца. Раш чудесным образом смог перебороть безумие и выбрал себе нового партнера. Как видите, это Павел Мартун. Запечатление имело место быть вчера вечером. Я был свидетелем. — Лавэ дал строю осознать сказанное и, не обращая внимания на шепотки, продолжил: — При этом Павел остается запечатленным со щеной. Тихо! — прикрикнул он на забывшихся подчиненных. — Еще новость, хотя некоторые из вас, кто не страдает повышенным снобизмом, в курсе: щена Тыря из нашей стаи тоже уникальна, она запечатлена не только с Мартуном, но и с госпожой туэ Ольгой Вадуд. Официально объявляю Ольгу Вадуд наездником. Еще раз подчеркну, господа: женщина-наездник, запечатленная с самкой. Уникальность этого партнерства ставит госпожу Вадуд над вашей иерархией. Это понятно? Или мне под клятву вас подвести, чтобы добиться достойного поведения? — Строй возмущенно зароптал. — Молчать! — гаркнул лавэ совсем уж зло. — Да-да, достойного, а не такого, как у Варгу. Я знаю, что среди вас есть те, кто его оправдывает и даже сочувствует. Я разочарован, господа! Я горько и мучительно в вас разочарован! — Раим прочистил горло, как бы подавляя спазм. — Но ближе к делу. Я, попечитель Восточного Корпуса Раим Шенол, ради восстановления справедливости обещал, что Павел Мартун получит возможность защитить свою честь в поединке один на один с каждым из двоих оставшихся в живых. Без магии и без оружия. Напомню. Тройка Варгу — боевая тройка! — напала на безоружного новичка, у которого и магия-то толком еще не проснулась. Трое на одного. На сослуживца! Которому в бою спину прикрывать должны! — Раим внезапно успокоился и вернул голосу былую отстраненную холодность. — Судить их будет королевский суд, но до этого Павел получит возможность взять реванш и показать нам всем, что достоин быть наездником. Поединок состоится сегодня. Никому не расходиться, освободить центр плаца. Ждем конвой.

Последняя загадочная команда привела Ольгу в замешательство. Что значит «ждем конвой»? На ум приходила только идиотская мысль о приземлении военного вертолета. Пашка, походу, тоже растерялся — строй рассыпался, и парни сбились в кучки, старательно держась подальше от того места, где только что было построение. Пашка было двинулся к тетушке — не торчать же одиноким пеньком, но его перехватили Ован и Коста и потащили в тень крепостной стены. Смелый поступок. Оля оценила. Парни четко обозначили свои симпатии. Они с иномирянином и против Варгу.

— Оля, нужно отойти, — ворвался в Ольгины размышления голос шефа.

— А? Зачем?

— Вот-вот откроется подпространство, — Раим подтолкнул Ольгу под локоток, — прибудет конвой из столицы. Сразу после поединка арестованных отправят. Заодно люди короны засвидетельствуют результат поединка.

Оля вздохнула. Как все сложно, сколько непривычного. Нрекдол — дело тонкое.

— Я покину вас, дорогая, нужно доставить сюда арестованных. — Раим потрепал Тырю и собрался уходить, и Ольга решилась.

— Господин лавэ, мне бы хотелось, чтобы Малика видела, как ее обидчиков накажут. Это возможно? — Оля тревожно смотрела на начальство снизу вверх, понимала ведь, что ставит его в неловкое положение. Честь мундира и все такое. А чувство врожденной справедливости требовало хотя бы попытаться. На скулах лавэ резко дернулись желваки.

— Она же все равно не увидит их лиц, — мягко подчеркнул Раим.

— Зато она увидит, что не все наездники — подонки. Думаете, она осталась бы в крепости, если бы не была скована клятвой и контрактом?

— Что ж, согласен. Но на плацу ей делать нечего. Разрешаю смотреть из окон на втором этаже.

Коротким кивком лавэ закончил разговор, отошел на пару шагов и взрезал пространство. Оля только сейчас сообразила, как нелегко дались шефу эти четыре дня, как тяготила его роль тюремщика. А ведь она ни разу, ни на секунду не задумалась, каково ему. На хутор таскала… Ладно, загладим. А сейчас найти Малику и вернуться.