Сборник Забытой Фантастики №6 - Эдмонд Мур Гамильтон

вибрация наших полудуховных тел сделала это возможным и естественным. Слова были всего лишь вопросом формы и звука.

Когда профессор Винтер закончил, Правитель повернулся к нам с сияющим лицом:

– Это, должно быть, удивительный мир, к которому вы принадлежите! И вы вернетесь к нему так же легко, как и покинули его?

Профессор Винтер посмотрел на меня явно виноватым взглядом и развел руками в выразительном жесте беспомощности.

– Понимаешь, Возвышенный брат, есть кое-что, чего я не знаю.

Он указал на меня уважительным взмахом руки и продолжил:

– Когда я начал этот эксперимент с моим уважаемым другом, я не ожидал такого удивительного эффекта. Я никогда не мечтал, что мы будем освобождены от наших физических тел, и, следовательно, не принимал никаких мер на такой случай.

Взгляд, который он направил на меня, выражал глубокое сожаление, когда он закончил:

– Теперь я чрезвычайно сожалею о том, что поставил моего друга в такое затруднительное положение!

С улыбкой, которая, должно быть, выражала мое глубокое удовлетворение, я отмахнулась от его сожаления.

– Не беспокойся обо мне, старина, я совершенно счастлив! Никогда в своей жизни я не представлял себе такого чудесного окружения и такой восхитительной обстановки. У меня нет семейных уз, и, как и вас, меня не хватятся в нашем унылом старом мире.

Человек науки, казалось, испытал огромное облегчение. Правитель одобрительно улыбнулся.

– Я, Элоли, хочу поблагодарить вас обоих за ваше мужество! В подобных обстоятельствах мало кто проявил бы такую же степень стойкости и… – тут он повернулся своей спутнице, – Я уверен, что моя дорогая сестра Эалара согласится со мной.

Красивая, ангельского вида женщина рядом со мной мило улыбнулась и кивнула. Свет ее сияющих голубых глаз заставил мой пульс биться с такой быстротой, какой я никогда раньше не испытывал за всю свою жизнь. Все мое тело покалывало и пылало от восхищения.

И профессор, и я поклонились в знак признания щедрой похвалы.

В следующую минуту наши хозяева спустили нас с трона, и мы снова прошли по большому центральному проходу через людской ряд красивых, благоухающих людей, пока не подошли к огромному полукруглому порталу, напоминающему большие наружные двери некоторых соборов, которые я видел в Европе. Мгновение спустя мы вышли в волшебный сад.

Наконец-то у меня сложилось вполне определенное представление о том, каким должен был быть огороженный сад олимпийцев. И там, над нами, был наш старый друг, солнце, по-видимому, то же самое, но сияющее менее ярко и излучающее лишь умеренное тепло.

Огромные тенистые деревья были повсюду вокруг нас. Некоторые напоминали пальмы с огромными листьями длиной около двадцати футов и шириной в человеческий рост. Некоторые из них были похожи на индийские баньяновые деревья с множеством стволов, изящные, как изысканные колонны испанской Альгамбры, образующие аллеи под их огромными изумрудными куполами, покрытыми листвой, по которым приятно прогуливаться.

Были и другие деревья и кустарники, слишком многочисленные, чтобы их упоминать. И цветы! Некоторые из них были такими же благоухающими белыми цветами, которыми были украшены люди и которые носили наши сопровождающие, другие напоминали огромные орхидеи, разноцветные и источающие аромат гелиотропа.

Повсюду изобиловали сотни разновидностей цветов, изысканно выделявшихся на фоне сине-зеленого травянистого мха, который покрывал землю глубоким мягким ковром, по которому мы проходили бесшумно.

Я не заметил мух или других насекомых, но время от времени, подобно вспышкам изысканных драгоценных камней, птицы с блестящим оперением пролетали над цветами и сквозь листву над головой.

Я повернулся, чтобы посмотреть на место, откуда мы вышли, и у меня вырвался возглас изумления, который испугал трех моих спутников. Я посмотрел на профессора Винтера и указал пальцем. Его взгляд проследил за направлением моей руки, и он тоже вскрикнул от изумления.

Большой зрительный зал был расположен на огромном утесе из белого, похожего на мрамор камня, который каким-то чудесным, невероятным искусством скульптура был превращен в гигантский бюст прекрасной женщины, совершенный во всех деталях. Это было потрясающе, и мы, двое землян, могли только стоять там и глазеть, потерявшись в восхищении перед титаническим произведением искусства.

Дуэт музыкального мягкого смеха оторвал нас от созерцания. Элоли и Эалара смотрели на нас с улыбкой. Мягкий гармоничный голос последнего ласкал мои уши.

– Ты смотришь на подобие Сайнаны – первой женщины-правительницы Алании, нашей страны, дорогие друзья.

Профессор Винтер высказался в восторженной манере и похвалил колоссальное, но изысканное произведение искусства, в то время как я от всего сердца согласился.

– В нашем мире с этим нечего сравнить! – подчеркнул он.

Я кивнул.

– Египетский сфинкс сравнивается с этим, как Луна с Солнцем, как по размеру, так и по красоте, великую пирамиду в Гизе можно было бы разместить внутри великолепной головы и останется достаточно места для целой армии.

Оба правителя были очень довольны нашими выражениями признательности. Элоли объяснил:

– Таким образом, мы чтим наших самых любимых предков, используя их подобия для нашей самой священной обители, нашего дома. На протяжении многих поколений это было обычаем нашего народа.

Мы прошли дальше и вскоре подошли к подобию круглого павильона, построенного из полупрозрачного камня, похожего на мрамор, и покрытого большим полусферическим куполом из прозрачного вещества изумрудного цвета.

Огромный купол покоился на изысканно выполненном антаблементе, поддерживаемом множеством тонких изящных колонн. В центре, под изумрудным потолком, чудесно выполненная группа из двух обнаженных дев, сформированных из вещества, похожего на алебастр, привлекла наше внимание, как только мы вошли в прохладный интерьер.

Две фигуры стояли спина к спине, и их сладко улыбающиеся лица были подняты вверх, туда, где на поднятых руках они поддерживали большую чашу в форме тюльпана, из которой огромный фонтан воды бил вверх на целых сорок или пятьдесят футов, изгибаясь наружу и вниз в чрезвычайно увеличенной форме чаши, и падал освежающим ароматическим душем в широкую хрустальную раковину внизу.

Пробираясь сквозь мириады папоротников в красивых каменных вазах, мы вскоре оказались на краю большого хрустального бассейна. Наши хозяева вежливо предложили нам сесть на круглую скамью, которая окружала воду и позволяла освежить ноги в прохладной воде внизу. Мы с профессором быстро сняли обувь и последовали примеру Элоли и Эалары, его сестры.

Элоли издал необычно высокий звук, и тут же появились две красивые служанки. Одна из них несла хрустальный поднос с корзинкой, сплетенной из похожей на золото металлической проволоки, из которой соблазнительно выглядывали несколько разных видов ароматных, красиво окрашенных, диковинных фруктов.

Другая держала поднос из золотистого металла, на искусно выгравированной поверхности которого стояли четыре сосуда в форме больших яиц, стоящих на концах с отрезанной большой частью, а нижняя часть поддерживалась