Серебряные пули с урановым сердечником - Андрей Уланов

– Почему? – удивился Айт.

Для удобства беседы бесенок устроился на одном уровне с моим лицом, увенчав собой некое подобие ацтекской пирамиды. Основным строительным материалом при создании пирамиды послужили диванные подушечки – к счастью, сиденье кресла оказалось достаточно широким.

– К-контактов между Землей и Мирами до м-мо-мента Большой Встречи н-не было, – напомнил я. – Ваши же м-маги перешерстили л-летописи всех М-ми-ров и п-пришли к выводу, что это невозможно… техномагически. Окрестности С-солнца лишены магии. На З-землю нельзя открыть портал…

– Кто сказал такую глупость, хозяин? – бесенок моргнул глазками, придав своей мордочке вид оскорбленной невинности. – Я такого никогда не утверждал.

– Ты х-хочешь сказать…

– Разновидностей порталов, – поучающе произнес Айт, – насчитывается немногим меньше, чем разновидностей этих ваших перемещательных машин, пепелацев. И попасть на Землю с помощью некоторых из них – не такая уж сложная задача, проделывавшаяся, как я подозреваю, неоднократно. Проблема заключается в том, что это, как говорите вы, земляне, билет в один конец.

– З-значит, все наши сказки с-сочинялись выходцами из М-миров?

– Не просто выходцами, хозяин, – поправил меня Айт. – А изгнанниками. Мир, лишенный магии, – идеальное место для ссылки. Надежнее может быть только полное развоплощение, но далеко не в каждом Мире найдется маг, способный исполнить подобное. А вот отправить, скажем, поверженного в поединке соперника через канал направленной Силы может каждый архимаг второго уровня – а таких обычно по два-три на каждый Мир.

– Свалка, – пробормотал я, вновь наклоняясь за кубком. – Мы – всего лишь с-свалка. Остров С-святой Елены для г-галактических Наполеонов, Ч-черных Властелинов и п-прочих межзвездных Аттил. Отстойник.

– Думаю, ты понимаешь, хозяин, – сказал Айт, – почему говорившие с вашими послами предпочли забыть об этой возможности.

–Угу.

– Кстати, – ухмыльнулся бесенок. – Ты вчера спрашивал меня, зачем это местным гномам понадобилось скупать пару сотен миреров болот к восходу от города. Кажется, я понял, в чем загадка. Там и в самом деле нет ни торфа, ни руды, ни даже целебных ягод или «дающего радость» мха. Всего лишь бескрайние просторы бурой жижи… в которой так удобно топить опасный мусор. Хальдагар славится магическими посохами и боевыми жезлами. А ведь стружка и особенно мелкая пыль дерева Hyp-Ар, из которого получаются лучшие посохи и жмых орехов Чарра, соком которых пропитывают жезлы, – это Дикая Магия в одном из самых худших видов.

– Х-хорошо. – Мне на самом деле было хорошо – после двух кубков оусского в голове стоял приятный легкий шум, а весь окружающий мир выглядел чрезвычайно благодушным. Пожалуй, что, допив третий кубок, я сумею-таки совершить подвиг и выбраться из-под гостеприимных сводов «Гнедого единорога» на улицы Хальдагара, усыпанные нелюбимым мной белым порошком под названием «снег».

– Надеюсь, хозяин, ты успеешь прийти в себя, пока мы доберемся до Дома Круглоголовых, – озабоченно сказал Айт. – Иначе Прин Вюль прикажет своей страже вышвырнуть нас за дверь.

– Во-первых, – отозвался я, – н-никто не мешает нам с-сделать пару к-кругов по соседним улицам… мы ведь не д-договаривались на конкретное время, н-не так ли? А во-вторых, еще н-неизвестно, кто кого в-вы-кинет, если разговор вдруг приобретет н-настолько неправильные направления.

– Ты не знаешь гномов.

– Не знаю, – охотно согласился я. – А гномы н-не знают тай-джи-бо.

Бесенок озадаченно дернул носиком.

– Давай л-лучше п-поговорим о более важных и а-актуальных вещах, – предложил я, откидываясь на спинку кресла. – Н-например, о Вечной Б-борьбе Между Добром и З-злом.

– Эта борьба велась от сотворения Ойкумены, – вздохнул Айт. – И закончится в момент ее гибели… от того, что один из этих вечных соперников решит ударить по второму чем-нибудь особенно тяжелым.

– Оптимист, – хихикнул я. – Скажи л-лучше, откуда взялось это д-дурацкое цветовое д-деление – черное Зло и белое Д-добро?

– Это случилось в незапамятные времена, хозяин. – Бесенок задумчиво уставился на окно, за которым крупные темно-синие хлопья снега медленно кружились в не менее синем воздухе. Собственно, за эти синие стекла я и предпочел «Гнедого единорога» гораздо более удобно расположенному «Приюту одинокой королевы» – нежно-зеленый цвет тамошних окон вызывал у меня горячее желание выломать из мостовой пару-тройку булыжников. – Никто уже не может вспомнить, почему так вышло. Конечно, Зло – только ничтожнейшая часть Великой Тьмы, равно как и Добро – лишь крохотная частичка Света.

– И что, н-на всех Мирах именно т-так?

– Никто не может ответить за все Миры. – Наверно, эта фраза должна была прозвучать гордо, но в исполнении плюшевой крылатой Чебурашки выглядела, по меньшей мере, комично. – Бывает, что обе стороны идут в бой под черными знаменами. Бывает, что и наоборот.

– А ч-чаще всего, – подхватил я, – б-бывает так, что обе с-стороны одинаково д-далеки от этой с-самой В-великой В-вечной Борьбы.

– Эта Борьба идет всегда и везде, – наставительно произнес Айт. – И никто не может считать себя в стороне от нее.

Я озабоченно заглянул в кубок. До дна еще далеко… но если выбор по поводу авторства последней фразы стоял между маленьким черным мирским демоном и привычной земной делириум тременс, то я склонялся в пользу последней. Впрочем… даже в бреду мое подсознание вряд ли способно употребить три «никто» в шести фразах.

– А с-сам-то ты на к-какой стороне себя ч-числишь?

– Я признал тебя своим хозяином, – напомнил бесенок. – А у тебя сейчас появилось несколько серьезных счетов к черным, не так ли?

– Угу.

Другой вопрос, что, будь у меня возможность, я бы подошел к оплате этих счетов несколько иначе. Вернуться на Землю, сдать Бару Корину антенну, спокойно распродать жемчуг и явиться в Миры на кораблике, для которого континенты всего лишь «цель, соответствующая возможностям орудий главного калибра». Показательные террористические акции, да? Я бы добрался до Мира, где притаился тот, главный, который дергает за ниточки паутины, раскрутил бы так, чтобы любая лягушка могла выйти на орбиту, подпрыгнув хотя бы на полметра… а потом бы тряс до тех пор, пока эта черная сволочь не вывалится из него вместе со всем своим дерьмом!

Мечты, мечты, мечты… похищение пепелаца было совершенно невозможной вещью с точки зрения земной науки – в свете доселе известных о мирянах фактах. И – хорошим ходом со стороны неведомого противника. Ладно, посмотрим, как понравится ему мой ответный ход.

Правда, мне очень не нравилось уже первое – не считая нашего поспешного убытия с Брангву – проводимое в рамках этого самого ответного хода мероприятие.

Войны, как любил повторять мой дедушка – тот, который был любителем изречений Кота Матроскина и сорокаградусной «марсианской новосибирской», – чаще всего выигрываются не генералами, а финансистами. Правда, добавлял он, опрокинув очередной стопарик, затеваются они чаще всего тоже ими.