Шелк и сталь - Кэт Мартин

В средние века препарирование трупов было запрещено церковью. Но даже сейчас, сотни лет спустя, изучение человеческого тела вызывало бурные протесты в обществе. Врачи-терапевты получали лишь скудную информацию, а хирурги приобретали опыт в военных госпиталях, а не в классных комнатах, и их социальный статус был не выше брадобрея. Однако некоторые медики, такие как Сайлас, были твердо убеждены, что успех в лечении зависит главным образом от знания анатомии человека.

— Я очень рада, что вы наконец нашли место, где можете продвинуться вперед в своих изысканиях, — сказала Кэтрин.

— Надеюсь, работа там будет продуктивной. Я подумал… если вы все еще интересуетесь такими вещами… то, может быть, приедете в Гилфорд посмотреть на некоторые наши достижения.

Кэтрин так резко вскинула голову, что едва не пролила чай:

— О, доктор Каннингем, с большим удовольствием! Вы не представляете, как я соскучилась по нашим занятиям.

— Это можно сделать только после классных часов. Для женщины интерес к медицине считается непристойным — особенно для такой, как вы, занимающей высокое положение. Однако я полагал, что, возможно, вы все-таки захотите приехать, и это единственное, чем я могу хоть как-то загладить свою вину перед вами.

— О Сайлас, я согласна! — с радостью воскликнула Кэтрин. — Есть много предметов, которыми я интересуюсь. В основном это лекарственные растения, о которых я много читала. Однако в современных статьях трудно найти что-нибудь касающееся анатомии. — Ее оживление вызвало у Сайласа невольную улыбку. Кэтрин больше не выглядела степенной дамой, хозяйкой поместья, а была прежней молодой женщиной, полной энергии, стремящейся к знаниям, какую он знал раньше.

Сайлас описал несколько проектов, которыми занимался в колледже. Например, изучение прививок против оспы, а также способов обезболивания во время хирургических операций и предотвращения нагноений.

— Это очень интересные темы, — заключил Сайлас, — хотя процесс их изучения идет крайне медленно.

— Не могу дождаться, когда приеду к вам, — сказала Кэтрин.

— А как же ваш муж? Маркиз тоже приедет с вами?

Неожиданно Кэтрин сникла.

— К сожалению, мой муж не одобряет мое увлечение медициной. — Она грустно улыбнулась. — Однако, думаю, он вряд ли заподозрит что-нибудь, если я поеду к старому другу, который по случайности является врачом.

Сайлас улыбнулся:

— Рад слышать это. — Он поставил чашку на мраморный столик рядом с креслом. — Ну а теперь, убедившись, что вы в безопасности, полагаю, мне пора ехать. — Кэтрин встала вместе с ним. — Пришлите мне письмо, когда вам будет удобно приехать. У нас хороший просторный дом на окраине городка. Там много места, и Маргарет будет рада вашему визиту.

Кэтрин проводила Сайласа до двери. Было заметно, как она загорелась предложением доктора. Ему никогда не приходилось встречать человека, так стремящегося к знаниям. Жаль, что она женщина.

— До свидания, — сказал Сайлас. — Надеюсь скоро увидеть вас, Кэтрин.

— До свидания, доктор. Постараюсь приехать к вам при первой же возможности.

Сайлас оставил Кэтрин у входа и, усевшись в фаэтон, направился в сторону дороги, ведущей в Гилфорд. Он был уверен, что скоро снова увидит Кэтрин Грейсон Монтейн, сильную и необыкновенную женщину, каких мало на свете. Даже жестокость дяди не могла сломить ее. Как, должно быть, счастлив ее муж.

Сайлас улыбнулся, представив, как Кэтрин появится в колледже и он поделится с ней своими открытиями и достижениями.

Время шло, а возможность посетить доктора Каннингема так и не появлялась. Кэтрин утешалась тем, что занималась с маленьким Майклом, который быстро освоился в замке и вел себя так, словно родился и прожил всю свою жизнь здесь. Теперь к нему были приставлены учитель и гувернантка, а по настоянию Люсьена мальчика одели как настоящего сына лорда, и он совершенно не был похож на бездомного сироту, которого маркиз когда-то вызволил из Сент-Барта.

Люсьен и Майкл стали настоящими друзьями. Наблюдая за ними, Кэтрин думала, каким хорошим отцом был бы ее муж. Она знала, что Люсьен очень хотел иметь наследника и прилагал к этому немало усилий. Иногда он приходил в спальню жены поздно ночью, и Кэтрин, проснувшись, начинала ворчать на него.

Но стоило ему начать целовать ее, ласкать и шептать нежные слова, как она возбуждалась и теряла голову. В такие моменты Кэтрин забывала, что Люсьен только использует ее для того, чтобы она родила ему сына, а для нее самой в его сердце нет места. Действительно, чаще всего Люсьен избегал ее и выглядел настороженным, когда она находилась рядом.

Огорченная тем, что между ними продолжает сохраняться некая дистанция, Кэтрин решила обратиться к тете Уинни. Она нашла ее в оранжерее, сидящую на металлической скамейке перед прудом с каменистым, покрытым мхом дном. Уинни улыбнулась, увидев Кэтрин.

— Доброе утро, дорогая, — сказала она, указывая на место рядом с собой. — У нас совсем не было времени поговорить. Посиди со мной.

— С удовольствием, тетя Уинни, — ответила Кэтрин, усаживаясь на скамейке. — Я искала вас, и Ривз сказал, что, возможно, вы здесь.

Уинни вздохнула и мечтательным голосом произнесла:

— Я собиралась уйти из сада, но здесь такой свежий воздух, и, кроме того, мне нравится наблюдать за рыбками.

Кэтрин села на скамейку, расправив юбки.

— Вы выглядите совсем другой после возвращения из Лондона, тетя Уинни. Теперь у вас более счастливый вид. В городе вам лучше, чем здесь?

— Не говори глупости, дорогая, — отмахнулась Уинни. — Дело совсем не в этом.

— Тогда в чем же?

Уинни поколебалась с минуту, теребя кружева на рукаве своего голубого шелкового платья, а потом в нерешительности произнесла:

— Я должна рассказать тебе кое-что. Я не знаю, как отреагирует мой племянник, но думаю, что ты не осудишь меня.

— Осужу? Господи, Уинни, за что?

— Я влюблена, дорогая. — Лицо Уинни просияло счастьем. — Я люблю Натаниела Уитли, и он любит меня.

Кэтрин была рада за Уинни, но вместе с тем рядом со счастливой подругой она еще сильнее ощущала собственное несчастье из-за неразделенной любви к маркизу.

Она наклонилась и обняла Уинни:

— Это чудесно, Уинни. Я очень рада за вас.

— Кое-кто подумает, что я сошла с ума. Они могут сказать, что Нат охотится за моим состоянием, хотя у него вполне достаточно своих денег. Мне могут также поставить в укор, что я выхожу замуж за человека более низкого происхождения.

Кэтрин взяла Уинни за руку:

— А я считаю, что вам очень повезло найти такого человека, как Нат, и он, должно быть, в не меньшей степени счастлив, что обрел вас.

— Он удивительный человек, Кэтрин. Добрый, заботливый и великодушный. Нат попросил меня выйти за него замуж, и я согласилась. Он хотел поговорить об этом с Люсьеном, но я решила сначала сделать это сама.