Чайная роза - Дженнифер Доннелли

Кем же еще? Мужчины не хранят под крышкой часов портреты своих друзей. Это объясняло, почему Ник никогда не говорил о своей возлюбленной. Даже после того, как Фиона рассказала ему о Джо. И почему он не проявлял интереса ни к ней, ни к какой-нибудь другой женщине на пароходе. Когда они поселились в общей каюте, Фиона боялась этого. Девушка отчаянно хотела попасть на борт, и ей просто не пришло в голову, что предложение Ника могло быть продиктовано чем-то кроме душевной доброты. В ту первую ночь, ворочаясь под одеялом и боясь спать в одной комнате с незнакомым мужчиной, находящимся всего в нескольких фугах, Фиона спрашивала себя, что она будет делать, если Сомс начнет приставать к ней. Пожаловаться капитану было нельзя; их считали мужем и женой. Но Никлас ни разу не дал ей повода для беспокойства… Она несколько секунд смотрела на красивого мужчину на фотографии, гадая, кто он такой и собирается ли приехать в Америку. О господи, что они делают друг с другом? Она никогда не встречала мужчину, который любил других мужчин. Потом Фиона выругала себя за неприличное любопытство и убрала часы…

Внезапно кеб резко остановился. Фиона больно стукнулась о деревянную дверь, и это заставило ее забыть о Нике и их совместном путешествии. Раздался еще один залп ругательств; подпрыгивая на ухабах, экипаж миновал оживленный перекресток Восьмой авеню и Четырнадцатой улицы. Фиона заметила, что фабрики сменились чистыми и ухоженными домами и магазинами. Кеб снова набрал скорость и через четыре квартала остановился у приземистого трехэтажного кирпичного здания на восточной стороне авеню, между Восемнадцатой и Девятнадцатой улицами.

Девушка, у которой от нетерпения дрожали руки, выбралась из кеба, высадила Сими и взяла вещи. Возница получил плату и стегнул лошадь; из-под колес полетели пыль и щебень. Держа в одной руке саквояжи, а в другой руку Сими, Фиона подошла к дому номер 164.

Все оказалось не так, как она ожидала.

На вывеске «БАКАЛЕЯ ФИННЕГАНА» было указано расписание, но магазин не работал. На двери висел замок, широкая витрина запылилась. За ее стеклом красовались товары в сморщившихся и выцветших упаковках, покрытые дохлыми тараканами и мышиным пометом.

В правом нижнем углу витрины висело объявление:

Фиона часто заморгала, потом поставила вещи, прикрыла глаза рукой и заглянула в витрину. На прилавке лежал белый фартук, на стене висели большие часы, стрелки которых указывали неправильное время. Медный кассовый аппарат, керосиновые лампы, полки с товарами… «Что случилось? — с тревогой подумала она. — Куда все подевались?»

— Пойдем, Фи. Пойдем к дяде Майклу.

— Минутку, Сими.

Она сделала шаг назад и посмотрела на второй этаж. Признаков жизни там не было. Подергала входную дверь; та была заперта. Фиона велела брату оставаться на месте, постучала в дверь дома 166, но там тоже было пусто. Судя по манекенам, моткам ткани и разбросанным катушкам ниток, в нем жил портной. Она пошла к дому 162, пробираясь через пустые банки из-под краски и старые малярные кисти. Там тоже не ответили. Девушка закусила нижнюю губу, стараясь не поддаваться панике, и тут на тротуаре показался какой-то подросток.

— Простите… — начала она. — Вы не знаете Майкла Финнегана? Не знаете, где он?

Мальчик ответил, не вынимая рук из карманов:

— Скорее всего, в пабе Уилана.

— Где?

— У Уилана. Один квартал на север. — Он пошел дальше.

— Подождите, пожалуйста! Он что, больше не живет здесь?

— Спит здесь, мисс, а живет у Уилана. — Подросток фыркнул и приставил к губам воображаемую бутылку. Растерянное выражение лица Фионы говорило, что его не поняли. Мальчишка поднял глаза к небу. — Что, повторить по буквам? Он пьет. Проводит дни в забегаловке, а потом приползает сюда. Мой старик делает то же самое, но только по субботам. А мистер Финнеган торчит там все время.

— Не может быть, — пробормотала Фиона. Ее дядя был не пьяницей, а солидным владельцем собственного магазина. Она видела его фотографии, читала его письма… — Вы не знаете, почему закрыт магазин?

С другого конца квартала донесся пронзительный свист.

— Иду! — Мальчишка, которому не терпелось присоединиться к приятелям, повернулся к Фионе. — Не оплатил счета. Свихнулся после смерти жены.

— Жены? — с ужасом воскликнула девушка. — Молли Финнеган умерла?

— Ага. От холеры. Как и многие другие… Все, мне пора. — Он припустил трусцой, но обернулся и крикнул: — Паб Уилана! Двенадцатая улица!

Фиона стояла на тротуаре, прижав ладони к щекам и пытаясь осмыслить масштабы катастрофы. «Этого не может быть, — твердила она себе. — Мальчик ошибся. Нужно найти Майкла. Он все объяснит, а потом мы вместе посмеемся над недоразумением».

— Пойдем, Сими, — сказала она и взялась за сумки.

— Куда, Фи? — захныкал он. — Я устал. И хочу пить.

Фиона попыталась ответить весело и непринужденно; брат не должен был почувствовать ее тревогу.

— Сими, мы идем искать дядю Майкла. Сейчас его нет дома. Мы должны выяснить, где он. Уверена, он нам очень обрадуется. А потом мы все что-нибудь съедим и выпьем, ладно?

— Ладно, — сказал мальчик и взял сестру за руку.

Паб Уилана ничем не напоминал приличное заведение, куда честные труженики заходят выпить свою законную кружку пива. Темный и запущенный, он был похож на притон, куда тайком пробираются пьяницы, сумевшие наскрести четыре пенса на порцию джина или виски. Фиона глубоко вздохнула, толкнула дверь и вошла. По крайней мере, здесь было тихо. Трое мужчин играли на бильярде; еще двое, ссутулившись, сидели у стойки.

— Дамская комната сзади, — сказал бармен, вытирая стакан грязной тряпкой.

— Я не хочу пить, — сказала ему Фиона. — Я ищу своего дядю. Майкла Финнегана.

— Эй, Майкл! — крикнул бармен. — Тебя хотят видеть!

— Скажи им, пусть отваливают, — не повернув головы, ответил мужчина, сидевший с краю.

— Стой здесь, — велела Фиона Сими, оставив его у двери. Ей уже приходилось сталкиваться с воинственно настроенными пьяными. Если дело добром не кончится, она схватит брата и убежит. Девушка шагнула к откликнувшемуся мужчине. Поношенный твидовый жакет, протертый на локтях. Длинные, давно не стриженные черные волосы…

— Простите, вы — Майкл Финнеган?

Мужчина обернулся, и Фиона ахнула. Он был точной копией ее отца. Тот же подбородок, те же скулы, те же пугающе синие глаза. Правда, на несколько лет моложе ее па и не такой широкоплечий. Чисто выбритый. Лицо нежное, не обветренное за долгие годы работы на пристани, и все же Фиона знала его как свое собственное.