Букет кактусов - Лариса Уварова

– Ну что ж, детки, все складывается неплохо, – подвел черту Вано. – Значит, ваша «голубая полночь» случится четырнадцатого. Времени у нас уйма, каждый знает, что ему делать, поэтому лишний раз светиться вместе не стоит. Следующую явку назначаем на среду, одиннадцатое ноября, в восемь вечера. А до того времени лично мне есть чем заняться.

Он встретился глазами с Александрой и фыркнул.

– Виноват, детка, превысил свои полномочия. Это тебе у нас по должности положено вести собрания.

– Не стоит извиняться. У меня нет ни дополнений, ни вопросов. Вернее, один вопросик имеется: как обстоят дела с информацией на Жемчужникова?

– Я же сказал – «мне есть чем заняться». Именно этого чиновного господина я и имел в виду. В следующую встречу передам тебе все, что удастся раскопать.

– Кто еще, кроме меня, хочет кофе?

Рэй вскочил с дивана и увлек с собой Сашу.

– Пойдем, босс, сейчас ты у меня займешься грязной работой, будешь мыть посуду.

На кухне он сказал:

– Это очень удачно, что в следующую субботу прокурор Сережа занят – я тоже занят! Мне надо быть в Москве. Вернее, нам с тобой.

Девушка обвила руками его шею.

– Не имею ничего против, здесь все равно делать нечего. А зачем?

– Седьмого ноября бизнес-ужин. Я уже получил приглашение. Думаю, мы должны пойти туда вместе, этикет требует присутствия дамы.

Саша захлопала в ладоши.

– Какой он славный, этот этикет! А у меня как раз завелась энная сумма, которую мне просто необходимо потратить в столичных магазинах.

– Подожди, Саша, ты меня не поняла. Мы не просто так туда пойдем – там будет Борис.

Радость погасла на лице девушки.

– Нет, тогда я не могу. Ты что, Рэй? Он меня увидит, и весь мой план полетит к чертям!

– Конечно, он тебя увидит. Но кто сказал, что он тебя узнает?

«Черт возьми! А ведь он прав... И как я сама не догадалась?»

– Ты думаешь, милый, что парик сделает меня достаточно неузнаваемой? Боюсь, совершить над собой пластическую операцию я уже не успею!

– Саша, какая операция! Вполне достаточно цветных контактных линз. Твои глаза, понимаешь? Если они будут другие, он никогда не догадается... Прическа тебя уже сильно изменила, но можно еще посоветоваться с имиджмейкером. Ну, решайся!

– Да что тут решаться, Рэйчик... Когда едем?

– Летим. И прямо завтра утром. Наш детектив с его конспирацией меня уже достал!

– Надеюсь, у вас хотя бы хватит ума не брать билеты на соседние места? – прозвучал насмешливый голос за спиной у Саши. – А что до детектива, который тебя достал, парень, то он явился сюда на запах твоего сбежавшего кофе!

Строго говоря, это был не совсем ужин. Однако отсутствие необходимости рассаживаться в соответствии с чинами и безошибочно орудовать всем ассортиментом ножей и вилок ничуть не принижали это шоу для московской элиты в глазах его многочисленных участников и участниц.

Среди последних никому не известная гостья столицы, на днях прилетевшая из провинциального Воронска, была, пожалуй, самой неискушенной. И хотя она целую неделю морально готовила себя к «первому балу», однако великолепие шведского стола и роскошь вечерних туалетов произвели на нее довольно сильное впечатление.

И вместе с тем девушку не покидало чувство, что она не туда попала. Что к этому «потолку», на верхушку, всплыло... ну, словом, то, что обычно и всплывает. И потому она, Саша Александрова, хотела бы оказаться где-то в другом месте, но не здесь. Ей было очень неуютно в этом огромном шумном зале, среди дорогостоящих валютных шлюх, где умные лица над воротничками от Диора и тысячедолларовыми галстуками были почти такой же редкостью, как несчастная «Королева Виктория» тысяча восемьсот пятьдесят второго года...

И все-таки было кое-что, ради чего стоило сюда пойти. Зеркала холла, которые слепили глаза стократно размноженными отражениями светильников, мрамора и позолоты, неожиданно показали Саше нечто еще более ослепительное: потрясающую пару, которая как будто сошла с обложки журнала или с экрана голливудской мелодрамы. Высокий белозубый негр атлетического сложения (по своему обыкновению, элегантный, как рояль) и платиновая блондинка с фигурой топ-модели – они дополняли друг друга столь же экстравагантно, сколь и эффектно.

Александра подумала, что не зря она грохнула на свое простенькое платьице, открывающее спину и почти не скрывающее бедер, почти треть «гонорара», полученного от Рафика Мамедова. Его жемчужно-серый тон прекрасно оттенял матовую кожу девушки и ее голубые глаза. Она все еще не утратила своей бледности, в которой, благодаря стараниям косметологов и оживляющей силе любви, теперь нелегко было распознать последствия недавнего пребывания в зоне. Зато ее фигуре два месяца свободы явно пошли на пользу: она округлилась именно там, где это было необходимо.

– Жаль, что придется потерять здесь полночи... Ты выглядишь потрясающе, Саша... Ой, Люба! – промурлыкал спутник ей на ушко, украшенное маленьким скромным брильянтиком.

От этого подарка девушка никак не могла отказаться. Однако попытки любовника оплатить прочие ее счета отвергла так решительно, что это чуть было не привело к серьезной размолвке.

– Что я слышу?! Ты уже готов изменить реальной Саше с какой-то мифической Любой, и только потому, что она голубоглазая блондинка? Стыдитесь, сеньор!

– О Иисус, мне очень стыдно, но это действительно так! Все знают, что блондинки – любимый деликатес негров, не могу же я идти против моей черной природы...

Сашины глаза, все еще не привыкшие к контактным линзам, резал нестерпимо яркий свет, он рассыпался по краям зрачка голубоватыми искрами. Это было немного утомительно, но красиво. В «электрических» искорках двигались фигуры расфуфыренных мужчин и женщин. Они раскланивались, жали и целовали друг другу руки, протягивали их за бокалами и закусками, собирались небольшими группками, расходились и снова сталкивались. Но Жемчужникова среди них не было видно.

– Его тут нет! – прошептала «Люба».

– Не может быть. Этикет не позволит пропустить такое мероприятие, если только он не при смерти.

– Размечтался...

Александре очень хотелось оказаться невидимой, чтобы оторваться от Рэя и спокойно обследовать все закоулки этого диковинного «гомопарка», как следует разглядеть его обитателей и найти тот единственный экземпляр, ради которого она сюда явилась. Но об этом можно было лишь только мечтать! Едва они переступили порог зала торжественных приемов, как Рэймонд Кофи тотчас же попал в магнитное поле пресловутого этикета, а вместе с ним и его очаровательная блондинка. Африканца на каждом шагу останавливали и заговаривали – по-русски, по-английски, по-итальянски, по-немецки. Он то и дело представлял Саше – то есть Любе – каких-то крутых мужиков, преимущественно иностранцев, и повторял им одни и те же слова: «Мой друг, референт одной московской фирмы». Ей говорили, что она чертовски мила, обворожительна и даже умопомрачительна, а Рэю – что ему крупно повезло, ей слюнявили ручку и шарили по ней липкими взглядами. Кажется, она имела здесь успех!