Обман Инкорпорэйтед - Филип Киндред Дик

Он остановился, глядя вверх и поставив руки на бедра. Суровый бок общежития был темен и не выдавал признаков жизни. Он постоял так некоторое время, чувствуя, как обвевает его холодный ветерок. Неужели там никого? Захлопала штора, жалкая и одинокая в темноте. Кругом пустыня. Большая часть окон зашита досками.

Карла пробрала дрожь. Он пошел дальше, то и дело с надеждой вскидывая голову вверх. Вдруг он остановился. Тонкий лучик света прорезал тьму где-то впереди и скрылся. Он подождал. Луч возник опять, узкая желтая полоска в море темноты.

Наконец он направился к крыльцу, которое вело к входу в здание. И замешкался, охваченный внезапным смущением. Может быть, лучше послать за ней Верна, Верн знал ее когда-то. Может, ей не понравится, когда она увидит незнакомого человека. Он попытался представить, какая она. Видел ли он ее хоть раз? Может быть. Мельком.

Он подошел к крыльцу. Воздух был холоден. Кругом ни звука. Всюду тишина. Что она ему скажет? Какой окажется? Обрадуется ли его приходу? Понравится ли он ей?

Он вошел в здание и стал медленно подниматься по лестнице на второй этаж.

В коридоре второго этажа тускло горели лампочки, расположенные на большом расстоянии друг от друга. Неужели здесь и вправду кто-то есть? Стоя в самом конце коридора, у лестницы, и глядя в длинный полутемный тоннель с его тенями и запертыми дверями, грязными и облупившимися стенами, он чувствовал себя совсем одиноким.

Но вдруг, пока он прислушивался и ждал, до него донесся слабый звук. Скрипнула половица, и совсем недалеко. Примерно на середине коридора.

Собравшись с духом, он медленно двинулся вперед, прислушиваясь и выжидая – чего? Какого-нибудь знака. Звука или света. Знака, который подскажет ему, где найти ее. Какой она будет? Хорошенькой? Если да, то насколько?

Вдруг у одной двери он замер. Затаил дыхание, склонил голову на бок. За дверью кто-то был. Он слышал чьи-то шаги. Скрипнула половица. Чем-то зашелестели, одеждой. Шум, что-то переставили. И, наконец, безошибочно узнаваемый вздох просевших под тяжестью тела кроватных пружин.

Карл ждал под дверью. Теперь он разглядел тонкую, точно волос, полоску света, пробивавшуюся изнутри, со стороны комнаты. Он поднял руку, чтобы постучать, но передумал. Опустил руку и сунул ее в карман.

Им предстоит провести втроем бог знает сколько времени. Втроем они будут есть, разговаривать, жить. Только они трое, и больше никого. Что, если его нынешний приход сюда все испортит и все пойдет не так? Не лучше ли вернуться и послать за ней Верна? Может, так будет удобнее? Они друг друга знают, по крайней мере немного. Хотя бы раньше встречались.

Но, может быть, он тоже ее видел. Мог видеть, мог даже разговаривать с ней, не зная ее имени.

Он стал вспоминать. За то время, что он здесь, в Компании перебывало множество женщин. Это может оказаться любая из них. Даже какая-нибудь старуха. Ровесница Верна. Тощая старая дева. Очкастая и седая.

Или, наоборот, какая-нибудь девчушка, вчерашняя школьница, алые губки, пушистый свитер, каблучки цок-цок. Карла охватило странное головокружение. Она может оказаться улыбчивой и милой, с темными глазами, пышными волосами… и всем прочим.

Порывшись в карманах, Карл нашел расческу. Аккуратно пригладил волосы, хотя и без зеркала. Поправил галстук, отряхнул пиджак. Сделал глубокий вдох, чувствуя, как колотится сердце. От страха и волнения ему даже перестало хватать воздуха. Ладони покрылись испариной.

Вдруг дверь распахнулась. От света Карл сощурился. В дверях, как в раме, стояла женщина. На плече полотенце. Маленькая и приземистая, в темном халате, на ногах шлепанцы. В руках какие-то баночки.

– Господи! – воскликнула она.

– Я… – промямлили Карл.

– Кто вы, черт возьми, такой? И что тут делаете? – Она освободила руки, сбросив поклажу на стул в комнате. Карл успел заметить кровать, стол, лампу, какую-то женскую одежду…

– Я пришел к вам. Я – третий. Вы, Верн и я. Мы те трое, кого оставили здесь.

Женщина ничего не сказала.

– Я как раз собирался постучать. – Его голос звучал робко, виновато. Обреченно. – Это правда!

Вдруг она засмеялась.

– Ладно! Просто вы меня напугали. Я как раз собиралась вниз принять ванну. Думала, что все уже уехали.

– Остались только мы трое.

– Войдите, я хоть посмотрю, как вы выглядите. – Она сделала шаг в сторону и распахнула дверь. – Входите же. Кофе хотите?

– Кофе? – Карл шагнул в комнату. На столе стояла круглая маленькая кофеварка «Силекс», наполовину полная кофе. Из носика поднимался аппетитный парок. Пакетик сахара, ложка, бумажные стаканчики, какие-то шпильки, кольцо…

– Как вас зовут? – спросила женщина.

– Карл Фиттер.

– Кажется, я вас раньше видела.

– А я вас. – Карл разглядывал ее исподтишка. Барбара Малер стояла, сунув руки в карманы халата. Она была невысокой и плотной, с густыми темными волосами. Симпатичной. С чистой гладкой кожей. На вид не старше двадцати пяти. Взрослее делало ее выражение жесткой строгости. Какой-то сдержанности. Почти достоинства.

– Меня зовут Барбара Малер.

– Я знаю. Верн говорил.

– Ах да. Верн.

– Вы его знаете?

Она кивнула.

Карл прошелся по комнате.

– Как тут у вас голо!

– Надо достать вещи. Я все упаковала. Все в ящиках.

– Мы могли бы вам помочь.

– Отлично. – Она закурила сигарету и встала у дверей, скрестив на груди руки.

– А вы не собирались… не хотели прийти сегодня в офис? Надо подумать насчет обеда. А заодно и посовещаться. Втроем.

– Посовещаться?

– Чтобы решить, чем мы будем заниматься, пока сидим здесь. – Он сделал неопределенный жест рукой. – Все обдумать.

– Что – все?

– Ну, обдумать всегда есть что.

– Даже на троих хватит?

– Конечно. Прежде всего, мы должны убедиться, что у нас есть еда. Во-вторых, проверить, не отключили ли электричество и воду. Затем мы…

Барбара засмеялась.

– Ладно. Я все поняла. – Она потушила сигарету. – Идите вниз, а я переоденусь. Ванну приму позже.

– Я не хотел вам мешать.

– Все в порядке. – Она отошла от двери. – Выходите же. Я что-нибудь надену.

Карл вышел в коридор. Барбара закрыла за ним дверь. Он ждал, стоя в полутьме. В коридоре было очень холодно и неприютно. Комната, хоть и обшарпанная, была все же уютнее голых лампочек и темных стен в пятнах. Лучше этой еле рассеянной мглы.

Его передернуло, и он решил походить. Прошло, как ему показалось, бесконечное количество времени, когда он наконец услышал шевеление за дверью. Дверь распахнулась, и она вышла в коридор. На ней были коричневые слаксы и красная рубашка в клетку. Волосы убраны назад чем-то вроде заколки.