Быть драконом - Андрей Стерхов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Открыв один из ящиков, я увидел банальную стружку.
— Тара, — пояснил вышедший из кабинета Михей.
— Вижу, — кивнул я и решительно направился к завалу.
Минут пять у меня ушло на то, чтобы его разгрести. Но потел я не зря — обнаружил, что коридор не кончается тупиком, что перегорожен двустворчатой решёткой. Куда коридор ведёт после неё, было не видно, через три метра он делал поворот.
— На четвёртые сутки Зоркий Сокол увидел, что в камере нет четвёртой стены, — невесело пробормотал я, подошёл, схватился за чугунные прутья и со всей силы потряс конструкцию. Держалась крепко, даже не шелохнулась. Такую бы в 17-ом вместо ворот Зимнего дворца, глядишь, и переворота не случилось бы.
В грубо приваренных «ушках» висел амбарный замок и — что меня особо умилило — деревянная «гитарка» с пластилиновым оттиском. Подёргав замок, я убедился, что висит не для вида, действительно замкнут.
— А чего ты говорил, что вход один? — повернулся я к запыхтевшему в затылок Михею.
— Ну это… — Он смущённо пожал плечами. — Это же внутрь здания ход. Через бойлерную к центральной лестнице.
— Печать твоя?
— Моя. Там по кругу — «Складские помещения Городского хлебоприёмного предприятия N2».
— Ключ у кого?
— У меня… И ещё на вахте запасной. На случай пожара.
— Ну ты, Михей, даёшь!
— А что? — пожал он плечами после секундного замешательства. — Ты что, думаешь, что вор отсюда зашёл? — И не веря в такую возможность, по-собачьи замотал головой. — Нет-нет, быть того не может. Печать-то цела.
— Дай Силы! — рявкнул я, крепко ухватив его за руку.
Михей такой наглости от нанятого дракона не ожидал, раскрылся, и меня окатила мощная волна.
Не дожидаясь, когда ростовщик придёт в себя, я быстро ткнул указательным пальцем в пластилиновый слепок и энергично воззвал:
Силой чар
Тает жар.
Слово — влёт,
Силой — в лёд.
В тот же миг пластилин замёрз, стал твёрдым, словно камень. Я подцепил кружок ногтем и протянул ошарашенному Михею.
— Вот так это делается.
— Ага, значит, всё-таки маг украл! — с негодованием прокудахтал ростовщик.
В очередной раз я убедился, что правильнее говорить не: «Маги-люди не доверяют друг другу», а: «Маги-люди не доверяют друг другу со страшной силой».
— Не усложняй, — охладил я пыл ростовщика. — Баллончик с охлаждающим газом — вот и вся магия.
— Полагаешь?
— Запросто. О криохирургии слышал?
Михей мотнул головой, нет, мол, не слышал. Пришлось объяснить:
— Это удаление бородавок, рубцов, родимых пятен и прочих бяк посредством местного охлаждения. Сейчас, чтоб ты знал, есть такие переносные системы, которые выплёвывают закись азота, охлаждённой до минус 180. Тьфу — и на тебе три Антарктиды.
— И что, ты думаешь…
— Стой, опасная зона. Работа мозга.
— Что?
— Ничего. Ничего я, Михей, пока не думаю. Я пока факты собираю. Кстати, о девочках, что тебе сказала служба?
— Какая служба?.. А, в смысле охранник. Ничего он мне не сказал.
— Совсем, что ли, ничего?
— Сказал, сигнализация не срабатывала, ночь прошла спокойно.
— Я так понимаю, в сознании ты его не копался?
— Знаешь… — Михей насупился. — Давай это уж ты сам.
Меня зло взяло.
— Слушай, Михей, — спросил я, снимая с его плеча невидимую пылинку, — а зачем тебе Сила нужна? Можешь сказать? Нет?
Он промолчал.
— Копишь ты Её, копишь, — проворчал я, — скоро столько накопишь, что взорвёшься.
— Не взорвусь, — с вызовом сказал он и собрался объяснить: — Ведь я же Силу…
— Понимаю, — опередил я его, — на артефакты сбрасываешь. Но почему немного на защиту не потратить? Объясни мне, дураку неумному, почему?
Он пожал плечами.
— А смысл? Ну потратил бы. Думаешь, это остановило бы того, кто решил чашу украсть? Если кто-то что-то решил украсть, он найдёт способ защиту обойти. Согласен?
— Согласен.
— Так зачем тогда Силу на защиту тратить?
У меня было что на это ему ответить, и я ответил:
— А затем, Михей, чтобы не вводить в искушение того, кто не собирался ничего воровать.
И ещё я хотел добавить на посошок, что скупой богач беднее нищего, но сдержался. В конце концов, всякий маг сам вправе решать, как ему свою Силу использовать. Или как Её не использовать.
Короче, не стал я его грузить, вместо этого рассказал о своих ближайших планах:
— Пойду, охрану за грудки трясти.
— Тот, что ночью дежурил, уже сменился, — предупредил Михей.
— Разберусь.
— Может, с тобой пойти?
— Сам справлюсь. Ты давай сокровища свои стереги. Молотобойцы узнают, как у тебя тут дело незатейливо поставлено, голову оторвут. Помнишь пункт восемьдесят восемь Уложения?
— О нераспространении «живых» артефактов среди непосвящённых?
— Именно.
— Помню.
И тут я всё-таки не удержался, поучил его немного уму разуму:
— Помнить мало, соблюдать нужно.
Михей не обиделся, лишь попросил:
— Держи меня в курсе.
— Обязательно, — крикнул я, уже выходя из зала.
Чутьё мне подсказывало, что без охраны в этом деле не обошлось. Интуитивное чувство подкреплялась знанием статистики, согласно которой, в семидесяти процентах краж виноваты сами сторожа. Или не оказывают сопротивления (кому охота под пули лезть за двадцать рублей в час), или принимают участие (кто что охраняет, тот то и имеет). Мало нынче среди сторожей истинных самураев, всё больше пофигистов и «оборотней с берданкой».
На вахте за подобием стойки зевал от скуки помятый тип в помятой же униформе. При своих сорока выглядел он на все пятьдесят. И немудрено. Попей её родимую. От него и в ту минуту за версту несло самой незамысловатой сивухой. Никаких сомнений не было, что бодун — это его естественное состояние.
Будучи весьма чувствительным к резким запахам, я попробовал подойти к нему не с подветренной стороны, но он нажал на педаль и мой живот уткнулся в заблокированную «вертушку».
— Куда? — спросил страж невидимой границы.
— Собственно, к вам, — бодро ответил я.
Мужик напрягся.
— Ко мне?
Вместо ответа я улыбнулся ему как родному.
Он напрягся ещё больше.