Король воров - Корнелия Функе

Сципио скинул свою темную маску и улыбнулся ему с таким радостным облегчением, что Проспер на секунду даже забыл, что в глазах у него все еще стоят слезы.

— Ты погляди! — радовался Король воров. — Вот уж удача так удача! Ты хоть знаешь, что я как раз приехал тебя забрать?

— Забрать? Куда? — Проспер растерянно встал. — Откуда у тебя такая лодка?

Лодка была очень красивая, темного дерева, украшенная золотым орнаментом.

— Отцовская, — ответил Сципио и похлопал по темному дереву, словно по холке благородного коня. — Это его самая большая гордость. А я ее увел и вот только что украсил первой царапиной.

— Откуда ты знаешь, что мы здесь? — спросил Проспер, озабоченно перегибаясь через борт, но на Идиной лодке царапин вроде бы не было.

— Так Моска же мне звонил. — Сципио глянул на луну. — Рассказал, что граф нас обманул. И Бо вроде бы уже у твоей тети. Это так?

Проспер кивнул и отер глаза тыльной стороной ладони. Он не хотел, чтобы Сципио заметил его слезы.

— Мне очень жаль. — Голос Сципио звучал сдавленно. — Глупо было оставлять их с Осой одних, да?

Проспер не ответил, хотя та же мысль навещала его, наверно, уже раз сто.

— Проп? — Сципио откашлялся. — Я хочу еще разок на остров Тайн прокатиться. Поедешь со мной?

Проспер смотрел на него, оторопев от неожиданности.

— Граф обманул нас! — Сципио понизил голос, как будто кто-то мог их здесь подслушать. — Он нас надул. И он либо отдаст мне деньги, но теперь уж настоящие, либо позволит прокатиться на карусели! Она там, на острове, наверняка!

Проспер покачал головой:

— Ты что, всерьез поверил в эти сказки? Брось. Забудь, и про деньги тоже забудь, мы сами опростоволосились. Не повезло. Какой прок теперь об этом думать, только душу себе травить? Остальные тоже уже махнули рукой. Риччио уже строит планы, как бы эти фальшивые деньги в оборот пустить. Но на остров этот проклятый никто больше не поедет, даже за мешок чистого золота.

Сципио смотрел на него, поигрывая завязками своей маски.

— А я бы поехал, — сказал он. — С тобой вместе. Очень уж хочется на этой карусели прокатиться, а если граф не позволит, я заберу обратно крыло. Ну поехали, Проп, а? Тебе-то что терять теперь, когда Бо у тебя нет?

Проспер смотрел на свои руки, слабые, мальчишеские руки. Он вспомнил надменный взгляд, которым смерил его портье в «Габриэлли Зандвирте», вспомнил своего здоровенного, как шкаф, дядю, что шагал рядом с Бо, по-хозяйски положив лапу на хрупкие плечики братишки. И вдруг ему захотелось, чтобы Сципио оказался прав. Захотелось поверить, что там, на жутком этом острове, их ждет что-то, благодаря чему маленький может стать большим, слабый — сильным. И это его желание вдруг заполнило собой всю пустоту, от которой ныло его сердце. И он, ни слова больше не говоря, прыгнул к Сципио в лодку.

Ночь выдалась темная. Луна то и дело ныряла за тучи. И хотя Сципио утащил у отца морскую карту, по которой можно было ориентироваться, они два раза сбивались с пути. Но в первый раз им помог вернуться на курс кладбищенский остров, а когда из тьмы показался Мурано, они сообразили, что ушли слишком далеко на запад. Наконец, когда они уже до того продрогли, что почти перестали чувствовать собственные окоченевшие пальцы, из черноты ночи вдруг выплыла крепостная стена острова Тайн, бледно-серая в свете тусклых прибрежных фонарей. Каменные ангелы смотрели на них с высоты, словно давно только их и дожидались.

Сципио заглушил мотор. Лодка графа со свернутым парусом покачивалась у пирса, и Проспер услышал, как азартно, заливисто залаяли собаки.

— Теперь что? — шепотом спросил он у Сципио. — Мимо догов-то как ты пройдешь?

— Думаешь, я сумасшедший, что ли, через ворота лезть? — тихо ответил Сципио. — Попробуем с тыла зайти.

Проспер про себя счел, что это тоже не особенно умный план, но ничего не сказал. Раз уж они вознамерились попасть на этот остров, им, видно, ничего другого не остается.

Лай собак стих, лишь когда свет фонарей остался далеко позади. Сципио вел лодку близко вдоль берега, пытаясь отыскать хоть какую-нибудь лазейку в глухой стене. В некоторых местах она выступала прямо из воды, в других вырастала из заиленных зарослей тростника, но, похоже, она опоясывала весь остров сплошной лентой. В конце концов терпение Сципио лопнуло.

— Все, хватит, будем перелезать! — прошептал он, выключил мотор и сбросил в воду якорь.

— А до берега как доберемся? — Проспер с беспокойством вглядывался в темноту. Между островом и лодкой оставался еще не один десяток метров студеной воды. — Неужто вплавь?

— Глупости! Помоги-ка мне лучше. — Сципио вытащил из секции под рулем два коротких весла и надувную лодку. Проспер удивился, до чего тяжелым, оказывается, может быть какой-то кусок резины, наполненной воздухом, когда помогал Сципио через перила спускать лодку на воду.

Пар белыми облачками курился у них изо рта, когда они, тихо работая веслами, приближались к берегу. Лодку они спрятали в зарослях тростника у подножия стены. Вблизи стена казалась еще выше, чем издали. Проспер, закинув голову, смотрел на ее верхний край, с тревогой спрашивая себя: а что, если доги охраняют не только ворота?

Когда оба они, тяжело дыша, оседлали наконец бугристое навершье стены, руки у них были содраны в кровь. Но они все-таки забрались! Внизу под ними простирался сад, огромный, запущенный и одичалый. Кусты, клумбы, дорожки — все было белым-бело от инея.

— Видишь ее где-нибудь? — спросил Сципио. Проспер покачал головой. Нет, карусели не было видно, только большой дом. Его темная громада выступала вдали из-за деревьев.

Спускаться по стене оказалось едва ли не труднее, чем на нее забираться. В конце концов ребята приземлились в какие-то колючие заросли и, с грехом пополам выбравшись оттуда, остановились в нерешительности, не зная, в какую сторону податься.

— Карусель должна быть где-то за домом, — прошептал Сципио. — Иначе мы бы ее увидели.

— Верно, — согласился Проспер, продолжая озираться.

Между голыми кустами что-то тихо зашуршало, и маленькая темная тень юркнула через дорожку. На тонком слое инея Проспер увидел многочисленные птичьи следы, а еще отпечатки лап, увы, явно не птичьих. Очень внушительные отпечатки.

— Пошли попробуем по этой дорожке! — прошептал Сципио и зашагал вперед.

Тут и там среди кустов стояли замшелые статуи, некоторые уже почти целиком утонули в буйных зарослях, так что иной раз лишь голова или рука виднелась. Однажды Просперу почудились шаги за спиной, но когда он обернулся, только птица спорхнула с давно не стриженной живой изгороди. Впрочем, много времени, чтобы заплутаться вконец, им не потребовалось. Уже вскоре они понятия не имели, в какой стороне их лодка и где дом, который они видели со стены.