Невеста для кронпринца - Оксана Гринберга

Роланд все-таки осушил бокал до дна. Затем отставил и его, и коньяк в сторону, решив, что на этом все, и посмотрел на сидевшего с невозмутимым видом брата.

Тот ответил ему спокойным взглядом, хотя Роланд подозревал, что внутри Кирона бушует нешуточная буря.

— Помнишь, что ты сказал мне вчера вечером? — произнес он.

— Насчет того, что я не буду вмешиваться в твой отбор? — с прохладцей в голосе поинтересовался Кирон.

— Нет же, брат мой! Ты сказал, что мы никогда не рассоримся из-за женщины, потому что у нас с тобой хватает и других проблем. Ты прав, Кирон, так оно и будет! Никто и ничто не способно встать между нами. Я слишком тебя люблю и ценю твою поддержку и доверие, поэтому… Поэтому она твоя! У меня вполне хватает тех, из кого выбирать.

Ему почудилось, или же в глазах брата промелькнула благодарность?

— Спасибо! — наконец, отозвался тот. И сразу же перевел разговор на другое, потому что его закрытый братец попросту не умел говорить на подобные темы.

Рассказать о той, которая запала ему в сердце.

И еще о братской любви и доверии, хотя Роланд знал, что Кирон никогда его не подведет.

— Завтра вечером я отвезу Шерри на Мост Роз, — неожиданно произнес Кирон. — Думаю, это как раз тот нужный случай, которого мы так долго ждали. Подберу верных людей и сделаю то, что должен. Наконец-таки выманю крыс из норы и узнаю, кто из них самая главная крыса.

Роланд склонил голову.

— Вернее, ты хотел сказать, что это я отправлюсь с Шерри на Мост Роз? Боюсь, Кирон, с тобой приманка не сработает. Удар все-таки был направлен против меня, а не против тебя.

— Нет же, Роланд! — качнул головой его брат. — Именно я отправлюсь с Шерри на Мост Роз. Тебе нельзя так подставляться. Если с тобой что-то случится, то мы можем…

Не договорил, но Роланд понимал, о чем умолчал брат.

В этом случае Годдарты могли потерять Ангор.

— Но так мы их не выманим! — запротестовал Роланд, пожалев, что принял такое смелое и поспешное решение с коньяком. Ему бы не помешал еще один глоток. Или два, после чего допить ту бутылку.

Но слово Годдарта — закон, даже если он дал его самому себе.

- Выманим! — уверенно произнес Кирон. — Они будут считать, что на тот проклятый мост поедешь именно ты. Ты, Роланд, потому что мы с тобой чертовский похожи, чем мы и воспользуемся. Должно сработать — они посчитают это отличной возможностью, чтобы нанести новый удар.

— Нет же! — нахмурился Роланд. — Я не позволю тебе так рисковать!

— Риска в этом будет мало, — пожал Кирон плечами, — потому что ты будешь сидеть в засаде с верными людьми, а потом нападешь и обезвредишь крыс. Кому я могу еще это доверить, как не тебе?

Роланд, немного подумав, все-таки неохотно кивнул, согласившись, что звучит вполне логично, хотя и довольно рискованно. После чего они принялись обсуждать детали, пока, наконец, он не откинулся в кресле.

Ну что же, план Кирона звучал вполне неплохо — они надеялись, что враги на это поведутся, так как это был вполне благовидный предлог, по которому Роланд якобы окажется вне стен дворца со всего лишь небольшой горсткой охраны. Повезёт Шерри к Мосту Роз, чтобы помочь той вспомнить.

Оставалось лишь пустить по дворцу слух и надеяться, что он обязательно достигнет нужных ушей.

— Но не только ты, но и Шерри станет наживкой, — произнес Роланд задумчиво. — Все же это довольно опасно.

— Поверь, я сумею ее защитить! — отозвался Кирон таким голосом, что Роланд ему поверил.

Затем они вновь обсудили детали, решив, что провернут затею с поездкой на мост уже следующим вечером, сразу после того, как Роланд и его избранницы вернутся во дворец после четвертого испытания.

Оно не должно отнять много времени — завтра в первой половине дня их ждала короткая прогулка по реке Рене на королевской барже, во время которой Роланду предстояло поговорить с каждой из девушек наедине.

Правда, во всем этом присутствовала и небольшая ложка дегтя. Отец, проявлявший в последние дни относительное здравомыслие, заявил, что собирается вместе с ними выйти в море.

Возможно, подобную идею подкинул ему Максвелл, теперь отнекивавшийся и делавший вид, что желание короля — закон. Или же отец, понимая, что страшная болезнь вот-вот окончательно похитит его разум, решил подольше побыть с сыном.

Этого Роланд не знал.

Но понимал, что у него нет ни единой причины отказать королю, из-за чего завтрашняя прогулка его порядком тревожила.

Наконец, суматошное утро подошло к концу, и настало время собираться на четвертое испытание. Но перед этим я отправилась в Большой Сад, решив проведать своего василиска, а за мной, словно на привязи, потащились позевывающие Ворсли.

Вильфреда Морриса нигде не было — он отбыл по каким-то своим неведомым делам, — зато возле выхода из Центрального Крыла меня поджидал Мун Кин.

Этому факту, признаюсь, я даже обрадовалась, решив, что нам давно уже пора поговорить с ним по душам. Но сперва все-таки решила прогуляться до зоопарка, сообщив Мун Кину, что собираюсь установить контакт с василиском.

Эта идея пришлась ему по душе, но, опять же, он увидел в ней нечто свое.

Каждый из них видел что-то свое — Ворсли твердили, что Шерридан Макнейл с детства любила и умела обходиться со зверьем, Моррис многозначительно тыкал пальцем в табель сестры, а шиалорец с глубокомысленным видом заявил, что таким образом дает о себе знать кровь Первой Змеи.

Она, эта самая кровь, почти в первозданном виде текла по венам династии Кхан. Именно поэтому, по версии Мун Кина, я была способна поладить с любой живностью — особенно с той, в которой тоже текла кровь великих Змеиных Предков.

К ним относились и василиски.

В зоопарке Ворсли заткнулись сами по себе, не став меня отвлекать, да и по дороге всего лишь пару раз намекнули, что следует пустить кровь шиалорцу и посмотреть, насколько сильно она отличается от обычной. А то они серьезно в этом сомневаются.

Впрочем, выглядели братья вполне довольными собой и смотрели на Мун Кина свысока — конечно же, им единственным позволили круглосуточно меня охранять, чем, по их словам, они «уели» остальных.

К тому же, подозреваю, еще одна причина благодушного настроения Ворсли была в том, что они весь вечер танцевали. Да-да, танцевали, сменяя друг друга, и, как по мне, со стороны это выглядело пусть довольно неуклюже, но очень мило.

Правда, жертвой их внимания стала вовсе не я, а леди Лесли Страут.

Стоило братьям ее завидеть, как они надолго впали в ступор, после чего, выйдя из него, обратили на бедную Лесли все свое незамысловатое обаяние и весь вечер пытались ее очаровать.