Карты, деньги, две стрелы - Надежда Федотова

Похоже, наш новый знакомый уловил неискренность в моих словах.

— Ага, «простите»! — В его речи появились недовольные нотки. — Сейчас я его прощу, а он меня съест… Поразвели зверья непонятного, копыто поставить некуда! Откуда вы его только взяли?

— Он просто голоден. — Я попыталась говорить как можно мягче.

— Я тоже голоден! Но я же на вас не кидаюсь! — раздраженно ответствовали мне. — И вообще, ходят тут, ходят, а потом подковы серебряные пропадают! — Обиженно махнув хвостом, гордый зверь отвернулся от нас и неспешно куда-то направился.

Ой… Ну вот и все… Сейчас он уйдет, и Айден так и не сможет вернуться в Эгес.

Единорог отошел от нас всего на несколько шагов. Остановился и, не оглядываясь, раздраженно поинтересовался:

— Вам что, особое приглашение нужно?

— В смысле?

— Обедать идете или как? Я тут зову их, вежливо, культурно, а они хоть бы почесались! Или, может, вам в письменной форме надо? Так извините, — тон был совершенно не извиняющийся, — копытами перо держать неудобно.

Кажется, я что-то пропустила…

Единорог шел споро. Изредка останавливался, злобно зыркал на бегущего рядом Брыся, норовящего поиграть с диковинным созданием, и, мрачно фыркая, бурчал себе под нос что-то вроде: «Понаехали!» Иглонос, изготавливающийся к новому прыжку, замирал и обиженно поводил ушками.

Наконец разумный зверь не выдержал:

— Да придержите же вы своего монстра! Он так прыгает, бегает, он может убежать куда-нибудь, напугать мою жену!

— А вы женаты? — Судя по задумчивому тону, капрал начал высчитывать, кого будет легче убедить отправиться с нами.

— Нет! — отрезал единорог. — Но, если бы я был женат, он бы обязательно ее напугал!

Я тихо хихикнула, но натолкнулась на возмущенный взгляд волшебного зверя и поспешно опустила глаза.

Честно говоря, я опасалась, что сейчас, пригласив вроде как пообедать, магическое создание или заманит нас в какую-нибудь трущобу, кто его знает, или просто побежит по каким-нибудь буеракам. К моему удивлению, уже через несколько мгновений животное вышло на узкую тропку, петлявшую среди высокой травы и скрывавшуюся где-то впереди под сенью деревьев.

По этой самой тропке, врать не буду, идти пришлось довольно долго, с час, не меньше. А потом еще и среди деревьев плутали примерно столько же. Наконец нас вывели на какую-то полянку, и единорог, плавно махнув хвостом, поведал:

— Все фрукты, растущие на том дереве, съедобны для вашего вида.

Я уже хотела его поблагодарить. «Вид» хоть и прозвучал несколько оскорбительно, но мне было так жалко капрала… Но зверь все испортил:

— Приятного аппетита желать не буду, мне совершенно не нравится, как ваш иглонос косится на мою ногу!

Честно говоря, после слов «все фрукты» я ожидала увидеть что-то уж совсем такое экзотическое, но, подойдя к дереву, на которое указывал наш проводник, с удивлением обнаружила обыкновенные яблоки… Хорошо хоть спелые.

Наесться ими, конечно, нельзя, но выбирать-то особо не из чего. И ладно я — по крайней мере, завтракала, но Айден-то не ел три дня!

В лесу смеркается быстро. Разговаривать в потемках единорог отказался наотрез, а когда мы попытались разжечь костер, завопил:

— Я редкое, охраняемое научной фенийской мыслью животное! Дикари! Сатрапы! Хотите спалить всю долину?!

Капрал поморщился, поковырял пальцем в ухе, и в его глазах я явственно прочитала мысль: «Не проще ли будет принести заказчику единорожью шкуру?»

Как бы то ни было, спать пришлось лечь рано. Единорог грозно потребовал:

— Мальчики налево, девочки направо! И чтобы ни-ни!

Что именно «ни-ни», я вначале не поняла, а когда до меня дошло… Честное слово, я сама была готова придушить эту зарвавшуюся клячу!

Расположиться пришлось на охапке какой-то листвы. Подушкой служил мой камзол, а одеялом — мундир капрала. Я сперва отказывалась, но он меня убедил… К этому, правда, стоит добавить, что Айден как настоящий кавалер пытался придумать, чем мне еще помочь, как меня согреть (тем более что костер развести нам не дали), но раз за разом натыкался на грозный взгляд и визгливое единорожье: «Я все вижу!» — и постепенно передумал.

Спать было очень неудобно: мундир практически не грел да еще какая-то ветка постоянно колола в бок. Сама не знаю, как мне удалось заснуть. А если к этому добавить ворчливое бормотание где-то на краю полянки… Чуть слышный мужской голос пару раз упомянул имя моей матушки, но толком понять, что там говорил капрал — а кто еще это мог быть? — я не смогла.

Проснулась на рассвете. Некоторое время лежала, не шевелясь, нежась в первых солнечных лучах, а потом, откинув в сторону мундир капрала, встала.

Айден спал на такой же охапке листвы, как и я, только его ложе находилось совсем на другом краю поляны. Чуть поодаль стояла, склонив голову, мирно спящая кобыла, ну а Брысь куда-то сбежал… Ничего, думаю, еще вернется. Тем более что единорога тоже видно не было.

Я медленно подошла к спящему Айдену, опустилась рядом с ним на колени, провела ладонью по щеке, осторожно сдвигая с лица упавшие на глаза волосы…

Магьярне Калнас Матильда, что же ты творишь?..

Он ведь мне нравится. Он мне так нравится, что я забыла уже все и обо всех.

А может, хватит врать? Хотя бы себе? Не нравится он мне, а влюблена я в него. До безумия. Как кошка.

Надо быть честной с собой. Да, когда я в первые разы бросалась к нему в объятия — в Мертвом Эгесе, в избушке у Фелана, — это было от страха, не более того, но потом…

Первые тревожные звоночки прозвенели во время праздника у агуан, когда Айден пригласил меня на танец. Я ведь могла отказаться. Могла. Но не захотела. И совсем я не испугалась, что Айден решит, будто я не умею танцевать. Я действительно захотела промчаться с ним в вихре танца… И пусть я все время дергалась с этим вырезом на платье, но ведь были мгновения, когда мне было хорошо! Я забывала и о камушках, колющих ноги, и о чрезмерно глубоком декольте… Я наслаждалась танцем! А еще пыталась поймать взгляд капрала, и у меня не получалось…

Потом он подарил мне платок. И туфли. Было не настолько холодно. Вопрос в другом. Он упомянул Арлету. И меня такая злость взяла! Нет, я действительно взревновала его к этой девушке. Мне вдруг стало до слез обидно, что он может сделать этот подарок не мне, а той разносчице, агуанке.

А потом был «Осенний вальс»… И запах роз, дурманящий голову…

А потом это нападение химер. И Айден, умирающий у меня на руках. И равнодушные голоса агуан, мол, герой, мол, какая жалость, но все там будем…

И я ведь после пошла в пещеру. Пошла, не взяв с собой никого из сельчан.

И эта записка… «Спасибо светлым богам…» До сих пор помню каждое слово в этом коротком послании, а перед глазами стоят ровные четкие строчки… И сердце начинает колотиться как бешеное при одном воспоминании о том, как я бежала через лес, пытаясь его найти, как кинулась на шею во дворе…