Амазонка - Семен Резник

Аманта ограничилась тем, что смотрела на отдохнувшего и посвежевшего спутника, и на лицо ее то и дело набегала тень. Хуан намочил сорочку, выжал ее и надел. В это время солнце стояло в зените и жара была неимоверная. Хуан взглянул на девушку. По лицу Аманты струился пот, и Хуан злорадно улыбнулся: «Посмотрим, как выручит тебя твой бог, когда камень окажется у меня!»

— Ну, скоро мы придем? — спросил он.

— Скоро! — ответила Аманта, и они тронулись в путь.

Шли на запад, подымаясь все выше и выше, а три далекие вершины становились все ближе. Огненный шар в голубой лазури заметно клонился к горизонту. Дорога проходила меж двух утесов. Она извивалась между скал и напоминала скорее проход, чем долину. Хуан то и дело поглядывал вверх, боясь, что сорвавшаяся сверху глыба похоронит их.

Почему-то именно сейчас сердце его учащенно забилось. И не от усталости и жары — неизвестность, может быть, роковая, ждала его за каждым поворотом каменной тропы.

Он шел за Амантой, и это лишь немного успокаивало его.

«Она очень напугана, хотя и не подает вида. От нее можно всего ожидать, — и Хуан решил при случае от нее избавиться. — Но прежде ты мне покажешь святилище», — усмехнулся он про себя.

Тем временем каменный коридор начал сужаться, порой достигая от силы шести футов. Приходилось пробираться впритык. Иногда стена исчезала, и зияющая пропасть непреодолимо тянула вниз. И тогда Хуан старался туда не смотреть. Даже неискушенным взглядом видно было, что каменная терраса, вдоль которой двигались путники, никак не могла быть создана природой. Здесь чувствовалась рука человека. Природа не могла бы так искусно отесать каменную поверхность.

«Кем бы ни были ребята, которые сделали это, — он окинул взглядом коридор, — они потрудились на славу. Но для чего? Надеюсь, я скоро узнаю», — он ускорил шаг, чтобы догнать Аманту. И, как только он с ней поравнялся, они оказались перед входом в пещеру. Вошли и оказались в глубине скалы. Пещера естественного или искусственного происхождения поражала воображение. Каменный ровный потолок, с которого свисали сталактиты, по форме напоминал вытянутую полусферу и опирался на гигантские базальтовые колонны. Они были и у входа, но у этих колонн стояли каменные чаши, в которых полыхало пламя. В глубине пещеры было еще несколько своеобразных светильников. По стенам пещеры метались тени, производя мрачное впечатление.

У Хуана бешено заколотилось сердце. Он поглядел на Аманту — та тряслась от страха. «Ничего страшного», — успокоил он себя и пошел за Амантой. Через футов триста они уперлись в стену, выложенную из каменных блоков; она доходила до самого верха. Блоки так были подогнаны друг к другу, что не оставалось ни малейшей щели. Это говорило о высочайшем мастерстве строителей. Хуан подумал, что дикари, с которыми он имел дело, вряд ли бы могли сотворить такое. Несомненно, это дело рук туземцев, стоящих на более высоком уровне. В пользу этого говорило и то, что почти вся поверхность стены была покрыта непонятными знаками, рисунками. И в ней даже не было намека на дверь.

После трагических событий на вилле Переса минуло около трех месяцев. За это время произошли события, значительно изменившие обстановку в стране. Активизировались соперники Переса в предвыборной гонке. Они воспользовались его отсутствием в Лиме. (После гибели дочери сенатор махнул на выборы рукой и отправился куда-то в США.) Клан дона Винченцо, поддерживающий сенатора, в одночасье рухнул. Колосс оказался на глиняных ногах. Силы, враждебные сенатору, получили поддержку криминальных структур. Эти обстоятельства очень его беспокоили. Как только боль утрат несколько улеглась, он прибыл в Лиму и сломя голову бросился в предвыборную гонку. При этом он решил не менять тактику, хотя кое-что решил изменить. Надо подбросить парочку популистских идей в сенат. Неважно, что там они провалятся, зато зачтутся в актив сенатора. Он решил склонить Эспиносу на свою сторону.

В то пасмурное утро, когда сенатор обдумывал перипетии предвыборный борьбы, раздался телефонный звонок. Перес поднял трубку.

— Сенатор Перес? — послышалось в ней.

— Да.

— Здравствуйте! Мне необходимо с вами встретиться.

— Кто вы?

В трубке молчали. Только слышалось тяжелое дыхание.

— Ваше имя?

— Я не могу произнести его по телефону.

— Слушайте! Не говорите загадками или я брошу трубку…

— У нас был общий знакомыйЮ он погиб. Он поручил мне в случае необходимости поговорить с вами. Это также в ваших интересах.

— Хорошо, приезжайте ко мне. Знаете, где я живу?

— К сожалению, это невозможно.

— Почему?

— Причина довольно банальна. Присутствие в вашем доме может сильно повредить моему здоровью, — из трубки послышался сдавленный смешок. — Многие хотят крупно поговорить со мной. Так что приходится скрываться.

— Но… но я вас совсем не знаю. Только ссылки на какого-то моего знакомого…

— Отлично вас понимаю. Но, поверьте — это очень важно: нам надо встретиться.

— Ну, хорошо! Где?

— Скажем, на набережной Римака. Около дворца правосудия. В восемь вечера.

Услышав «набережная Римака», сенатор вздрогнул.

— Хорошо. Я приеду, — он повесил трубку и задумался.

«Если это не провокация, то дон Винченцо шлет весточку с того света. Сенатор понял, кого имел ввиду звонивший, назвав его общим знакомым. Друзья и соратники дона Винченцо теперь в опасности, и вполне логично, что они предпринимают меры безопасности. Лишнее подтверждение того, что это не провокация», — подумал он.

Теперь, когда группировка дона Винченцо не представляет для сенатора интереса, логично было ему обрубить концы. Но у покойного остались нити, которые, возможно, вели к алмазу. С гибелью дона Винченцо не все оборвалось? Исходя из этого он решил, что на встречу надо непременно ехать.

«Надо с собой взять Тэдди и Хаммера, так спокойнее, — решил Перес. — Незнакомец не сказал, что я должен прибыть один».

Сенатор взял графинчик, плеснул в рюмку виски, закусил долькой лимона. До встречи оставалось более двух часов, и он решил съездить в клинику. Шарлота чувствовала себя лучше, хотя заключение врачей не вызывало оптимизма.

Около двенадцати черный «бумер» сенатора притормозил возле дворца правосудия.

— Я пойду один. Вы следуйте за мной осторожно, чтобы не обнаружить себя, — сказал он своим попутчикам. Сенатор вылез из машины и ступил на площадь. Он прошелся по набережной.

— Здравствуйте, сеньор Перес! Следуйте за мной, — услышал он. Это произнес человек, который только что поравнялся с ним.

На площади было немноголюдно. Незнакомец прошел мимо фонтана и ускорил шаг. Сенатор шел позади. У обшарпанного здания с вывеской «Китайская кухня» незнакомец оглянулся, отворил массивную полированную дверь, украшенную бронзой. Следом за ним вошел и сенатор и сразу окунулся в полумрак, пронизанный острым запахом специй. Глаза еще не полностью адаптировались, когда он услышал, что кто-то обратился к нему: