Хозяйка большого дома - Карина Демина

Как это они с Райдо этот крысиный лаз пропустили?

И тогда понятно, как альва выбралась…

Запертая комната? Запертая… людям, когда проверять придут – а Нат был уверен, что обязательно придут, – сюрприз будет…

Альва остановилась.

Тьма кромешная, не разглядеть ни лица, ни даже самой ее, но палец холодный прижался к Натовым губам. Молчать? Понятно. Нат не дурак, чтобы с ходу в драку лезть. Главное, пусть выведет. А хорошо, что он тогда ее не убил. И от альвов бывает польза.

Она выскользнула в серый пыльный коридорчик и огляделась. Зря, Нат чует, что людей в этом коридорчике нет. Заглядывали… давненько заглядывали.

– Где мы?

– Третий этаж… комнаты для прислуги, – говорила альва медленно, и взгляда прямого избегала, и, когда позволило пространство, тотчас отодвинулась от Ната.

Боится, что ли?

– Так это… – осенила внезапная мысль. – Тебя не запирали со мной?

– Нет.

– Ты… пришла сама?

Кивок.

– Помогаешь нам?

Еще один кивок и очень тихое:

– Люди. Убьют Райдо. Убьют и меня.

В этом имелась своя логика, но Нат все одно сказал:

– Спасибо…

В конце концов, она ведь не обязана была. Только сейчас он понял, что альва боится не его, точнее, и его тоже, но людей – сильнее. Она напряжена, что струна, натянутая до предела, тронь такую – и разорвется, опалив пальцы.

– Возвращайся на чердак, – сказал Нат. – Сиди тихо. Там тебя не найдут.

– А ты?

– А я сам как-нибудь… да и… – Он оскалился, предвкушая замечательную встречу с людьми, которые сами не понимают, во что ввязались. – Думаю, Райдо нужен им в сознании… и если так, то их ждет большой сюрприз… возвращайся.

Спорить она не стала. Отступила. Всего-то шаг, и альва исчезла, растворившись в тенях дома.

Проклятье. А Нат и не знал, что она так умеет. И Райдо не знал. И если так, то надо будет сказать, а заодно уж про комнату, которая вовсе не так уж заперта, как им казалось.

Но позже.

Он стянул рубашку, ботинки скинул, снял штаны. Одежды было жаль. В пустом коридоре гуляли сквозняки, и кожа моментально пошла сыпью.

Живое железо отозвалось.

Но медленно, до чего же медленно… и оборачиваться пока нельзя, но в нынешнем слабом теле Нат много не навоюет. Кости плавятся, заставляя шипеть от боли, тело выворачивает изнутри, наизнанку, и собственная шкура трещит, рвется.

Нат чувствует и разрывы, и огонь, которого слишком много, чтобы выдержать. Он падает на пол, впивается в заросшую грязью дорожку зубами, чтобы сдержать стон.

Мир меняется.

Медленно и неотвратимо, и, когда боль отступает – а она, кажется, длится неимоверно долго, часы, а то и дни, – мир позволяет себя удержать.

Запахи.

И след альвы теперь виден явно, травянисто-зеленый, вплетенный в сам дом. Он начинается от стены, а стена эта пахнет стеной. Значит ли это, что тайный ход спрятан слишком хорошо? Или его вовсе нет?

Райдо говорил, что дома альвов живые, но Нат и не предполагал, что настолько.

Он сделал первый шаг.

Лапы держали. Когти пробивали дорожку, цокали о паркет. Хвост змеей скользнул по стене, и прикосновение это случайное было приятно, дом ластился к Нату… или наоборот?

Позже он разберется.

У лестницы Нат остановился, выглядела та уж больно ненадежной, с крутыми ступеньками, на которых с трудом лапа умещалась. Спускался он медленно, отчаянно принюхиваясь к дому, но в этом крыле, давным-давно позабытом, запахи были старыми, выцветшими.

А вот на втором этаже – дело иное.

Люди. Трое. Вооружены, но оружие – скорее данность времени, нежели необходимость. Люди уверены в собственном превосходстве. И еще в том, что Нат заперт, а Райдо болен.

Они ходят по дому, словно дом этот уже принадлежит им.

– Ну что?

– Пока ничего… – Человек в высоких охотничьих сапогах вышел из комнаты Райдо.

От человека пахло кровью. Нет, не свежей, застарелой, кисловатый терпкий аромат, который привязался к сапогам и еще к куртке.

– На чердаке глядел?

– Погляжу, не волнуйся. – Он остановился в коридоре. Нат видел широкую спину, и длинные волосы, собранные в хвост, и черную ленту, скользкую, вида змеиного. – Не спеши… в любом деле спешка – это лишнее.

Человек был спокоен и умиротворен.

– Господи, до чего дом довели… ты бы видел, каким он был прежде. Чудесное место. Волшебное, я бы сказал… я уже считал его своим…

– Не ты один, Альфред.

– Не я один, – согласился тот. – На любое волшебство охотники найдутся…

Нат глухо зарычал. Человек ему не нравился. Он в принципе к людям симпатии не испытывал, но конкретно этот не нравился особенно сильно.

– Надо же, какие гости, – сказал Альфред, обернувшись. – Его же заперли, нет?

– Заперли, – подтвердил его спутник, потянувшись к арбалету, но был остановлен Альфредом.

– Не стоит. Во-первых, это незаконно. Во-вторых, не факт, что попадешь. А в-третьих, когда насилие что-то решало? Верно?

Человек широко улыбнулся.

Наверное, он по-своему был красив. Высокий, много выше спутников, с лицом открытым, пусть несколько грубоватым, но приятным. Он смотрел прямо, но во взгляде его не было ни вызова, ни скрытого страха, лишь любопытство.

И Нат растерялся.

– Полагаю, имело место некоторое недоразумение… – Альфред положил руки на пояс, но, несмотря на то что на этом поясе висели и арбалет, и короткий клинок, жест не был угрожающим. – И мне крайне не хотелось бы, чтобы недоразумение это переросло в конфликт. Конфликты никому не нужны. Позвольте представиться, Альфред Сенсби. Гарольд Сенсби – мой отец…

Нат нахмурился, пытаясь вспомнить, кто такой Гарольд Сенсби, которого он, судя по поведению этого человека, должен был бы знать.

– Он здесь за мэра… градоправителя… олицетворение власти, так сказать. И мне приходится соответствовать. Здесь я исключительно в роли наблюдателя. Смотрю, чтобы никто не нарушил закон… закон – основа общества…

Он говорил, а Нат слушал, пытаясь сообразить, что же делать.

Напасть?

Но люди не проявляют агрессии, напротив, этот Альфред ведет себя весьма и весьма дружелюбно… и это подозрительно…

– Альфред, ты думаешь, он тебя понимает? – нервозно поинтересовался парень с арбалетом.

– Понимает, Бикси, еще как понимает. Поэтому веди себя хорошо, не давай повода думать, что мы пришли сюда с недобрыми намерениями…