Наемник - Вячеслав Кумин

– Нет, Бертрольд сказал, что реактор был выполнен не на радиоактивном топливе. И потом даже если и не так, взрыв-то не вышел наружу. Нам в любом случае нечего бояться.

– Вас вызывает капитан, – произнес новый лейтенант.

– Господин лейтенант, – быстро встал Эрик, – прежде чем они уйдут, позвольте заснять их лица. Торговая Федерация должна знать своих героев.

– Не возражаю.

– А вы почему не снимаете шлем?

– Не хочу, – просто ответил Макс.

– Солдат, снимите шлем.

– Господин лейтенант, я хотел бы остаться инкогнито.

– Пожалуйста, пусть он тоже снимет, – и Эрик, не стесняясь, протянул лейтенанту несколько сотен реалов.

– Солдат, снимите шлем, иначе у вас будут большие неприятности.

– Но, сэр!

– Снял шлем!

Брюстеру ничего не оставалось, как подчиниться. Этого только и ждал Дуренко, он тут же подбежал к солдатам и затараторил:

– Вот, дамы и господа, истинные герои сегодняшнего дня, герои всей Торговой Федерации. Именно они обеспечили ей победу на данном фронте и, я не побоюсь этого слова, на всей планете.

Флот продолжал удерживать позиции, не давая противнику взять полный контроль над небом в зоне наземных боев. Генерал Назар хорошо понимал, что если отступит, то налетевшая мошкара сметет войска одним массированным ударом, а так держалось хрупкое равновесие, в принципе всех устраивавшее. После многодневных боев корабли нуждались в ремонте, но сделать это было невозможно. Радовало только одно: у противника дела обстояли не лучше.

– Господин генерал, первая атака захлебнулась, – прокомментировал майор Берендж. – Они просят повторить налет.

– Повторим минут через десять. Скажи им, как только сами отобьемся, так сразу к ним.

– Есть, сэр.

«Лихтнинги» отгоняли обнаглевших «Бейстов» от кораблей, которые сами не могли с ними ничего сделать. С десяток самолетов отгоняли айманов от флагмана, но те все же умудрились сбить три датчика, и один обзорный экран в командной рубке вышел из строя, сами при этом они ушли невредимыми.

– Что делают, черти! – невольно восхитился генерал действиями айманов.

– Все они отходят.

– Посылайте «Фроги», пусть штурмуют базу.

– Есть, сэр.

Время шло, атаки на поверхности планеты продолжались, но безрезультатно. На космическом фронте также оставалось без перемен. Вести какие-то хитрые маневры у противоборствующих сторон не было никаких сил и желания. Айманы знали, что база неприступна, и потому на рожон не лезли, по той же причине не дергались и федералы.

– Сэр, с Тайтара передают, что намечается какой-то взрыв.

– Какой еще взрыв?

– Я не очень хорошо понял, но, кажется, что-то, связанное с реактором.

– От кого поступила информация?

– От полковника Дитриха, а тому от какого-то капитана.

– Отзывайте самолеты, а то долбанет их электромагнитным полем, и мы сразу лишимся сотни бортов, вот уж подарок айманам будет.

– Тут прямой репортаж ведется, можно включить, все равно у нас экран свободный, – предложил майор.

– Включай.

Генерал напряженно следил за трансляцией. Чумазые и израненные солдаты смотрели на часы. Ведущий говорил:

«Случится ли так, как сказали они, или укрепления останутся столь же неприступными, как и раньше? И что случится с самими солдатами, если окажется, что наступление сорвано по их вине?… это мы узнаем через короткое время…»

– Вот уж действительно, – недобро протянул генерал, хрустнув пальцами.

Время прошло, но ничего не происходило.

– Уф, – облегченно выдохнул генерал Назар.

Майор Берендж подозрительно покосился на своего командира, ему по-прежнему была непонятна логика Назара.

– Вот черт!

Майор посмотрел на экран. Качество изображения сильно испортилось, но земляную волну было отчетливо видно. Генерал смотрел на нее, не отрываясь, а потом быстро встал и приказал:

– Немедленно установите связь с командованием, кажется, у нас большие проблемы.

– Но, сэр, Карнатион пал, мы победили…

– Вот эти самые герои, – генерал показал на наемников, – возможно, завалили всю операцию, которую мы готовили без малого полгода. Свяжите меня с адмиралом… Господин адмирал, произошло непредвиденное – цитадель пала раньше срока…

– Мы уже видели. Удивительно, конечно, но все нормально, генерал.

– То есть все получилось, и противник выдвинул сюда дополнительные силы?

– Именно так. Как только вы начали атаку, их корабли снялись и пошли на выручку, а мы, в свою очередь, начали свою атаку. Так что все получилось как нельзя лучше, и у нас появился двухнедельный запас времени на основную операцию.

– Отлично.

– Ну, тогда до связи.

– До свидания, господин адмирал.

– Сэр, не могли бы вы мне объяснить, что происходит?

– Ты должен был и сам все понять, но раз не понял, то объясню. Вся эта операция всего лишь отвлекающий маневр – блеф, одним словом. Штурм Карнатиона должен был продолжаться не менее недели, чтобы они поверили в серьезность наших намерений, особенно после серии дезинформационных радиоигр, и выслали сюда дополнительные силы для удержания Тайтара в своих руках. Но они струхнули гораздо раньше, и как только мы начали, они пошли на помощь к своим. Их полет сюда продлится неделю, когда они все поймут, то поспешат обратно, это еще одна неделя. Итого у адмирала две недели на взятие Вигстера и Питрода силами обстрелянных, хорошо обученных солдат и первоклассных пилотов, не то что у нас: сплошные «Фроги» и желторотые юнцы, набранные из всех центров для количества, но должен сказать, что они показали себя довольно неплохо.

– Значит, эта планета с самого начала не рассматривалась как цель?

– Нет, конечно. Зачем нам Тайтар? На нем нет никакой инфраструктуры, в отличие от основных целей со сложившейся системой добычи и переработки. Конечно, в боях кое-что погибнет, но ремонт поврежденного обойдется гораздо дешевле, чем установка с нуля, а значит, разработка будет идти быстрее и, что важно – прибыльнее.

– Понятно. Но неужели нельзя было рассказать об этом мне? А то я метался как дурак, ничего не понимая.

– Секретность, секретность и еще раз секретность. Не помню, кто сказал, но сказано в точку.

– Понятно, – снова повторил майор.

– Кстати, нужно будет выдать этим героям премию. Они-то не знают, что чуть не завалили всю операцию. В общем, нужно наградить…

– Наградим, сэр.