Госдачи Кавказских Минеральных Вод. Тайны создания и пребывания в них на отдыхе партийной верхушки и исполкома Коминтерна от Ленина до Хрущева - Андрей Артамонов

С. Г. Гинзберг (В. Кривицкий)

Меня в приведенном отрывке из книги В. Кривицкого больше всего удивило то, как смог высокопоставленный сотрудник 4-го управления штаба РККА очутиться в не положенном ему по регламенту военном санатории (например, в санатории РККА в Кисловодске), где отдыхало и лечилось все руководство Народного комиссариата по военным и морским делам СССР. Ко всему прочему, в номенклатурном санатории В. Кривицкий лечился и отдыхал вместе со своей женой А. В. Порфирьевой. Я не склонен уличать В. Кривицкого во лжи, даже наоборот, его подробное описание нравов в санатории № 1 «X лет Октября» выглядит чрезвычайно правдиво. Предполагаю, что В. Кривицкий, будучи к осени 1932 года комбригом по званию и начальником отделения в Школе РУ Штаба РККА, то есть номенклатурой ЦК ВКП(б), мог, пользуясь своим высоким положением, позвонить в Управление делами СНК СССР и взять из уже имевшихся забронированных путевок одну в санаторий № 1 «X лет Октября». Это говорит о весьма разношерстном составе отдыхающих и прибывающих на лечение в санатории № 1 «X лет Октября» как из центрального аппарата СНК и ВЦИК, так и из НКО СССР, а также ОГПУ/НКВД СССР. Можно также предположить, что высокопоставленные сотрудники центральных аппаратов Наркомвоенмор/НКО СССР и ОГПУ/ НКВД СССР (члены ЦК ВКП(б), при желании получить престижную путевку из брони в дом отдыха или санаторий ЦИК/ СНК, предварительно шли в собственное Управление делами, где им предоставляли список оздоровительно-лечебных учреждений на выбор. А что касается бывшего председателя СНК СССР А. И. Рыкова, о котором с такой откровенной симпатией нам рассказал предатель и перебежчик В. Кривицкий, то его на пленуме ЦК ВКП(б) в феврале 1937 года исключили из партии, а уже 27 февраля он был арестован. А. И. Рыков в качестве одного из главных обвиняемых был привлечен НКВД СССР к 3-му Московскому процессу по делу Правотроцкистского антисоветского блока. 13 марта 1938 года А. И. Рыков с многочисленной группой бывших сотрудников СНК, ВЦИК и Лечсанупра (Л. Г. Левина) был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к смертной казни, а 15 марта того же года расстрелян на полигоне АХУ НКВД «Коммунарка».

Еще раз вернусь к воспоминаниям В. Кривицкого, который без тени сомнения, правдиво и с совершенно правильными акцентами описал свой очередной отпуск в доме отдыха ЦИК «Марьино», который находился близ села Ивановского Рыльского района Курской области. Хотя это правительственное санаторно-оздоровительное учреждение закрытого типа и не имеет никакого отношение к региону Кавминводы, но тем не менее я очень прошу читателей обратить внимание на контрасты, так хорошо и красочно изложенные В. Г. Кривицким при описании данной номенклатурной здравницы:

«…В феврале 1934-го передо мной встала та же дилемма, и я сделал для себя тот же выбор. Я тогда проводил свой ежегодный отпуск в Доме отдыха ЦИКа «Марьино» в Курской области, в самом центре России. «Марьино» было когда-то имением князя Барятинского, победителя Кавказа.

Роскошный дворец в версальском стиле стоял в окружении прекрасного английского парка с искусственными прудами. Персонал дома отдыха состоял из превосходных врачей, спортинструкторов, медсестер и обслуги. В нескольких минутах ходьбы за его оградой находился совхоз, поставлявший продукты питания для отдыхающих. Дежурный вахтер у ворот следил за тем, чтобы крестьяне не смогли зайти на территорию санатория.

Однажды утром, вскоре после моего приезда, я с моим приятелем отправился на прогулку в деревню. То, что я увидел там, было просто ужасно. Полуголые ребятишки выбегали из полуразвалившихся изб, прося подать им хлеба. В деревенской кооперативной лавке не было ни хлеба, ни керосина – ничего. Ужасающая нищета произвела на меня самое гнетущее впечатление.

В тот вечер после отличного ужина все отдыхающие сидели в ярко освещенной столовой дворца и оживленно беседовали. На улице был страшный холод, а тут пылал камин, было тепло и уютно. Случайно я повернул голову к окну и увидел приклеенные к холодным стеклам лица беспризорных голодных деревенских ребятишек, смотревших на нас широко раскрытыми глазами. Тотчас же сидящие в зале перехватили мой взгляд и распорядились прогнать нарушителей. Почти каждый вечер кому-нибудь из детей удавалось проскользнуть во дворец, минуя вахтеров, в поисках пищи. Я часто приносил для них из столовой хлеб, но старался делать это незаметно, ибо другие на это смотрели косо. Советские служащие выработали в себе защитное свойство не замечать человеческих страданий»[100].

Необходимо подчеркнуть, что Управление делами СНК СССР в лице Н. П. Горбунова и ХОЗУ ЦИК СССР в лице его руководителя Н. И. Пахомова, с полного одобрения начальника ЛСУК Я. Б. Левинсона с начала 30-х годов приняли новую концепцию строительства домов отдыха и санаториев для отдыха и лечения правительства. При уже имеющихся домах отдыха и санаториях ЦИК СССР создавались медчасти Лечебно-санитарного управления Кремля, а профиль и статусность данных учреждений радикально менялся. Если до 1929 года номенклатурные сотрудники ВЦИК и СНК СССР могли просто отдыхать в доме отдыха и санатории ЦИК СССР, то с августа 1932 года, после оснащения лечебно-оздоровительных учреждений медоборудованием, кадрами и новыми корпусами, они проходили за месяц курс полноценного лечения, в соответствии с выданной путевкой Санупре Кремля. Санаторий № 1 «X лет Октября» также в июле – августе 1932 года в Управделами СНК СССР решили превратить в профильное лечебно-оздоровительное учреждение высшей категории клинического типа, принимающее на лечение больных с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Впервые в санатории № 1 «X лет Октября», по инициативе профессора А. А. Лозинского из Государственного бальнеологического института на КМВ, была опробована новая технология – проведение нарзанопровода прямо к ванным кабинам корпуса № 3 и отпуск нарзанных ванн непосредственно в самом здании учреждения. Конечно же это не было новшеством в мировой практике бальнеологии, но в СССР перекачка минеральной воды по водопроводным трубам действительно стала абсолютным ноу-хау в санатории № 1 «X лет Октября» и в дальнейшем была взята на вооружение другими лечебно-оздоровительными учреждениями на Кавминводах.

Между тем в окрестностях санатория № 1 «X лет Октября» в конце 20-х годов началась активная реконструкция уже открытых ранее лечебно-оздоровительных учреждений и, кроме того, строительство первого в Кисловодске нового ведомственного санатория № 10 «За индустриализацию» ВСНХ СССР. Инициатором и куратором проекта санатория «За индустриализацию» стал председатель ЦКК ВКП(б), нарком РКИ и зампредседателя СНК СССР Г. К. Орджоникидзе, который предполагал лечить и оздоравливать в данном учреждении передовиков соцтруда, ударников первых пятилеток. В этом повествовании можно было и проигнорировать данный санаторий «За индустриализацию», но в марте 1937 года, на основании постановления СНК СССР, данное лечебно-оздоровительное учреждение Наркомтяжпрома СССР было передано в ведение Управления делами СНК СССР и стало частью санатория № 1 «X лет Октября». Самое поразительное в этой истории было то, что автором проекта будущего санатория «За индустриализацию» по личному распоряжению Г. К. Орджоникидзе стал академик архитектуры, преподаватель ВХУТЕИН – ЛВХТИ И. А. Фомин. Автором дизайна помещений и интерьеров вышеназванного санатория уже по инициативе И. А. Фомина назначили ленинградского архитектора, графика, автора книг по истории экслибрисов Мирона Ильича Рославлева. Почему не было официального конкурса архитектурных проектов будущего лечебно-оздоровительного учреждения и по какой причине Г. К. Орджоникидзе решил, что зодчий И. А. Фомин воплотит все его мечты при создании нового санатория в Кавминводах, история умалчивает. В марте 1928 года, с северной стороны главного корпуса санатория № 1 «X лет Октября» (бывшее здание братьев Тарасовых), началось рытье котлована и закладка фундамента будущего санатория № 1 «За индустриализацию». Возведение трехэтажных корпусов санатория, выполненного в модном тогда конструктивистском стиле «пролетарской классики», велось в течение двух лет, и в апреле 1930 года «За индустриализацию» был сдан Государственной приемной комиссии из Наркомздрава РСФСР.