Королевская кровь - Рона Шерон

— Вам ее не достать, — ответила старая служанка. — Нынче вечером принцесса ужинает вместе с французским посланником во дворце Йорк–плейс. Она вернется не раньше полуночи.

— Она вообще не вернется, правда? Почему она уезжает? Отвечай мне, Адель! — Он не мог поверить, что Рене уехала, не сказав ему ни слова на прощание.

— Молодой человек, вы должны забыть ее.

Майкл проглотил комок в горле и прохрипел, с трудом выговаривая слова:

— Не могу.

Камеристка потянула носом воздух, и внезапно в глазах ее вспыхнула ужасная догадка.

— Вы заразились опасной болезнью! — Она отпрянула от молодого человека. — Если вы ее любите, не ищите ее. Оставьте ее в покое.

— А как насчет ребенка? — выдохнул он. Боль в груди мешала Майклу говорить.

Адель одарила его пронзительным взглядом.

— Ребенок выживет. Король умрет.

Майкл вцепился в дверную ручку, чтобы не упасть.

— Не умрет, если только я смогу этому помешать.

Кардинал Уолси не поверил им. Рене видела, как он переводит взгляд с нее на маркиза, пытаясь разгадать истинные мотивы их поведения. Шестое чувство подсказало ей, что, подобно многим иерархам церкви, он не соблюдает обет безбрачия. И еще принцесса поняла, что он никогда не выдаст тайну Талисмана и не покажет, где тот хранится, даже если она войдет к нему в спальню в костюме Евы и примется соблазнять его чувственными мавританскими танцами. А Руже не спешил приходить ей на помощь. Его пространные разглагольствования о необходимости мирного сосуществования и установления режима открытой торговли между двумя странами звучали неискренне и не произвели на Уолси ни малейшего впечатления. Кардинал Кампеджио, не принимавший участия в разговоре, молча поглощал свой ужин, но при каждом ударе колокола, когда в дверях появлялся кто–то из его офицеров, он поднимал голову и коротко бросал несколько непонятных слов.

Рене про себя молилась, чтобы ее людей, оставшихся в коридоре, покормили сытно и вовремя и чтобы их не узнали бывшие братья по оружию. Желудок ее решительно отказывался принимать пишу, и она через силу заставила себя попробовать богатое угощение — девять перемен изысканных блюд, поданных на золотой посуде.

С каждым часом беспокойство девушки возрастало. Мыслями она то и дело возвращалась к искателю приключений, которого оставила позади. Кому бы он ни хранил верность в первую очередь — себе или королю Генриху, Майкл Деверо приложит все силы к тому, чтобы разрушить замыслы герцога Бэкингема. «Интересно, а рассказала ли ему Анна что–нибудь интересное?» — спросила себя Рене. Нет, вряд ли. Эта женщина только прикидывалась простушкой, а на самом деле была хитрой лисой. Как сестра нового короля она обретет возможность выбирать себе любовников по вкусу, захотят они того или нет. Рене попыталась представить себе реакцию Майкла, когда он узнает, что она покинула берега Англии. Оставит ли это известие его равнодушным, или же молодой человек будет скучать о ней? Принцесса не могла отрицать очевидного — они вполне подходили друг другу и составили бы весьма интересный дуэт. После того как слуги подали засахаренные фрукты и мускат, Руже принялся осторожно покашливать. Поначалу Рене решила, что он подавился чем–то, и даже собралась попросить пажа похлопать маркиза по спине. Но потом, поймав его укоризненный взгляд, принцесса вспомнила собственные инструкции. Она тут же встала из–за стола.

— Ваше высокопреосвященство, ваша милость, с вашего позволения я бы хотела уединиться в часовне, чтобы вознести смиренную молитву Господу нашему Иисусу Христу и попросить его ниспослать мир нашим истощенным войной государствам.

Кардинал Уолси знаком предложил ей приблизиться.

— Вам известно, что мы собираемся обсудить кандидатуру подходящего жениха для вас среди высшей английской знати? — негромко поинтересовался он, вглядываясь в ее лицо.

— Да, ваше высокопреосвященство. Я буду молить Господа, чтобы он просветил вас и не оставил своим вниманием.

Кардинал отправил пажа за своим личным секретарем, после чего вновь обратился к принцессе:

— Поскольку вы дружны с леди Мэри, вдовствующей королевой Франции, вы, быть может, слыхали, что ее брак с его милостью герцогом Саффолком начался со скандала в королевском Совете. Многие его члены возражали против этого союза под тем предлогом, что герцог совсем недавно получил свой титул, что у него недостаточно длинная родословная, но усилия, предпринятые в пользу влюбленных мной лично, позволили разрешить это нелегкое дело ко всеобщему — включая его величество — удовлетворению.

Поначалу Рене даже не поняла, что он имеет в виду. Но потом сообразила: он намерен выдать ее замуж за нового человека, не исключено, что своего протеже, дабы ослабить влияние старой родовой аристократии, заклятых врагов кардинала в Совете. Имея за спиной подкрепление в виде двух французских герцогств, даже полное ничтожество способно превратиться в мощный инструмент придворной политики в умелых руках кардинала.

— Леди Мэри и впрямь посвятила меня в подробности своего брачного контракта, выразив искреннюю благодарность вашему высокопреосвященству за вмешательство в ее интересах.

— И вы покорно примете наше суждение в выборе вашего будущего супруга?

«Интересно, неужели у него уже есть кто–то на примете?» — на мгновение задумалась принцесса. Несмотря на то, что выбор мужа был только предлогом, загадка представлялась ей занимательной.

— Вверить свое будущее благочестивым рукам вашего высокопреосвященства — то же самое, что довериться Богу. Я с великой радостью приму ваше решение по данному вопросу, в чем бы оно ни заключалось.

— Хорошо. Очень хорошо. — Но, оказывается, он с ней еще не закончил. Возле кардинала возник нервный молодой человек с чернильницей, пером и листом бумаги, закрепленными на дощечке. — С разрешения месье маркиза, мастер Кент сделает запись нашей беседы. — Кардинал вперил в Руже требовательный взгляд, как бы говоря: «Не рассчитывайте, что вам удастся меня одурачить». — Мадам, прежде чем вы покинете нас, прошу вас перечислить все свои титулы и владения.

Рене мысленно поаплодировала коварству сына мясника. Он рассчитывал подать ее на королевский стол как должным образом откормленного рождественского гуся. Ей вдруг стало душно в ее тяжелом, обильно украшенном драгоценностями одеянии, в чем, вообще–то, не было ничего удивительного, учитывая пышущий жаром камин в столовой кардинала. Она вперила надменный взгляд в нервного мастера Кента.

— Рене де Валуа, дочь Франции, герцогиня Бретани и Шартра, графиня Нанта, Монтфора и Ричмонда, виконтесса Лиможа.

Кардинал облизнул губы. Протянув ей унизанную перстнями руку для поцелуя, он начертал над ее головой крест, благословляя принцессу. А потом щелкнул пальцами, подзывая пажа.

— Проводи миледи в часовню.

Проливной дождь вынудил многих придворных остаться дома, в своих городских особняках, отчего за ужином царила спокойная, почти семейная атмосфера. Во время трапезы Майкл не сводил испытующего взора с Анны. Если помешать ей отравить королеву, весь коварный замысел Бэкингема пойдет прахом, но это не принесет ему славы.