От заката до рассвета - Инна Инфинити

За столом он хмур и напряжен. Интересно, а у него были очень серьезные отношения? Такие, чтобы до свадьбы. Он сказал, что через месяц ему 30 лет. Наверняка были.

Эта мысль вдруг уколола мне сердце. Не сильно, только слегка, но все же. Вдруг захотелось хорошо узнать его. Как он живет? Чем занимается? Чем увлекается? Как проводит свободное время?

Судя по его внешнему виду, он проводит его в ночных заведениях. К виски у него явно иммунитет: пьет и не пьянеет. Значит, часто им балуется.

Мое любопытство к его жизни сменяется злостью и раздражением, когда я замечаю эти осуждающие взгляды в сторону блюд, которые я ем. Да, я люблю лягушачьи лапки! А в ресторане Жана их готовят просто отменно.

Заставляю его попробовать кусочек. Хитрый, соглашается только в обмен на желание.

— Какое у тебя желание?

— Очень легкое. Ты позволяешь мне заплатить за этот ужин.

Просто поразительно. Он мог попросить все, что угодно. Но попросил позволить ему заплатить за ужин. Джентльмен до мозга костей.

И именно сейчас, в этот момент, у меня пропадает ощущение скованности с ним. Я больше не жду от него подвоха, как его обычно ждут от первого встречного. Почему-то именно сейчас у меня появляется стопроцентная уверенность в том, что с ним безопасно и надежно. Он никогда не причинит зла и не обидит. За этими дорогими шмотками скрывается очень добрый человек.

Когда мы уходим из ресторана, Жан задерживает меня минут на 15. Я отхожу с ним в сторону, оставляя Егора ждать одного. Некрасиво, но я не хочу, чтобы он слышал вопросы Жана про мою жизнь. Серую и никчемную.

— Как ты, дорогая? — в этом вопросе очень много смысла.

— Не знаю, Жан. Нормально в целом. Три года уже прошло. Приспосабливаюсь к жизни.

— Почему ты решила переехать из Парижа?

— Мне всегда нравился Плезир. Я часто бывала там в детстве.

— Я недавно видел Себастиана… — осторожно говорит Жан. А у меня это имя оголяет все нервы.

— И как он? — сухо интересуюсь.

— С виду нормально, а на самом деле кто знает. Спрашивал про тебя. Я сказал, что давно с тобой не виделся.

— Он рассказывал что-нибудь о себе? — не знаю, зачем мне эта информация. Но вопрос сам вырывается.

— Не особо. Но жениться не собирается. Это я у него в лоб спросил, и он прямо ответил. А что у тебя с этим? — Жан указывает глазами на Егора.

— Да ничего. Просто турист. Вожу его по городу.

— Вы с ним очень хорошо смотритесь, — и Жан мне подмигивает.

— Спасибо. — Я слегка смеюсь. — Ладно, поведу его дальше. Он еще многого в Париже не видел.

— Давай, Кнопка. И я все еще надеюсь побывать поваром на твоей свадьбе.

— Если она когда-нибудь состоится, то обязательно.

Мы с Егором выходим из ресторана, и я думаю, куда теперь с ним отправиться. Скоро закат. А Флёр мечтала встретить его в красивом месте.

Я не знаю более красивых закатов, чем на Монмартре.

Русский олигарх ожидаемо порывается взять такси. Когда-то я тоже передвигалась по Парижу только на автомобилях. Ничего, пусть золотой мальчик побывает в нашей подземке. Ему пойдет на пользу. Уверена, он никогда не ездил на метро.

Как-то неожиданно для самой себя я беру его за руку. Все тело тут же пронизывает очень странное и давно забытое ощущение — держаться с кем-то за руку. Три года ничья ладонь не была в моей.

Его рука теплая и сильная. Снова меня окутывает чувство надежности и защищенности. Вдруг ловлю себя на мысли, что не хочу отпускать его ладонь. И за ним так забавно наблюдать в подземке. Он с таким любопытством смотрит по сторонам. Ну точно никогда не ездил на метро.

Мне нравится разговаривать с ним. Он умеет слушать. И умеет понимать собеседника. Я и сама не замечаю, как понемногу рассказываю ему о себе. Я ни разу за три года не обмолвилась никому о том, что хотела стать писательницей. А ему на Монмартре сказала. Почему-то мне захотелось поделиться с ним этим, очень для меня личным.

Мы с ним лежим на газоне, курим и смотрим на прекрасное небо розово-фиолетового цвета. И мне так хорошо сейчас. Так спокойно. Ощущение — будто я всю жизнь ждала этого момента.

Вспоминаю Флёр. Ее улыбку, ее задумчиво-мечтательное выражение лица. Ей бы очень понравился этот момент. У нее была прекрасная мечта — провести одну романтичную ночь с незнакомцем, встретить с ним закат, а потом и рассвет.

Я чувствую, как Егор поворачивает на меня голову и внимательно смотрит. Невольно отрываюсь от неба и смотрю на него в ответ. У него очень красивые глаза орехового цвета. Теплые. Да и от него самого исходит тепло. И мне вдруг до ужаса хочется его поцеловать.

Не отдавая себе отчета в том, что я делаю, тянусь к нему. Когда между нами остается всего несколько сантиметров, я резко торможу. Сердце вдруг так быстро забилось.

Но Егор тут же преодолевает оставшиеся между нами сантиметры и касается моих губ. Они у него мягкие. Он целует меня очень аккуратно, будто боится спугнуть. И я благодарна ему. Это мой первый поцелуй за последние три года. И впервые за 10 лет я целую не Себастиана. Мне нужно привыкнуть к этой мысли.

Наш поцелуй совсем невесомый, но при этом руки мы сжали очень крепко. Я первая отстраняюсь от него. Хотя ловлю себя на мысли, что мне не хочется этого делать. С Егором хорошо и спокойно. А еще он меня понимает. Как Флёр.

Да, это именно то, что я чувствую рядом с ним: спокойствие, надежность, понимание, родство душ. Последнее очень для меня неожиданно. У меня это было только с Флёр.

Он забавно смущается, когда я вдруг начинаю говорить о книгах. Явно не читал, но не хочет в этом признаваться. Ладно, не буду его смущать и сделаю вид, что верю, что он читал «Портрет Дориана Грея» и знает, кто такой Оскар Уйлд.

Идти на кладбище ночью было опрометчивой идеей. Я не думала, что это окажется, настолько страшно. Но Егор крепко держит мою руку, и это помогает. Его сила окутывает меня, и я отгоняю прочь жуткие мысли.

Я спрашиваю его, как часто он ходит на кладбища и тут же жалею об этом. Потому что слышу рассказ о девушке и о том, как он делал ей предложение. На самом деле я не удивлена, что он додумался сделать предложение руки и сердца на кладбище. Вполне в его стиле. Не заморачивается.

Но почему мне вдруг стало скорее неприятно, чем смешно, когда я представила Егора, делающего предложение какой-то девушке на кладбище?

Несколько раз трясу головой, чтобы отогнать эту картину. Не хочу представлять, как он произносит эти слова другой.

Когда мы собираемся уйти с могилы солиста его любимой группы, над нами неожиданно раздается карканье вороны. Я вскрикиваю, и Егор резко притягивает меня в свои объятия.

— Тише-тише, это просто птица, — спешит меня успокоить.