Арабская вязь - Никита Филатов

Впрочем, каких-либо документов или ценных вещей Тайсон с собой не унес.

Охранник и секретарь только растерянно улыбались и разводили руками.

– Не, не видели… Никто не выходил.

– Профессионал, – в очередной раз констатировал Питер.

– Уволю всех! Найти, немедленно! – белел от гнева и ярости его шеф.

Тем временем, оставив американских коллег выяснять отношения между собой, виновник всего этого переполоха уже расположился в вагоне сабвэя, несущегося в направлении Скоки-Свитч, мирного и респектабельного пригорода Чикаго…

А ближе к вечеру у дома, расположенного на одной из улочек Скоки-Свитч, остановился черный «мерседес» с номерными знаками штата Иллинойс. Сидящий за его рулем Михаил Симанович, гражданин США русского происхождения, бизнесмен и добропорядочный налогоплательщик, подождал, пока пульт дистанционного управления поднимет ворота гаража, прибавил газу – и заехал внутрь.

Пост наружного наблюдения, выставленный Питером Черненко почти сразу же после исчезновения его подопечного, не заметил ничего подозрительного. Господин Симанович всегда возвращался домой приблизительно в это время…

Тайсон дал возможность хозяину включить свет и запереть за собой тяжелую металлическую дверь, отделявшую гараж от дома:

– Ну, здравствуй, урод!

Симанович вздрогнул и обернулся. В его любимом кресле-качалке, творении модных итальянских дизайнеров, сидел какой-то огромный, плохо одетый мужик с бандитской физиономией. На голове у незнакомца была черная вязаная шапочка, в одной руке – початая банка хозяйского пива «Хольстен», а в другой – никелированный пистолет «Астра». Тоже, между прочим, хозяйский, хранившийся в ящике письменного стола.

В общем, все это напоминало сцену из дурацкого боевика про гангстеров.

– Молчи. Ничего не говори. Без моего разрешения. Понял?

Господин Симанович кивнул.

– Теперь садись на пол. Сюда! Только тихо, без этих… глупостей.

Бывший кишиневский валютчик и спекулянт Симанович никогда не был трусом.

Михаила довольно часто грабили или пытались ограбить еще при Советском Союзе, на заре перестройки пару раз брали в заложники и однажды вывезли в лес за долги. Здесь, в Чикаго, Симановичу сожгли первую, нажитую непосильным эмигрантским трудом автомашину – так что определенный жизненный опыт у него имелся. Поэтому и сейчас хозяин дома довольно быстро справился с первым испугом:

– Где моя собака?

– Заткнись. – Тайсон чуть приподнялся, привстал и ударил сидящего на ковре человека тяжелым армейским ботинком в середину груди. Симанович упал набок, поджав ноги и судорожно пытаясь поймать ртом хотя бы немного воздуха.

При этом непрошеный гость умудрился не пролить ни капли пива.

– Пошли отсюда!

Тайсон взял хозяина за шиворот и поволок за собой в направлении ванной комнаты. Появления в доме кого-то еще он не опасался – по сведениям, собранным американцами, жена и две дочери бизнесмена сейчас находились во Флориде, у дальних родственников. Из того же источника Тайсону было известно, что прослушивающая аппаратура в доме Симановича пока не устанавливалась, а разглядеть с улицы, что происходит внутри, не позволяли плотные алюминиевые жалюзи. Конечно, при нынешней шпионской технике не составляло никакого труда при необходимости прямо из машины «снять» и звук, и «картинку», но он очень надеялся, что сотрудники Питера Черненко еще не нашли для этого каких-либо веских оснований.

Однако на всякий случай следовало перебраться в изолированное помещение.

– Насчет собаки можешь не беспокоиться. О себе подумай, – посоветовал Тайсон, запихивая парализованного страхом и болью Симановича в джакузи: – Воду пока включать не будем?

– Чего вы хотите?

Было очень приятно, что хозяин послушался и переменил тему. Потому что в настоящее время любимец семьи, четырехлетний ротвейлер по кличке Монтегю, или Моня, валялся в подвале с раздробленным черепом и переломанными шейными позвонками.

С некоторых пор Тайсон терпеть не мог сторожевых собак…

– Хорошая пушка?

Никелированный ствол девятимиллиметровой «Астры» качнулся прямо под носом у господина Симановича. Но тот уже понял, что быстрая смерть ему не грозит – незнакомец имел уже много возможностей, чтобы просто выстрелить жертве в голову.

– Не знаю. Не пробовал.

– А зачем тогда дома держишь?

– Для самообороны.

– Дурак, – презрительно констатировал Тайсон, засовывая пистолет за пояс: – Ну что, поговорим?

Хозяина такое развитие событий устраивало:

– А может быть, стоит вернуться обратно, в гостиную?

– Нет. Мне здесь больше нравится. – Тайсон сделал последний глоток и отбросил пустую банку под раковину: – Ты зачем, уродина, бедных сироток и вдов обижаешь?

– Простите? – Не понял Симанович.

– Бог простит, – ответил Тайсон, сгреб ладонью волосы на макушке лежащего в ванной человека и дважды ударил его затылком об розовый кафель. Звук получился негромкий и в общем-то безобидный:

– Где деньги, придурок?

– Какие деньги? – Опять не понял Симанович.

– Страховка покойного Соколова. Двести пятьдесят тысяч. Получал?

– Получал, – не стал отпираться хозяин дома.

– Вот видишь… – голос Тайсона заметно подобрел. – А у него, между прочим, вдова осталась в России. Несчастная женщина.

– Но он же был с ней в разводе? – Продемонстрировал полную осведомленность бизнесмен. – Женился здесь второй раз…

– А дети? Очаровательный сынишка, дочери скоро в школу идти – наследники!

– Но по американским законам…

– Знаешь, тут мне знакомый человечек одну очень умную вещь сказал. Там, говорит, где не работает сила права, должно работать право силы. Понимаешь? – Тайсон резко и будто нечаянно провел растопыренной пятерней перед носом у собеседника. Тот зажмурился и втянул голову в плечи.

– Чего ты? Ладно, не дергайся… Больше бить не буду. Наверное.

Тайсон подождал, пока Симанович откроет глаза.

– Короче, денежку надо вернуть.

– Кому вернуть? – сглотнул слюну бизнесмен.

– Детям-сиротам. Наследникам. Через меня, конечно.

Господин Симанович нашел в себе силы спросить:

– А вы, простите… вы кто?

– Я приезжий. Из Питера. Из славного города Санкт-Петербурга.

– У меня нет этих денег. И не было никогда!

– Не понял?

Опасаясь новых побоев, господин Симанович заговорил быстро-быстро:

– Я только расписывался. Потом сразу же все перечислил!