Чужих гор пленники - Артем Каменистый

– Не договорились. Но за лук спасибо.

– Эй! Я ведь его обещал на определенных условиях!

– Ага, но обещал же. Вставай, Рогов, спускаться нам надо, если хочешь до вечера все вниз успеть переправить. А ты, я думаю, очень хочешь.

Мальчишку, которого туземки сплавили Рогову с Кирей, звали Туруг, и это пока главное, что вообще удалось о нем узнать: успехи в изучении языков друг друга пока что не впечатляли. Мелкий оказался себе на уме: тихий, скрытный, с недоверчивым взглядом и не в меру любопытным носом.

Впрочем, если вспомнить условия его жизни и угрозу неминуемой смерти, что последует, когда он подрастет, все можно понять и простить. А его и прощать пока не за что: ни малейших проблем не доставлял, под ногами не путался и вообще лишний раз старался перед глазами не маячить. Но, видимо, не последний солдат растет: надежно приписался к кухне, крутился там чуть ли не часами, женщины в нем души не чаяли и, конечно, подкармливали всем, что было.

Точно генералом будет, не иначе.

Реакция Туруга на находки была весьма неожиданной. Если все проявили в общем-то стандартный интерес, больше расспрашивая о деталях поисков такого добра и перспективах откопать там что-нибудь еще, не менее полезное, то он, побледнев, как стена подъездная, начал тараторить, будто из пулемета, возбужденно тыча пальцем в топоры:

– Ач бато ваакс кумур дуста! Ваакс дуста ач! Дуста качами!

Ну и все в таком духе.

– Киря, чего это он? – удивился Рогов. – Может, ты с ним пообщаешься?

– Так он не баба, поди пойми, к чему лопочет. Дите, что с такого взять.

Мальчишка, осознав, что не встречает здесь понимания, присел, начал водить прутиком по вытоптанной земле, не прекращая лопотать. Не сказать, что из него когда-нибудь выйдет второй Рембрандт, но что-то похожее на гуманоида получилось.

– Ваакс дуста! – указал он на фигуру, потом на Федю, на Рогова, развел руки в стороны и повторил фразу еще раз.

Киря «перевел»:

– Вроде говорит, что это вакс большой. Ну в смысле на шедевре его такое нарисовано. Чего? Туруг, да потише ты, все равно ничего не понять. А, вот ты небось к чему, – кивнул Киря, когда рядом с фигуркой вакса появилось стилизованное изображение топора. – Он еще говорит, что у большого вакса тоже топор такой есть. Ну в смысле из металла, я так думаю.

– У волосатых дикарей металлическое оружие? – удивился Толик. – Я вообще думал, что это кто-то вроде питекантропов, а тут такие дела, оказывается…

– Ты их раньше времени в умники не записывай.

– Но ведь металл… У туземок его вообще нет, вы сами говорили.

– Отняли, может, или что-то другое случилось. Кэт нашла, почему бы им тоже не найти. Уж времени на это у них куда больше было.

– Может, они и разграбили остальные гробницы, – предположил Рогов.

– Да запросто. Дикари всегда вороватые, у них в крови украсть и пропить.

– Не пойму, чего мальчишка так разволновался.

– А что тут непонятного? Увидел это и вспомнил тех, у кого такие же есть. Сам понимаешь, что ваксам он ну совсем не рад. Хреново, если у них много металлических вещиц вроде таких.

– А нам какая разница? – печально заметил Влад. – Такой оравой они нас и голыми руками передушат. Ну или лапами, не знаю как там у них правильнее. Не видел… и видеть не хочу.

Жизнь между тем налаживалась. Пока Рогов занимался разграблением древних гробниц, население лагеря пополнилось целым семейством: муж с женой и трое детей. Один, правда, чужой, приблудился к ним в первую неделю, мелкий совсем, так и не выяснили, что с его родными стало. Да и были ли те родные? Скорее всего чужие люди заботились в первые дни, потому как единицам везло хотя бы со знакомыми встретиться, не то что с близкими.

Куда делись те гипотетические «няньки» первых дней – тоже неизвестно. Может, сгинули, а может, просто бросили ребенка, избавившись от обузы.

Этим новичкам сильно повезло: в передрягу они попали на семейном автомобиле. Как ехали, так и переместились, ничего не растеряв. Повезло, что машина собрана не из ширпотреба, и еще пристегиваться у них было принято для всех, в том числе и тех, кто на заднем сиденье. Ну а потом чуть удачи и подушек безопасности. В итоге ни одной серьезной травмы, кое-какие запасы на первое время, и мастерица-супруга, ухитрившаяся практически из ничего соорудить одежду. Ну и высота не такая уж большая, холод не смертельный. С тем, что лютует у вершин, даже умелая жена ничего бы не смогла поделать.

Это были первые дети за все время, если не считать Танюшу. Сережку к ним давно уже не причисляли, тут не те условия, чтобы до восемнадцати нянчиться. К тому же не такой уж он ботаник: наравне со всеми старался освоить лук и копье и не падал в обморок при мысли о том, что когда-то, и, возможно, скоро, оружие придется применить против опасного противника.

Район в общем-то не детским был: школа лишь одна, да и та с краю, могла и не попасть, а детсадов вроде вообще не имелось. И время не то, на улицы ребятня обычно во второй половине дня выбегает. Вот и получилось, что мало их сюда угодило.

К тому же ребенок – создание беззащитное. В таких условиях без помощи взрослых шансов у него немного. Он ведь, даже если в самом начале не останется без еды и тепла, не будет знать, что надо делать дальше.

Не каждому повезет попасть сюда в сопровождении родителей или хотя бы людей, готовых о тебе заботиться, отрывая от себя последние крохи.

Считая детей, в том числе туземца Туруга, население крошечного, неизвестно где затерянного поселка выросло до двух с половиной десятков человек.

На следующий день пожаловала делегация гостей. Нет, не новое пополнение с гор спустилось – явились туземки. Или хотели проверить, как устроился Туруг, или просто из любопытства. Четыре женщины не стали задерживаться: пощебетали о чем-то со своим мальчиком, ради приличия поели печеной рыбы, оставили в подарок корзины с продукцией своих огородов и ушли назад.

Киря, проводив их взглядом, покачал головой:

– Мутят они что-то. Не знаю что, но точно мутят. И заметьте, люди, нашли они нас с превеликой легкостью, хотя понятия не имели, где же мы расположились. А о чем это говорит? А о том, что людишки здешние цивилизацией не попорчены, зрят то, что мы в упор и даже на ощупь не заметим. Думаю, что ваксы эти тоже не подарок в таком вопросе, и все наши прятки будут продолжаться до первого волосатого милиционера.

– Киря, вот ты вечно всем недоволен! – не выдержал Влад. – Что с того? Что ты предлагаешь? Мы же уже обсудили: какие бы ваксы не страшные, а назад, в горы, еще страшнее уходить. Или мы тут закрепимся, или нет. Другого выхода пока не видно. Уходить? Куда? Все эти леса ими кишат, так какой смысл сейчас дергаться? Вот к чему ты вообще это завел?