Доктор моего тела - Татьяна Фомина

– Костя, ну кому я ее сдам? Тем более с таким «подарком»! И куда я пойду с детьми! Это не выход!

– У нас можете пока пожить, – предложил Костя. – Ты же и здесь работать можешь, а у детей скоро каникулы.

– До каникул еще целый месяц! И там как раз контрольные будут! Мне совсем не хочется их дергать! И потом, я не уверена, что за лето эта «проблема» сама рассосется.

Аня сидела молча, словно нас с Костей тут и не было.

– Ань, ты тут? – спросил ее муж.

– Да! У меня есть идея! Так, собирайся! – сказала Аня мне.– Костя, мы пошли, присмотри за детьми!

– И куда это вы собрались, девочки?

– Надо!

– Аня!

– К Любе! Мне все равно нужно ей деньги отнести! – ответила Анна.

– Что ты задумала? – спросил Костя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Попрошу Любу с детьми пожить пока у Леры, – Анька довольно улыбнулась.

– А Люба это кто? И почему ты думаешь, что она согласится? – спросила подругу.

– Люба – цыганка! И она не откажет! Костя, мы ушли!

Я немного растерялась.

– Ань, подожди! Ты можешь объяснить нормально? Какая цыганка?

– Пошли, по дороге объясню.

Аня взяла какую-то тетрадь, достала прозрачный пакет, в котором лежали деньги, все проверила, и, когда осталась довольна, закрыла дверь.

– Она что – настоящая цыганка?

– Самая настоящая! Только замуж за русского вышла!

– Как так?

– А вот так! Там такая любовь была! Да и Иван бы ее никуда не отпустил! Свадьба чуть ли не на весь район гремела! Цыганка замуж за русского!

– Неожиданно. А деньги зачем?

Аня нахмурилась.

– Пока Иван был рядом, и проблем не было. А как уехал, так и тяжело ей стало одной с шестью детьми.

– Бросил?

– Нет! Что ты! По контракту ушел. Денег решил заработать. И не вернулся.

– Погиб?

– Неизвестно. Пропал и все. Данных нет. Но Люба уверена, что он вернется. Вот и крутится, как может. Старшие у нее рукодельницы! И вяжут и шьют, и макраме увлекаются. Только вот кто у цыганок что купит? А девчонки смуглые, все в мать! Вот и беру у них, что она и девчонки навяжут, что сама продаю, что через бутики. Жить на что-то надо!

– И о чем ты ее просить собралась? Ей и так не сладко! Ань, не надо! Сама разберусь.

– Лерка, вот что ты за человек такой?! Люба не откажет! А ты только представь, когда она со своим «табором» к свекровушке твоей бывшей на подселение приедет? Документы мы все организуем! Я тебе даже риэлтора подгоню с договором!

Я ярко представила себе эту картину! То еще зрелище. Только что там после всего этого останется? Аня словно прочитала мои мысли.

– Ты не переживай! Они чужое не возьмут! Я за них сама поручиться могу! Петша и Лала у нас учатся в пятом  классе! Умницы, а не дети. Только все равно цепляют их! Рузанна в третьем, а Мирелла в первый класс на будущий год пойдет. Люба сама им и форму шьет, и обвязывает! Да что я тебе рассказываю?! Сейчас сама все увидишь!

Люба оказалась невысокая, смуглая, хрупкая, с толстенной косой цвета смолы, и темными, как безлунная ночь, грустными глазами. Даже не могу себе представить, как она одна справляется с шестью детьми! Она настороженно смотрела на меня.

– Добрый день!

– Лачо дывэс! (*Добрый день!) – недружелюбно кинула хозяйка дома. Ее одежда ничем не отличалась от обычной: на ней была длинная юбка, как впрочем, и на всех девочках. Не цветастая с кучей рюшей, а обыкновенная, из синего хлопка цвета джинсы.

– Люба, это Лера – моя подруга! Мы пришли к тебе за помощью!

– Я не гадаю! – на чистом русском произнесла Люба.

– Нет, гадать ей не надо! – успокоила ее Аня. – Нам нужна другая помощь. – Люба приподняла в удивлении одну бровь. – Мы можем войти?

– Проходите. – Люба отступила на шаг, пропуская нас в дом.

Я прошла мимо хозяйки, испытывая непонятное чувство, словно меня только что просканировали лазером.

Дом был светлым, чистым, уютным. Ноги касались мягкого ворса ковров, расстеленных по всему полу. В зале, куда разрешила пройти Люба, на стене висела большая плазма. Стоял угловой диван и два кресла. И много, очень много цветов.

Ничего лишнего, и в то же время уютно. Возможно такой эффект получался из-за зелени растений, а может из-за расшитых золотом портьер.

– Я слушаю, – Люба жестом предложила нам сесть, бросив на меня пристальный взгляд. Я с трудом заставила себя посмотреть в глаза хозяйке дома. На долю секунды проскользнуло удивление, но опять скрылось за маской отчуждения.

В комнату вошла девочка чуть ниже моей Дашки. Такая же красивая, как и мать, и такая же яркая.

– Мама, чай?

– Нат! (*Нет!)– Люба резко махнула рукой, и девочка исчезла.

– Мы с мужем развелись, – начала я. Чем быстрее нас выпроводят из этого дома, тем лучше! – А сегодня моя бывшая свекровь, решила, что сможет жить вместе с нами.

– Я не навожу порчу!

– Нет! Не надо! – горячо воскликнула я.

– Тогда что тебе надо? – звучало грубо.

– Чтобы квартиру быстрее разменяли!

– И что я должна сделать?

– Люба, – вмешалась Аня. – Ты не могла бы с девочками немного пожить в квартире у Леры. А лучше со всеми детьми! Питание, проезд и прочее мы обеспечим. Просто пожить. Пару дней, думаю, будет достаточно! Только в вашей, национальной одежде, ну и со всеми традициями.

Аня замолчала. Люба тоже смотрела на нее. И я уже подумала, что сейчас она выставит нас за дверь, но Люба вдруг засмеялась. Это был не смех радости,  какой-то мученический, словно, она забыла, как это делается, и сейчас пробовала на слух.

– И все?

– И все! – заверила ее Аня. – Я положила ваши деньги на комод. Как обычно.

– Я видела. Наис! (*Спасибо!)

– И я возьму вещи для продажи, если готовы.