Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала - Владимир Чиков

У выхода со стадиона «Динамо» они дружески расстались.

* * *

Выехать в краткосрочную командировку в Европу после Нового года Максу не представилось возможным из-за того, что Центр, приняв предложенный им вариант прикрытия, решил проработать вопрос о возможности маршрутирования агента Гальярдо во Францию. При положительном решении Макс должен был срочно вылететь в Париж, встретиться там с Гальярдо и убедить его в целесообразности открытия в Риме представительства торгово-закупочной фирмы, которую на правах пайщика мог бы возглавить сам Макс.

Когда в Буэнос-Айресе сообщили Гальярдо о выгодном для него предложении, связанным с открытием филиала фирмы в столице Италии, и назвали при этом аргентинскую фамилию и имя Макса, проявившего большой интерес к его делу, тот без колебаний согласился встретиться в Париже со своим бывшим патроном.

В конце февраля 1949 года Макс вылетел в Париж. Там он провел встречу с Гальярдо и получил от него согласие не только на совместное ведение коммерческого дела и заключение торговых сделок, не превышающих ста тысяч долларов США, но и все права на изучение конъюнктуры рынка на Апеннинском полуострове и в прилегающих странах Европы. Выполнил он и задание Центра в предписывавшихся ему местах пребывания. В Цюрихе, Берне, Париже и Женеве он собрал полную информацию о режиме проживания, правилах пересечения границ Франции, Австрии и Швейцарии, а также о порядке получения заграничных виз в названных странах.

Все в этой командировке давалось Максу легко и свободно, и только с поиском офиса костариканского консульства в Париже произошла заминка. По названному ему в Москве адресу — улица Макмагон, 17, — располагалось другое учреждение, а консульство Коста-Рики переехало в неизвестный арондисман[85]. Пришлось Максу через адресную службу устанавливать местонахождение этого дипломатического ведомства, и лишь поздно вечером он нашел его на улице Рюде Бабилонь 8. В офисе никого уже, кроме маленького мрачноватого мужика в бархатной куртке, которого разведчик-нелегал принял за вахтера, не было.

— Чем могу быть полезен вам в столь поздний час? — опечаленно спросил мужичок по-французски.

— Скажите, пожалуйста, когда я смог бы увидеть нашего достоуважаемого консула? — на вопрос вопросом ответил Макс.

— А может быть я могу вам чем-то помочь? Вы — костариканец?

— Да, я — костариканец. А вы кто?

— Вице-консул Турно.

— А я — костариканский коммерсант Теодоро Бонефиль Кастро, — представился Макс и тут же с пафосом во весь голос произнес: — Чрезмерно рад пожать руку глубокоуважаемому вице-консулу с необычайно красивой фамилией. — Он протянул Турно руку для приветствия и, когда тот пожал ее, продолжал с тем же воодушевлением: — Но семейные обстоятельства не позволяли мне встретиться с вами раньше. Вся беда в том, что внезапно возникшая болезнь супруги сковала меня по рукам и ногам. Несколько дней и ночей я не отходил от ее постели и вот только сегодня, когда ей стало немного полегче, удалось вырваться к вам.

Турно, завороженный тирадой его слов, смотрел на него во все глаза, а Макс, видя, что он слушает с большим интересом, продолжил «вешать лапшу на уши»: рассказывал о том, что владел в Коста-Рике и Бразилии кофейными плантациями, руководил коммерческими фирмами в Уругвае и Чили, но не назвал при этом Аргентину. Потом вдруг неожиданно спросил:

— А вы, как и я, тоже костариканец?

— Нет, я — француз, племянник известной в Париже мадам Турно. Но мой шеф-консул Кортес — родом оттуда. Как дипломат он ничего не делает здесь, только прожигает жизнь в парижских ресторанах и борделях. Вся консульская работа возложена на меня.

— Да, вам нелегко справляться с большим объемом работы, — со вздохом посочувствовал ему Теодоро Кастро и с иронией добавил: — Во Франции ведь проживает очень много — целых тридцать два — костариканца. Надеюсь, я буду у вас на обслуживании тридцать третьим…

Манеру Теодора льстиво говорить всякую чепуху с серьезной миной на лице вице-консул принимал за чистую монету.

— Из-за такой вот большой занятости на дипломатической службе у меня не остается времени на семью, — с горечью отозвался Турно. — Вечер уже, а я все еще на работе.

Теодоро ответил молчаливым кивком и обратился к вице-консулу извиняющимся тоном:

— Господин Турно, я не смог в свое время продлить свой паспорт. А если честно сказать, посчитал это ненужным делом, излишней тратой времени. К тому же я не смог бы продлить свой паспорт еще и потому, что незадолго до моего отъезда из Бразилии наш МИД отозвал оттуда костариканского консула. А в Рио-де-Жанейро он один представлял нашу страну. Теперь вот, приехав во Францию, неожиданно заболела моя жена, пришлось везти ее в Клермон-Феррон в клинику известного вам профессора Бержере. Он считает, что жену надо отправить на все лето на лечение в Италию… — продолжал Макс мастерски сочинять небылицы. После короткой паузы он достал из кармана паспорт и актерски жалобно добавил: — Из-за того что мой документ давно уже просрочен, я, месье Турно, не могу теперь сопроводить жену в Италию. Будьте снисходительны ко мне, обменяйте паспорт как можно поскорее! — и он подал вице-консулу свою темно-серую книжицу.

Турно, не отрывая взгляда от перелистываемых страничек, ворчливо обронил:

— А где ваша карта-де-идентите[86]?

Теодоро Кастро замялся: она была у него с собой, но не настоящая, а липовая. Надо было решаться: показывать ее или нет. Вытряхнув содержимое кожаной папки на стол — паспорт жены, свидетельство о прививке оспы, чилийскую седулю, липовый план «своей» кофейной плантации в Коста-Рике, Макс незаметно подложил в карту-де-идентите стодолларовую купюру и, якобы случайно сдвинув локтем всю эту кучу документов под руки Турно, льстиво обронил:

— Посмотрите, пожалуйста, где-то там должна быть, моя карта-де-идентите.

Вице-консул, разбирая разбросанные на столе документы, также незаметно сунул купюру в карман брюк и, не глядя на Теодоро, сердито заметил:

— Придется заносить сданный вами паспорт в наш консульский регистр задним числом. — Собрав документы, он возвратил их Теодоро и сообщил: — Можете приходить за новым паспортом через три дня.

— Благодарю вас, месье Турно. Когда вернусь в Сан-Хосе, то непременно зайду в наш МИД и обязательно выражу вашему высокому руководству искреннюю признательность за вежливое и оперативное обслуживание клиентов в парижском консульстве.

На лице вице-консула расцвела сладчайшая улыбка, он заискивающе заморгал и предложил Теодоро написать в МИД благодарственное письмо:

— Это лучше сделать прямо сейчас, — подчеркнул он, — потому что в Коста-Рику вы не скоро теперь вернетесь из-за предстоящего лечения жены. И потом вы можете забыть обо мне.