Отдаленные последствия. Том 2 - Александра Маринина

– Анвар и Салтан – твои друзья? Земляки?

– Салтан земляк, да, из одного кишлака, с ним вместе приехали работать. Анвар из города, он умный, университет учился, хотел бизнес делать. Отец посадили, мать посадили, воровали сильно, Анвар выгнали, дом отобрали, кушать нечего, жить негде, работа нет. Тоже приехал. Утром-вечером дворник, днем курьер.

Анвар – это хорошо. Парень из большого города, наверняка из столичного, раз учился в университете, в Москве подрабатывает курьером. Должен в европейских лицах неплохо ориентироваться.

– Подскажи, где найти Анвара, – попросил Дзюба.

Мамажакып вытащил телефон, посмотрел время.

– Восемь часов соль сыпать идем. Скоро уже. Анвар – во-он та улица, с нее начинать и дальше налево. Там на углу оранжевый бак, соль, он туда придет соль брать.

До восьми вечера оставалось минут двадцать. Можно погулять, подышать воздухом, позвонить Дуняше. В последние дни им почти не удавалось спокойно и неторопливо поговорить. Если быть точным, то… Роман задумался. Когда же? Да накануне свадьбы, поздно вечером. Проболтали почти до середины ночи, Дуняшка еще смеялась, мол, в день свадьбы будет выглядеть уставшей и невыспавшейся, и все подумают, что она провела ночь страстной любви. В день бракосочетания было уже не до разговоров, сплошные хлопоты и суета, а потом на них свалилось убийство Майстренко, и все завертелось в такую кашу, что ни продохнуть, ни головы поднять. Ромка приходит домой очень поздно и совсем без сил, Дуняша кормит его и сразу укладывает спать, лишних вопросов не задает, знает: он сам расскажет, когда захочет и когда сможет. И пока убийства с записками не раскроют, никаких выходных и отгулов у капитана Дзюбы не предвидится.

Дуня обрадовалась его звонку, но пообщаться толком не удалось: она ехала в метро и из-за шума плохо слышала Романа.

– Меня на работе сегодня весь день доставали с тем видео, – пожаловалась она. – Знают же, что мой муж в полиции служит, надеялись узнать подробности.

– А ты что?

– Ну что… Уворачивалась, как могла. Я же и в самом деле ничего не знаю, видео смотрела, но ты-то не рассказываешь.

– Дуняша…

– Я все понимаю, Ромчик! Честно-честно! Ты как там? Устал?

– Нормально, все штатно. Целую тебя!

– И я тебя!

Анвар оказался не таким уж пунктуальным, пришлось его подождать. Женщину, с которой они с Мамажакыпом столкнулись, когда возвращались за забытым телефоном, он, конечно, тоже не разглядел (темно, капюшон, опущенная голова и так далее), однако приметил некую фигуру, которая попадала в поле его зрения несколько раз, когда по утрам они стояли возле хостела, где проживает Салтан, и чуть позже, когда они, взяв инвентарь, расходились по своим участкам. «Ясное дело, – думал Дзюба, – она следила только за одним дворником, ей был важен тот, который чистит двор, где по ночам сидел Литвинович. Двоих других она в расчет не взяла. В общем-то, правильно. Полиция будет проявлять пристальное внимание именно к тому, кто обнаружил труп. Зачем им другие дворники с других участков? Предварительную слежку за Сатыбалдиевым никто не заподозрит, и другим не зададут ни одного вопроса. Ошибочка вышла, Анна Эдуардовна. Всего не предусмотришь. Только благодаря этому мы еще что-то умудряемся раскрывать».

По всему выходило, что задействование блогера для слива информации было запланировано уже давно. Любопытно… Хорошо бы понять, в чем состоит план убийцы, какова его истинная цель.

Теперь точно известно, камеры с каких домов и улиц имеет смысл проверить. Анна Эдуардовна наверняка попала на них.

– Объект движется в сторону Делегатской. Фикус, принимай.

– Есть, принял, веду объект.

* * *

– А чего там, на Делегатской, интересного? Банк, Стомат, который бывший Третий мед, да и все. Время неподходящее.

– Там еще за углом итальянский ресторан. По времени как раз.

– А-а, ну да. Нет, гляди-ка, в ресторан ему тоже не надо.

– Слушай, кончай гадать, а? Вот же привычка у тебя дурная! Принял объект – и чеши за ним, сколько положено.

– Ладно, не бухти. Блин, он по переулкам начал петлять, там вообще голяк.

– Скажи Плющу, пусть страхует со стороны Олимпийского.

* * *

– Как думаешь, надолго он там угнездился?

– А тебе бы все гадать…

– Да ладно, не кипишуй, надо же как-то развлекаться, пока тупо ждем. Жилой дом, значит, в гости приехал.

– Или с бабой залег.

– Тогда это надолго…

– Не факт. Если женатый, то может по-быстрому – и домой. Семейный покой блюсти надо.

– Тоже верно. У нас чипсы остались?

– Сзади посмотри, должна быть еще пачка.

* * *

– Смотри-ка, выходит. Ты был прав, быстро управился.

– Ага. И с бабой. Сообщи на базу, пусть запросят инициатора.

– База, я Фикус. Объект вышел из здания, с ним контакт… Понял.

– Ну, что сказали?

– Сказали контакт тоже принять.

– Плющ, принимай контакт, пятый «бэ-эм-вэ», черный, Владимир, сто пятьдесят восемь, Елена, Михаил, сто девяносто седьмой.

– Принято.

* * *

– База, я Плющ, контакт въехал на территорию частного строения, припарковал машину, зашел в дом, открыл своими ключами. Адрес: поселок… улица… дом номер… Сообщите инициатору.

Анна Эдуардовна Москвина служила в Твери, но родом была из Бежецка, старинного города в Тверской области. Чтобы не поднимать слишком много пыли, Хомич, получив основные установочные данные, решил для начала поговорить с кем-нибудь из одноклассниц или друзей детства Анны, а уж потом наведаться по месту ее регистрации. Ехать в Бежецк не хотелось: 126 километров, не меньше двух часов придется потратить на дорогу и потом столько же на обратный путь. Местные оперативники помогли быстро найти в Твери нескольких человек, учившихся в бежецкой школе в одном классе с Москвиной и переехавших в областной центр, и через пару-тройку часов майор Хомич уже знал, что «Анька всегда была азартной и верила: если много раз пытаться, то когда-нибудь ей обязательно обломится»; «Аня врала, как дышала, на нее даже сердиться было невозможно – настолько артистично она это делала»; «она после школы, еще в Бежецке, немножко потусовалась с нами, буквально месяц или два, потом свалила сюда, в Тверь, и пропала, здесь у нее родня какая-то. Нет, не в том смысле, что пропала с концами, просто перестала общаться, сама не звонила и не писала никогда, а если мы ее приглашали встретиться, всегда ссылалась то на работу, то на личную жизнь»; «личная жизнь у Анютки еще в школьные годы была бурная, она, наверное, и замуж рано выскочила, сейчас, поди, уже детей кучу нарожала».