Пламя Севера - Алексей Осадчук

Бородачи тем временем дружно потянули за край серого покрывала и нашему взору предстала большая клетка с массивным прутьями, внутри которой, ощетинившись и приготовившись к атаке, замер огромный угольно-черный медведь. Мне даже не понадобилось переходить на истинное зрение, чтобы понять, что конунг притащил на арену теневую тварь.

—И Черный Ужас Свартвальда сегодня станет вестником богов!— торжественно объявил конунг Острозубый, указывая на клетку со зверем.

Появление на арене теневой твари стало сюрпризом для всех. Я буквально кожей ощутил, как от толпы отделилась волна трепета, страха и восхищения.

Рев гигантского черного медведя перекрыл восторженный гомон трибун. Зрители подхватили предложенную им драму с азартом, который только и может быть у людей, для кого подобное зрелище было в новинку.

Шутка ли! Тварь из Тени, которой их в детстве пугали перед сном родители. Вот она рядом, буквально в шаге от трибун!

Этот первобытный азарт охватил всех: от мала до велика, от местного жителя до прибывшего из далеких земель гостя.

Женщины, испуганно тараща глаза, прижимались к своим мужчинам. Те же, в свою очередь, выкрикивали что-то воинственное, поощряя тем самым бойцов, на которых они поставили свои сбережения.

Старики, прищурившись, вглядывались в арену, оценивая соперников и, покачивая головами, многозначительно обменивались мнениями о шансах на выживание каждого бойца. К слову, о победе над теневой тварью никто речей не вел. Нас пятерых уже, похоже, списали со счетов.

Детишки, забравшиеся на самые высокие точки трибун, казались маленькими птицами, готовыми в любой момент взлететь от волнения и радости. Они с восхищением наблюдали за происходящим и возбужденно щебетали, как стайки воробьев, которым бросили пригоршню отборного пшена.

Серые тучи поползли в стороны, и на снег упали лучи утреннего солнца. Казалось, что даже само небо над ареной стало оживать, отражая общую эмоцию волнения и ожидания.

Я мазнул взглядом по трибунам, где восседали конунги и их приближенные. Крупная фигура Бьерна Острозубого, который обманчиво расслабленно развалился на массивном троне, издалека казалась мраморной статуей. Он не обращал внимание на то, что творилось вокруг него. Ему, похоже, было плевать на то, как на него смотрят его враги и приближенные.

Взгляд конунга Винтервальда был устремлен на арену и на бесновавшегося в клетке монстра. В его ледяных глазах я увидел холодную решимость, а еще — превосходство.

У меня было достаточно времени понаблюдать за этим человеком, и сегодня, прямо сейчас все, о чем я догадывался, проявилось.

Конунг Острозубый разыгрывал собственную партию. Все те разговоры о некой договоренности между ним и Карлом III, касаемо свадьбы принца Луи и принцессы Астрид, остались в прошлом.

Не знаю, чего именно на данный момент добивался Бьерн Острозубый, но в одном я могу быть точно уверен — на замужество Астрид у него теперь были другие планы. В которых не было места ни одному из претендентов, что стояли сейчас на арене. Ведь наверняка, по его мнению, выстоять против твари, пытавшейся сейчас разгрызть толстые стальные прутья явно зачарованной клетки, у нас пятерых не было ни единого шанса.

Скажу больше, тот самый запрет на магические доспехи и оружие страйкерам, а оборотням — на принятие боевой ипостаси, руку даю на отсечение, появился именно для того, чтобы у претендентов было еще меньше шансов на победу.

Хотя, кто знает, что там творится в голове конунга? Может быть, все мои догадки — это всего лишь плод моего воображения?

Так или иначе, в одном я уверен на сто процентов — ни Астрид, ни Хельга, ни тот же конунг Харольд, судя по их хмурым и ошарашенным физиономиям, даже близко не догадывались, что сегодня выкинет Острозубый.

Я заметил, как смотрела на своего отца Астрид. Что-то очень недоброе мелькнуло в ее глазах. Девушка явно настроена сражаться за своего возлюбленного до конца.

К слову, таким довольным принца Луи я видел впервые. Хотя нет, вру. Еще он так радовался, когда услышал о ранении своего папаши короля. Просто в тот раз принц, хоть и кое-как, но все-таки контролировал себя. Сегодня же… Когда он увидел теневую тварь, на его миловидном, всегда скучающем лице расцвела широкая улыбка, тем самым приоткрыв истинную суть младшего сына короля Вестонии. Похоже, Бланка де Гонди крепко запала ему в душу, раз Луи, несмотря на угрозу своей жизни, рад сложившейся ситуации.

А вот мертвенная бледность и обреченный взгляд барона де Леви, сидевшего за спиной принца, говорил о том, что он меня уже похоронил. Собственно, выражения лиц вестонцев, что были рядом со своим принцем, были примерно такими же. Правда, полагаю, что большинство из них скорбели не обо мне или об участи «зеленой» партии в случае моей смерти, а о проигранных деньгах на ставках.

Реакция Хельги, должен признаться, меня удивила. Маска ледяной леди на мгновение слетела с ее лица, и я увидел под ней искренний испуг и неверие.

—Господин!— услышал я напряженный голос Сигурда.

Я оторвал свой взгляд от трибун и обернулся. Мой телохранитель замер прямо за деревянными ежами, раздвинув плечами бойцов гильдии, что стояли в оцеплении. По его доспехам струилась лиловая мана, а в его глазах читалась готовность выполнить любой мой приказ.

Чуть дальше маячили хмурые лица остальных моих людей. Я про себя усмехнулся. Сегодня я впервые видел Жака таким взволнованным. Хорошо, что Бертран остался в таверне. Он у меня старик крепкий, но лишний раз лучше его не тревожить. Пусть я все эти месяцы тщательно укреплял его энергосистему, но от случайного сердечного приступа никто не застрахован. Уж больно мой камердинер впечатлительный, особенно, когда дело касается меня и моего благополучия.

Я встретился взглядом с авантом. Хм… Было бы любопытно посмотреть на то, как Сигурд сойдется в бою против теневого медведя. Но, увы, тогда не видать мне сокровищницы принцессы Астрид. После того как я увидел монстра из Свартвальда, мне еще больше захотелось дорваться до закромов дочери конунга.

Если страйкерам конунга удалось притащить эту образину из Тени, можно только представить, что за артефакты лежат в сокровищнице его дочери.

Кстати, я теперь догадываюсь, кто именно участвовал в той экспедиции. «Клинки Сумрака», конечно же. Отсюда и полная секретность, и положительный результат миссии.

—Нет,— покачал головой я, останавливая Сигурда.

Мой телохранитель прищурился. Наши взгляды встретились. Не знаю, что он там увидел, но спустя несколько мгновений он отступил и снова, легко растолкав наемников, вернулся на свое место.

Вот и хорошо.

Больше не обращая внимание на трибуны, я сосредоточился на гигантской туше, что бесновалась сейчас внутри огромной клетки.

Это же сколько теневого металла понадобилось неизвестным артефакторам для создания такой штуковины, каждый прут которой был толщиной с мое запястье?