Паломничество Ланселота - Юлия Вознесенская

— Мать умерла с голоду, а брат… Это он лежит там, на газоне.

Кружки, которые Сандра как раз укладывала в корзину, выскользнули у нее из рук, упали на бетон и разбились.

— Какая же ты неосторожная, кара Сандра! Хорошо еще, что до Бабушкиного дома не далеко ехать: надеюсь, там мы найдем другие кружки, а то нам и пить в дороге будет не из чего.

— Что такое "Бабушкин дом"? — спросил Робин Гуд. — Ваше укрытие?

— Нет, мы живем в другом месте. А едем мы с женой в дом нашей бабушки, где сейчас устроен приют для детей.

— Чего вы все врете-то? Какая-то бабушка… приют для детей… Ничего этого давно не бывает! Выдумают тоже — бабушка!

— Ну, дружок, ты и в молоко не верил, а выпил как миленький, — усмехнулся Леонардо. — Теперь вот не веришь в бабушку. Скучный ты человек, Робин Гуд!

— Бабушек не бывает! — зло и упрямо повторил мальчишка.

— Разве у тебя самого никогда не было бабушки? — спросила Сандра.

— Бабушка у меня, конечно, была, я ведь не из пробирки выскочил. Бабушка — это мать моей матери или отца. Только я их никогда не видел. А мать — видел! У нас с Филиппом была настоящая мать, она нас любила и жила с нами вместе, не как другие.

Потом она умерла. От голода, когда саранча на Планету напала. А бабушки — это только в Реальности, у нормальных людей бабушек не бывает. — Почему же это?

— Потому что не доживают до того времени, чтобы увидеть, кто родится у их детей, их еще до этого эвтаназируют.

— А ведь Робин Гуд прав, Сандра. Кроме тебя, я не встречал никого, у кого была бы жива бабушка. Но знаешь, парень, а ведь и Сандра права — у нее-то бабушка есть. Теперь она стала и моей бабушкой, с тех пор как мы с Сандрой поженились.

— Она что, старенькая и с морщинками? Добрая и рассказывает вам сказки?

— Она старенькая и добрая, но сказки она рассказывает не нам, а нашей дочери, своей правнучке.

— Ух ты! Ну вы даете! Так это выходит уже не бабушка, а прабабушка! — и мальчишка залился смехом. Похоже, от сытости он немного опьянел.

— Ну, друг Робин Гуд, это даже обидно, что ты все время подвергаешь сомнению наши слова. Знаешь, дружок, если ты нам не веришь, то можешь поехать с нами и убедиться, что у нас в самом деле есть настоящая бабушка, а у нашей дочери Сонечки есть прабабушка, — притворно осердясь, сказал Леонардо.

— Я бы поглядел на живую бабушку. Вы что, в самом деле хотите, чтобы я с вами куда-то поехал? — Почему нет? Если тебе хочется — поехали.

— Ну… На людоедов вы вроде не похожи. Мясо даже не очень едите. Да вы бы попробовали ворону-то! Она не старая!

— В другой раз, дружок. Сейчас мы уже сыты, это ведь у нас второй завтрак был.

— Чего-о? Это вы сколько же раз в день едите?

— Обычно три, но сегодня мы рано выехали из дома и поэтому один раз уже успели позавтракать.

— Вы едите три раза в день?! Ну вы даете, так я и поверил! Откуда столько еды наберется, чтобы по три раза в день есть? Три раза в неделю, наверное. — Я тебе и на этот раз правду говорю.

— Так вы из Семьи, что ли? — насторожился мальчишка.

— Бог с тобой, парень! Мы обыкновенные люди. Мы едем по делу в Баварский Лес, а потом поедем в Тироль.

— А если я поеду с вами, вы меня потом обратно сюда привезете? Сандра с Леонардо переглянулись.

— Знаешь, давай договоримся так. Если тебе не понравится ни в приюте, ни у нашей Бабушки, мы тебя привезем обратно.

— А в приюте этом тоже по три раза в день едят?

— Вот этого мы как раз и не знаем. Знаем только, что там живут три десятка детей и несколько взрослых, которые за ними смотрят. А вот есть ли у них еда и сколько ее — это нам неизвестно. Поэтому мы на всякий случай везем для них еду. У нас полная машина всяких разных продуктов.

— Свою еду вы везете каким-то чужим детям?! Вы что — сумасшедшие?

— Нет, Робин Гуд. Мы не сумасшедшие, мы — христиане. Ты знаешь, что это такое? — Конечно. То же самое, что сумасшедшие.

— "Для эллинов безумие, для иудеев соблазн"… — задумчиво проговорил Леонардо. — Ну, решай, парень, едешь ты с нами или тут остаешься?

— А вы мне покажите сначала еду, которую вы чужим детям везете! Увижу — поверю и поеду!

— Вот это мужской разговор! Пойдем, покажу.

Подходя вслед за Леонардо к джипу, мальчик заметил: — Странный какой-то у вас мобиль…

— Это не мобиль. Это старинная машина, называется джип. Когда-то это была машина нашей Бабушки, а потом она подарила ее мне. Ну гляди, Робин Гуд!

Увидев корзины и ящики с овощами и фруктами в салоне джипа, мальчишка закачался. — И вы сами будете это есть по дороге? — Естественно. — И я с вами?

— Само собой, если ты составишь нам компанию. — А я… А я буду вам дичь стрелять!

— Наконец-то сообразил, Робин Гуд! Вот именно: мы можем оказаться в дороге очень полезными друг для друга. Как, Сандра, ты не возражаешь, если мы прокатим Робин Гуда до приюта, а потом свозим его в гости к нашей Бабушке? Знаешь, мне очень хочется доказать ему, что я не вру и что бывают и сей час на свете настоящие бабушки. С морщинками и сказками. А потом, если он захочет, мы привезем его обратно на это же место.

— Как скажешь, Леонардо. Мне все равно. Места он много не займет.

Бедный Робин Гуд переводил глаза с Леонардо на Сандру и обратно, лицо его подергивалось.

— Только вот что, парень, — сказал вдруг Леонардо, посуровев, — нехорошо бросать родного брата, пусть даже мертвого, на съеденье воронам. У меня в джипе есть лопата. Давай-ка мы выроем яму и похороним его прямо в этом газоне.

— Нет, дядя, так не пойдет! Филипп велел мне, как только он совсем умрет, вытащить его на газон, чтобы на него вороны слетались. Это он сделал лук и стрелял из них ворон. Только их мало было. Когда брату удавалось подстрелить двух ворон, мы одну съедали, а вторую оставляли другим воронам на приманку. Он большой был, наш Филипп, ему много надо было еды, а он от своей доли еще мне оставлял. Вот он и стал умирать от голода. Он мне сказал: "Я тебя и после смерти буду кормить, если ты меня оставишь лежать на земле: я буду мертвый лежать и подманивать для тебя ворон, а ты их стреляй и ешь. Это все, что я могу для тебя сделать, братец Кролик". Я ему обещал. Нельзя Филиппа зарывать!

— Чудак-человек! Его же вороны совсем расклюют, пока мы с тобой путешествуем.

— А вы ведь меня обратно привезете, как обещали, так? И что же я потом без еды останусь, а?

— Ну хорошо, давай тогда мы вот как поступим. У нас в машине есть крепкий брезентовый спальный мешок: мы им закроем тело твоего брата, чтобы в наше отсутствие вороны его зря не клевали, и обложим камнями. А потом, когда мы тебя назад привезем, ты его снова раскроешь. Идет?