Сломленные - Дмитрий Валюшев

что знание открывается тем, кто этого хочет. Тебе было плевать, лишь бы восстановить то, что ты потеряла, а потом отомстить. Бедняга Арип предупреждал, а ты не послушала. Гордая и своенравная бестия показала клыки и приговорила людей к смерти.

— Ах ты сука! — вырвалось у Лисандры. — Обманула меня, заставила поверить в твои сказки!

Раздался громкий смех.

— Ах-ха-ха, ты маленькая эгоистичная дрянь, которая думает только о себе.

— Это не так! — протестующе заявила колдунья. — Больше нет.

— Умилительно, — Видящая сжала подбородок эльфийки, — но фэй, как и люди, — не меняются. Суть всегда остается прежней, чтобы ты там себе не доказывала. Смотри на мир, который ты подарила сыну. — Шея эльфийки хрустнула. Лисандра вздрогнула. — Смотри, как глупая девчонка помогла мне сжечь Ледрос. — Второе тело с перерезанной глоткой упало на пол. — Смотри, как рушится твоя жизнь. — Эльфы один за другим умирали под злобный хохот. Лисандра рухнула на колени. «Это конец».

— Это не конец! — торжествующе объявила Видящая, измазав лицо кровью. — А великое начало!

Глава 18

После того как Эрик выволок Кридла из дома, наемника тотчас избили, натянули на голову холщовый мешок, связали руки и бросили в повозку. Уткнувшись лицом в деревянное дно, Кридл делал вид, будто лежит в беспамятстве, но обостренный слух ловил каждое слово головорезов Мясника. Эрик вез его из города в свое тайное логово, откуда планировал набеги, и где держал важных пленников на случай, если подвернется возможность обмена. Так или иначе, придется выждать удобный случай, чтобы сбежать, а пока… пока он придумает, как умертвит вероломного предателя.

Что-то ударилось о борт, Кридл перекатился на спину и больно ударился головой о скамью. «А, черт! Да вы охренели совсем?». Раздался звон стали, воздух резко наполнялся запахом свежей крови. Эрик громко призывал свою шайку отбросов сплотиться.

— Открывай ворота! — сквозь сумятицу боя проревел Эрик.

Кридл слышал ругань и крики ликейцев, слышал вопли умирающих ферксийцев и скрежет огромных портовых врат, которые вели к побережью. Затем повозка резко ускорилась, звуки сражения отдалялись, а к запаху крови прибавился соленый аромат Жемчужного моря. Кридл всякий раз подпрыгивал, когда повозка налетала на камни и ухабы.

— А аккуратнее нельзя? — прокричал он.

— Захлопнись!

Спустя короткое время кучер остановил лошадь. Несколько человек стащили Кридла с повозки и поволокли к лесу. Сквозь тонкую ткань он заметил, как листья неподалеку от него зашевелились, и показалась дверца. Люк открылся. Один из головорезов бесцеремонно толкнул Кридла в спину, и тот полетел вниз. Вокруг послышались смешки, тяжелый сапог угодил в живот. Наемник скорчился от боли, но не проронил ни звука. «Сукины дети! Скоро я выберусь отсюда и лично придушу каждого из вас!».

Сильные руки подхватили его, и путь Кридла продолжился. Воздух становился все тяжелее и тяжелее, словно Кридл оказался в джунглях Астории; острый нюх узнал знакомый запах. «Ангельский мох». Кридл знал, как эта дрянь превращает мозги в кашу. Сначала небольшая доза, а потом человек уже не живет без порошка во рту. Кроме презрения к дурманящему яду и к тем, кто его принимает, наемник ничего не испытывал. Теперь появилась еще одна причина свернуть шею Эрику.

Мешок с головы Кридла резко сдернули. Он стоял перед тяжелой, наспех сколоченной дверью с ржавым замком. Сопровождающий его бандит достал из кармана гремящую стяжку ключей и одним из них открыл замок. Дверь распахнулась. Внутри царил непроглядный мрак, где слышались стоны и гневные выкрики на разных языках. Толкнув Кридла в темноту, головорез взял со стены факел и велел идти вперед. К удивлению Кридла, в сводах жутковатой пещеры находились клетки, в которых сидели самые разные существа: люди, дворфы, несколько кобольдов, гоблинов и орков, даже гномы с эльфами. Бандит указал на открытую дверцу:

— Залазь.

Кридл послушно подчинился. Дверца захлопнулась.

— Руки.

Наемник протянул связанные руки сквозь прутья решетки. Как только путы спали, Кридл потер затекшие кисти.

— А поцеловать на прощение? — ехидно спросил он.

Головорез скорчил грозную мину и пошел обратно. Вскоре последний огонек света скрылся, оставляя Кридла в окружении самых причудливых тварей. Наемник раздосадовано пнул решетку. «Будь ты проклят! — злился он, прикоснувшись к глазной повязке. — Клетка с вонючей соломой? Серьезно?».

Кридл как никогда нуждался в помощи, но незадолго до самоубийственной вылазки, он попросил единственного друга где-то переждать бурю. Пискун всегда был рядом, даже когда Кридл сидел взаперти у Поллукса, а сейчас он и не представляет, где прячется преданный сокол. С другой стороны, сейчас у Кридла есть время обдумать свою опрометчивость, которая и привела его к такому глупому концу. Он всегда делал вид, что ничего не боится, всегда выглядел уверенным в глазах императора и его генералов, а на деле остался мальчишкой, который слепо доверился старому лжецу. Конечно, Призрак первым делом отправил послания всем, кто ненавидит Ферксию: Эрику, Конраду, Поллуксу, да даже Гидеону! Наверное.

— Дерьмо! — Кридл забарабанил кулаком по прутьям. — Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!

— Что за мерзкий девчачий визг? — послышалось из соседней клетки. — У моей дочки голосок погрубее.

— Очень смешно, — огрызнулся Кридл. — Надеюсь, она найдет мужчину под стать.

Раздался раскатистый смех.

— О да! У меня уже пятый внук, представляешь? А борода… борода-то какая будет! Всего два года, а уже с пушком на подбородке.

«Борода? Пушок?». Кридл разочарованно выдохнул. Снова нелюдь, причем один из самых неприятных. Насколько он знал, многие люди думают, будто дворфы — закостенелые вояки, которые жизни не видят без хорошей драки. Все это ложь, чтобы убедить всех в их исключительности и непревзойдённости. На деле же коренастые жители гор не только умеют закапывать противников в землю, но они также и прекрасные торговцы. Правда, им не хватает сдержанности и хороших манер для высоких должностей в торговых гильдиях или банках. Из-за этого у дворфов вечно возникают споры с гномами. Эти коротышки мать родную продадут, если за нее предложат хорошую цену. Вдобавок они чертовски умные, проворные, до безобразия злопамятные, что выводит из себя их старших собратьев. Кридл также знал один занимательный факт: дворфов и гномов нередко путают. Как-то раз дошло до войны: один барон назвал своего казначея дворфом, хотя тот являлся самым настоящим гномом. Все смеялись над мелочностью этого чудака. Казначей юмора не понял и взорвал к чертовой матери все поместье. Безумие и храбрость всю дворфийскую жизнь идут нога в ногу, поэтому в Ферксии они вне закона. В Жемчужине в том числе.

— Ты дворф? — уточнил наемник.

— Само собой! — возмутился нелюдь. — Ни один гном мне и в подметки не годится! Орном меня звать, а ты кто?