Тамплиер. Предательство Святого престола - Юрий Корчевский

Саша сначала на французском сказал, потом повторил по-русски. Священник ответил на ломаном французском:

– Что привело тебя в православный храм, чужеземец? Ты же латинской веры.

– Крещён в православии. Живу в чужой стране, приходится приспосабливаться. А когда зашёл, отмяк сердцем, окреп духом.

– Истинная вера укрепляет, сын мой!

– Перебирайтесь на Русь все, здесь османы жить не дадут и церкви переделают в мечети.

– Да что ты такое говоришь?

– Истину.

– Её только Господь знает! Ты одержим манией величия! В тебе говорит гордыня! Давно ли ты исповедовался?

Эх, не расскажешь всего! Саша молча повернулся, побрёл из храма. Священник долго смотрел в спину странного человека. Сумасшедший, или Господь его устами глаголет истину?

Саша побрёл по улице, и вдруг его кто-то окликнул. Он обернулся, а это один мужчина окликнул другого. Что удивительного? После крещения Руси византийские имена стали давать русским младенцам. Какое-то время сосуществовали и христианские, и языческие имена, скажем, Любава у женщин или Первуша (первый сын) у мужчин, но постепенно христианские имена вытеснили языческие. Сложности были, потому как при рождении на Руси было принято давать два имени – настоящее, которое знали только родители и ребёнок, и второе – для всех. Считалось, что колдовство не сможет воздействовать, если злой колдун или ведьма не знает истинного имени. Для Саши странно. Чужая страна, незнакомый язык, а храмы выглядят как на Руси, иконы такие же и имена родные – Александр, Афанасий, Пётр, Григорий, которые слышны на улице.

Прогулка разбередила душу, на корабль вернулся опечаленный. Один из рыцарей заметил:

– Что не так, Огюст? Или обидел кто? Так мы накажем обидчика!

– Я бы и сам наказал, да не обижал никто. Голова болит.

Соврал про голову, конечно. Улегся в каюте. А все думы не про поход во славу Диниша, а про Русь, про родную сторону. Был он тамплиером, служил честно, от опасностей не увиливал. Настали у ордена чёрные времена, и он не сдрейфил, сделал всё, что смог, для тамплиеров. Но трудно противостоять одному человеку против государства. Казну от короля спас, тем самым дав возможность ордену возродиться в новом качестве. И больше он никому ничем не обязан. Много хороших минут он пережил с тамплиерами на Святой земле, но те времена прошли. Всё, пора возвращаться домой, и географическое положение удобное. Вдоль Босфора, там по Фракии до Днепра, а затем пешком или на попутном судне уже до северных земель, считай – русская земля. Через Крым или Кавказ дальше, а главная неприятность – через ордынские земли пробираться придётся, и будь ты хоть семь пядей во лбу, шансов пройти ничтожно мало.

Заждались его в Костроме Авдотья и Любава. Вместе прожили мало, а потом уехал Александр. С тех пор годков прошло много, наверное – потеряли его, сочли умершим, иначе бы весточку с оказией подал. Некрасиво получилось, дался ему этот орден. А с другой стороны, для мужчины служба или работа – главное в жизни, там он самореализуется. Достиг успехов в торговле либо ратном деле, чувствует себя крепко стоящим на ногах и способным, чай не хуже других удачливых. А рядом с женской юбкой успеха не достигнешь.

Следующим утром, позавтракав, отправился не торопясь к месту встречи с Гектором. Вроде вовремя пришёл, а вельможа задерживается. Благо, рядом с лавочкой, на которой он сидел, деревья высокие тень дают. Ориентировочно полчаса прошло, а византийца нет. Греки – народ не очень обязательный, но вельможе так опаздывать не пристало. Саша встал, осмотрелся, Гектора не видно. Отошёл на стадию, в Византии ещё расстояния измеряли на римский манер, как услышал стук копыт сзади. Отошёл с дороги, чтобы возок не задел, а конь остановился напротив него. Из возка Гектор выглядывает.

– Не изволишь ли присесть?

– Можно.

Александр взобрался в возок.

– Вынужден принести извинения за задержку. Человек, который должен был прийти на встречу, не может, появились срочные дела, не терпящие отлагательств.

– Пизанская башня упала или Босфор внезапно пересох? – пошутил Саша.

– Хуже. Наёмники бунт подняли, император поехал усмирять, – нечаянно проговорился Гектор.

Ага, стало быть, поговорить с Сашей инкогнито хотел сам Михаил Палеолог.

– Помочь? – спросил Саша.

– Он поехал в сопровождении телохранителей.

– Они не воины, – отмахнулся Саша. – Два десятка коней и сёдла найдутся?

– В конюшне императора есть всё.

– Тогда гони в порт, я возьму рыцарей. Нужны кони и проводник.

– Тогда лучше так. Я еду во дворец и буду в порту с лошадьми.

– Отлично! Время не ждёт, поторопись!

Александр шёл быстрым шагом, побежал бы, да не было принято. Уже взбежав на борт, объявил тревогу, приказал рыцарям облачаться в броню и приготовиться к походу. Пока одели защиту, опоясались мечами, неуклюже спустились по трапу на причал, на площадь выехала первая десятка коней. Кони высокие, мощные, бока лоснятся. На первом коне сам Гектор. Спрыгнул лихо.

– Хороших коней даю, Огюст, из императорской конюшни. Раньше на таких катафракты воевали.

– Это кто такие?

– Тяжеловооружённые всадники, вроде твоих рыцарей, – пояснил Гектор.

– В седло! – приказал рыцарям Саша.

Трудно пришлось. С помощью оруженосцев взобрались на коней. Защита тяжёлая, подвижность ограничена. Единственно, чего сильно не хватало, так это копий. На площадь ещё пригнали коней. Уселись все крестоносцы, включая оруженосцев с арбалетами. Впереди поскакал Гектор, рядом с ним Александр. Выбрались из города, в половине лье – лагерь наёмников. Шатры стоят, идут дымы от костров. В центре на небольшой площадке муж стоит на возке в пурпурном императорском плаще, вокруг него десяток телохранителей. Причём со всех сторон почти их обступили чернявые бородатые наёмники. Они не слушали, что им говорил Михаил Палеолог, кричали свои требования. Навскидку – сотня-полторы наёмников. У Саши десяток рыцарей и десяток оруженосцев, да десяток телохранителей императора. Не густо, случись сражение. Однако у рыцарей преимущество – все в броне, опытны и организованы. При виде закованных в железо рыцарей наёмники кричать перестали. Полагали – выбьют своё наглостью, преимуществом в силе. Александр, как подъехали, крикнул:

– В шеренгу! Оружие к бою.

Рыцари выстроились в линию, обнажили мечи, оруженосцы взвели тетивы, положили болты. Крестоносцы ждали приказа. Железный монолит стоял грозно, и наёмники поняли, начни они бой, потери будут большими.

– Уходите на северную границу Фракии, – приказал император Михаил. – Даю день на сборы!

– Без жалованья не пойдём! – закричали наёмники.

– Утром получите, – успокоил император.

Саша языка не понимал, ему бегло переводил Гектор. Напряжение спало, присутствие грозной силы сразу сбило воинственный пыл наёмников. Император уселся на сиденье, возничий тронул возок. Телохранители сопровождали возок, буквально окружив его со всех сторон. Рыцари расступились, пропустили возок императора и телохранителей. К возку сразу пристроился Гектор на лошади, начал говорить с Михаилом. Рыцари убрали мечи, по приказу Александра поехали колонной по два следом за византийцами. Наёмники шли за рыцарями следом, за своим лагерем остановились. Видимо, рыцарей они видели впервые, жадно разглядывали, гадали – кто такие, откуда взялись? А главное – сколько рыцарей и не их ли призвал к себе на службу Михаил?