Право на любовь - Сьюзен Баррет

Он ласково улыбнулся, но его глаза остались серьезными. Она заметила, как натянулась кожа у него на скулах и напряглись все мышцы на лице.

— Я думал, мне удастся сделать так, что мое сердце останется холодным, — негромко начал он. — Когда-то мне пришлось пережить боль и… Когда ты лежала в больнице, я уже говорил тебе об этом. Ты помнишь?

— Нет, — солгала она, — расскажи еще раз.

Роуэн взял ее руку в свои ладони и, поглаживая, посмотрел Карен в глаза:

— Я должен тебе многое объяснить, Карен. Я давно думаю об этом, но все не знал, как начать.

Он опустил глаза и посмотрел на ее руки.

— Я знаю, ты думаешь, что я не могу забыть свою бывшую жену. Это неправда. Мне и в самом деле было очень больно, но больше всего пострадала моя гордость, а не сердце. В те времена я был слишком молод, чтобы понять, что такое любовь. С тех пор я многому научился. Я понял, что единственная женщина, которую я действительно люблю, это рыжеволосая американка, укравшая мое сердце в манчестерском аэропорту.

У Карен перехватило дыхание:

— Я украла у тебя сердце? В Манчестере? Но мы тогда только познакомились. Ты же терпеть меня не мог, Роуэн. Разве я не права?

— Конечно, нет, — ответил он.

Отстранившись, Роуэн заглянул ей в глаза и чуть слышно шепнул:

— Я понял, что не смогу от тебя отказаться, поэтому решил рискнуть, — он перевел дух, — и заключить соглашение.

Он медленно опрокинул ее на кровать и приподнял ей подбородок, почти касаясь ее лица своим.

— Давай поженимся, Карен.

Карен задохнулась. Действительно ли он произнес то, что она мечтает услышать?

— Что?

— Давай поженимся, любимая. — Он взял ее за обе руки и нежно поцеловал ее запястья.

— Но мне казалось, что ты не хочешь…

Роуэн прервал поток возражений, приложив палец к ее губам.

— Ты права, — неторопливо кивнул он, — я действительно этого не хотел. Я пытался перестать любить тебя, не поддаваться чувству. Но я поддался, черт его возьми! — Он привлек ее к себе. — Ты нужна мне.

Карен никак не могла оправиться от шока. Можно ли в это поверить? Роуэну нужна не просто ее частичка, но вся она целиком? На всю жизнь? Он хочет жениться на ней!

— Я не думала… я собиралась… о, Роуэн, неужели ты не шутишь?

— Никогда в жизни я не был серьезнее, чем сейчас.

Ей нечего было сказать. В каком-то смысле она научила его верить. Верить ей, Карен. Она закрыла глаза и мысленно вознесла коротенькую молитву.

— Я люблю тебя, — призналась она.

Роуэн сунул руку в карман и вынул маленькую коробочку, обтянутую синим бархатом. Она взяла в руки тяжелое кольцо с массивным рубином, вставленным в резную оправу.

— О, Роуэн, оно восхитительно!

— Моя прабабушка Кэролайн придерживалась того же мнения. А теперь ответь, — он оживился, — сможешь ты отменить возвращение в Штаты и подготовить платье и все остальное к двенадцатому декабря?

Карен открыла рот:

— К двенадцатому декабря?

— Это день моего рождения, и в этот день я привык получать подарки. В этом году мне не нужны никакие подарки, кроме тебя. — Он поцеловал ее в нос. — А кроме того, — деловито добавил Роуэн, — я уже пригласил монсеньора Дейла для совершения церемонии.

— В церкви? Ты хочешь сказать, что все заранее спланировал? И даже не спросил меня?

— Я спросил. — Он усмехнулся, но тут же вопросительно посмотрел на нее. — Карен, ты так и не сказала, что согласна. Ты выйдешь за меня?

— Ради всего святого, Роуэн! Что ж, давай поставим точку. Да, я выйду за тебя замуж. — Она обвила его шею руками и потянулась к его губам. — Да. — И ее язык соблазнительно скользнул по его губам, и когда он опрокинул ее на кровать, она возбужденно прижалась к нему всем телом. — Да, да!

Унылые декабрьские сумерки просачивались сквозь разноцветные витражи арочного окна церкви. Гул голосов стал громче, но тотчас же затих. На церковных свечах трепетали красные язычки, согревая пасмурный зимний день. По обе стороны алтаря горели высокие белые свечи, украшенные венками из усыпанного алыми ягодами остролиста.

Роуэн с Торни прохаживались слева от прохода. Время от времени в толпе гостей раздавалось покашливание.

Карен не сводила глаз с мужчины, которому через несколько минут предстояло стать ее супругом. Он стоял, высокий и стройный, в темно-синем костюме и серебристо-сером галстуке, мраморный оттенок которого в точности повторял цвет его глаз. На лацкане пиджака красовалась единственная алая роза.

Монсеньор Дейл, в белом стихаре и темной сутане, торжественно вышел к алтарю. Орган заиграл «Свадебный марш» Мендельсона, и Карен почувствовала, как Леонард слегка подтолкнул ее.

Она ответила своему отчиму слабой улыбкой, взяла его под руку и решительным, уверенным шагом двинулась вперед. Мэгги сделала последнюю попытку расправить шлейф ее платья в стиле Тюдоров, сшитое из ткани цвета слоновой кости, потом широко улыбнулась.

Карен шла по проходу между скамьями, и все головы поворачивались ей вслед, чтобы посмотреть, как она идет навстречу Роуэну. Афина, сидевшая в первом ряду, теребила в руках платок, и ее глаза неестественно блестели. С другой стороны, позади Марсденов, сидели Деррик, Падди, Мак, Робин и Джек, разодетые в костюмы с галстуками. Острый запах алых и белых гвоздик плыл в воздухе. Карен неотвратимо приближалась к Роуэну, еле держась на ногах от волнения и радости.

Перед священником Леонард остановился и, вручив ее Роуэну, сел рядом с Афиной. Роуэн взглянул на нее сверху вниз, и его глаза подозрительно блеснули. Она заметила, как проступили желваки у него на скулах. В горле у нее встал комок. Она была напугана до смерти.

Переложив букет роз цвета слоновой кости, Карен протянула ему руку, выдавив бледную улыбку.

Монсеньор Дейл прочистил горло…

— …вы вместе собрались в этой церкви…

Да, они вместе — она и Роуэн вместе переживали самый важный момент в своей жизни, и вместе с ними были самые дорогие и близкие им люди. Она окинула взглядом знакомые лица.

— …Господь да укрепит вашу любовь, — нараспев произнес священник.

Да, она тоже молилась об этом. О том, чтобы Бог укрепил доверие Роуэна к ней. И о том, чтобы он дал ей сил любить его, несмотря ни на что.

Карен подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Ей все еще не верилось, что она действительно стоит под сводом часовни в усадьбе Марсденов, и ее мать с Леонардом сидят рядом, и она на их глазах дает обет этому мужчине. Они стали единым существом, соединив свои сердца, тела и души.

— …от имени Христа и церкви я спрашиваю вас, готовы ли вы…