Мои красные туфли - Лиана Меррил

Карли скинула туфли и вылезла из платья. От горячей воды уже шел пар. Эван помог ей освободиться от лифчика и трусиков, крепко обнял, и они вместе встали под душ.

— А у тебя во дворе есть шезлонг? — поинтересовался он. — Мы ведь так и не успели опробовать тот, который стоял на балконе кондоминиума.

— Конечно, есть. — Карли налила себе в ладонь немного геля для душа и принялась намыливать Эвану грудь. — Но воспользоваться им нам не удастся. Дело в том, что вокруг соседи, с которыми мне еще не раз придется встретиться. Повернись, пожалуйста.

Эван послушно повернулся.

— И что же, они всю ночь следят за твоим двором?

Карли подумала о Дженсене с его скрытыми камерами. Ей вовсе не хотелось увидеть в Интернете горячее порно с собственным участием.

— Ты совсем не знаешь моих соседей.

— Карли?

— Мм? — Она как раз намыливала ему зад и размышляла над тем, что красивее зада просто и быть не может. Восхитительный и абсолютно доступный. Рука послушно последовала за мыслью и ущипнула плотную, крепкую мышцу.

— Занималась когда-нибудь сексом прямо в душе?

— Да. — Смелые руки скользнули вокруг его бедер и начали намыливать другие, не менее восхитительные и тоже вполне доступные участки. — Однако предпочитаю заняться этим в спальне.

— Ну да, понятно. — Эван неожиданно уперся руками в стену, словно боялся потерять равновесие. — Если ты сейчас же не уберешь руки, я за себя не ручаюсь.

Карли заставила подопечного вытерпеть шампунь и кондиционер и лишь после этого согласилась отправиться в спальню. Однако ей пришлось ждать, пока он насухо вытрется большим мохнатым полотенцем.

— Хочу преподать тебе три урока, — заявила Карли, напяливая кондом на маленького друга, в то время как его хозяин бездействовал в постели.

— Это будет чтение, письмо и арифметика? — уточнил Эван. Чистенький, стройный и красивый, он выглядел чрезвычайно заманчиво.

— Вовсе нет. — Карли скользнула по сильному мужскому телу, потом села верхом и как можно медленнее впустила его в себя, по миллиметру растягивая удовольствие.

От наслаждения Эван издал низкий, похожий на рычание звук.

— Уроки называются так: качание, скачки и перекаты, — с улыбкой удовлетворения пояснила Карли и наклонилась, чтобы нежно сжать губами мужской сосок. Потом начала языком рисовать на груди круги, повторяя движения бедер.

— И сколько, по-твоему… — поинтересовался он в промежутках между глубокими удовлетворенными вздохами, — сколько, по-твоему, понадобится времени, чтобы выучить эти уроки?

— Немало, — ответила Карли, не прекращая греховных действий. — Может быть, целая ночь.

Эван поймал губами губы возлюбленной.

— Я никуда не спешу, так что готов учиться хоть до утра.

Однако провести вместе утро им не удалось. Солнце едва встало, а Эван уже поцеловал подругу на прощание. Он успел принять душ и одеться. Больше того, на тумбочке рядом с кроватью Карли ожидала чашка крепкого ароматного кофе.

— Мне пора идти, — с сожалением произнес он, присев на край постели и нежно положив руку ей на плечо. — До пятницы необходимо свернуть горы.

Карли потерла глаза, пытаясь прогнать сон, и взглянула на своего мужчину. Несмотря на долгую бессонную ночь, а может быть, благодаря ей он выглядел возмутительно энергичным и красивым. Она потерлась щекой о его руку.

— Должно получиться просто великолепно, — продолжал Эван. Рука его скользнула под простыню, чтобы ласково пройтись от плеча к бедру и обратно.

— Знаю, — ответила Карли. Эван, конечно, говорил о фильме, но она притворилась, что он имеет в виду что-то другое.

Он прижался губами к ее губам. Поцелуй имел вкус зубной пасты и кофе — настоящий утренний поцелуй. Карли вздохнула, закрыла глаза и тут же услышала неразборчивый, невнятный шепот.

— Что-что?

— Ничего. Так, ерунда.

Все понятно. Они вернулись домой, в Лос-Анджелес. Вернулись в реальность, то есть в пустоту, в никуда.

— Спи, еще рано, — прошептал Эван.

И она заснула, потому что сон казался самым легким способом уйти от неприятных мыслей.

Если не считать стола, накрытого на одного, нет ничего более одинокого, чем пустая постель. Через несколько часов Карли открыла глаза и увидела вокруг себя пустоту, а на тумбочке чашку с остывшим, совсем холодным кофе. Рядом с ней не было ни красивого черного кота, ни красивого черноволосого мужчины.

Да, пора отправляться к Дане за Одином.

— Как поживает мой большой мальчик? — ворковала Карли, прижимая к себе счастливого кота. — Проблемы были?

— Нет, — ответила Дана, садясь на красный диван рядом с подругой. — Правда, один раз малыш перепутал ванную комнату с собственным туалетом, но это моя вина: я случайно его заперла, беднягу.

— Извини, мне очень неловко.

— Ничего страшного. Ради успешного развития твоего романа готова на все. Расскажи поскорее, как дела.

Карли взглянула на часы. Ровным, бесстрастным компьютерным голосом сообщила:

— В момент последнего сигнала… точное время будет… девять часов… двадцать минут… и десять секунд. Тебе не пора идти на работу?

— Подумаешь, немного опоздаю. Ничего страшного, не впервые.

Карли не сдавалась:

— А у меня прослушивание, причем до него надо еще забросить домой Одина.

— Ну расскажи хотя бы в общих чертах, — настаивала Дана.

Карли покачала головой.

— Что? Только не пытайся убедить меня в том, что ничего не случилось.

— Что-то, конечно, случилось. Просто я не уверена в том, что именно.

— О, понимаю, — задумчиво протянула Дана, наконец-то оценив ситуацию. — Неужели ты все-таки поддалась микробу любви?

Карли удивленно вскинула брови.

— Господи, надеюсь, что нет. Но пора двигаться. Если я сорву еще одно прослушивание, Куинн непременно меня убьет.

Карли посадила Одина в корзинку и направилась к двери. Дана повесила на плечо свою сумку и пошла следом.

— А что, ты очень боишься влюбиться? — поинтересовалась она.

— Нет, — призналась Карли. — Любовь сама по себе просто прекрасна. Я боюсь вовсе не ее, а того ощущения, которое приходит потом: чувствуешь себя так, словно падаешь лицом прямо на асфальт.

Карли предпочла бы думать, что в одиннадцать вечера в ее дверь мог позвонить только один-единственный человек. Однако, перебрав в уме многочисленных приятелей и непредсказуемых родственников, она вынуждена была признать, что возможны варианты. А потому подпоясала халат и встала на цыпочки, чтобы посмотреть в глазок.