Призрак - Роджер Хоббс

– Не уверен, что хочу.

– Хочешь, хочешь. Ты уж мне поверь.

– Ну хорошо. Что это значит?

– А значит это очень многое. Я впервые наткнулся на эту фразу еще мальчишкой. Помню, я тогда читал все, что попадалось под руку. Как только на полке в магазине появлялась новая книга, я тут же покупал ее, а если не было денег, читал прямо там. Я не вылезал из библиотеки. Я часто путался у людей под ногами, потому что всегда ходил с опущенной головой, уткнувшись в книгу. Но, несмотря на то что я столько читал, у меня не было любимой книги. Мне многие нравились – триллеры, мелодрамы, детективы, исторические хроники, – но ни одна из них не брала за душу. Мне как будто чего-то не хватало. Поэтому я продолжал поиски. Перелопатил гору литературы. Прочитал «Радугу тяготения» Томаса Пинчона. «Дети полуночи» Салмана Рушди. «Имя розы». И вот однажды кто-то дал мне «Энеиду». Ты знаешь, про что это?

Он покачал головой.

– А про Трою слышал? «Илиада», «Одиссея»… Это тебе о чем-нибудь говорит? Троянский конь, морские чудища и все такое?

– Да, про это слышал.

– Так вот, «Энеида» – это эпическая поэма об основании Рима. Своего рода продолжение «Илиады» и «Одиссеи». Она рассказывает о молодом человеке по имени Эней, который бежит из захваченной греками Трои. С остатками своего народа он отправляется на кораблях вплавь через Средиземное море. В пути его ждут всякие приключения, он влюбляется, сражается, прикасается к сверхъестественному. Короче, с ним происходит все, о чем я мечтал в детстве, но дело было не только в этом. Я чувствовал себя Энеем. Как и у него, мои родители не играли в моей жизни большой роли. Как и он, я был уверен, что рожден для чего-то великого. Как и его, меня тяготила повседневность. И так же, как он, я не был пай-мальчиком. По крайней мере, в привычном понимании этого слова. Энею приходилось совершать плохие поступки, чтобы добраться туда, куда он стремился.

– Вы школьником читали по-латыни?

Я пожал плечами.

– Одни мальчишки коллекционируют модели самолетов. Я читал по-латыни. Это понятно: я очень любил читать, к тому же мне хотелось стать Энеем. Но, видишь ли, Эней знал свою судьбу, потому что ему встретился пророк. Я же понятия не имел, что со мной будет. Иногда мне казалось, что я неудачник. Возникало чувство, что я обретаю сущность лишь тогда, когда читаю эту книгу. Впервые я открыл в себе жизненную силу, когда при свете дня раскроил череп одному парню и ограбил его.

– Зачем вы мне все это рассказываете?

– Я хочу, чтобы ты понял, почему я это делаю, и передал это Волку. Как ты думаешь, тебе удастся уловить мою мысль и правильно донести ее?

Лейкс молчал.

– «Flectere si nequeo superos, Acheronta movebo», – повторил я. – Это цитата из книги. И мой личный девиз. Помню, когда я впервые прочел эти слова, подумал: «Вот чего мне не хватало». В этой единственной строчке уместилось все, что я тогда чувствовал. Она заставила меня забыть про злость, смятение и безнадежность. И все мои устремления обрели смысл. С тех пор я повторяю ее про себя как мантру.

Лейкс закусил щеку.

– Вы так и не сказали мне, что она означает.

– Я толкую ее так: «Если не смогу достичь небес, всколыхну ад».

Лейкс положил ладони на стол. Он отчаянно потел, и, когда убрал руки, на столешнице остались влажные отпечатки. При первой встрече он показался мне образцом хладнокровия, но теперь все изменилось. Вот что может сотворить дуло, направленное человеку в живот. Крупная капля пота скатилась у него со лба на щеку.

Я повел револьвером влево, показывая, чтобы он встал. Он выскользнул из кабинки. Я все время держал его на мушке. Если бы он хотел меня переиграть, сейчас был самый подходящий момент. Он стоял, я сидел, и он мог бы попытаться выхватить у меня револьвер. Будь у него намерение сбежать, он не упустил бы шанс. Смельчак рискнул бы. Но Лейкс не был смельчаком. Он так и замер на выходе из кабинки с выражением испуга на лице.

– Заплати по счету, – сказал я. – Оставь хорошие чаевые.

Лейкс достал из кармана пачку наличных. Отсчитал несколько двадцаток и положил рядом с тарелкой. Я обратил внимание, что у него пылают щеки. Что у него на уме? Об этом я мог только гадать.

Не выпуская револьвера, левой рукой я потянулся к пакету с одеждой, достал пиджак от нового костюма и прикрыл им оружие. Лейкс отступил на шаг, освобождая мне проход.

Я вышел из кабинки, не давая ему возможности оказаться у меня за спиной. Ткнул револьвером в сторону двери и сказал:

– Пошли.

Повар бросил на нас подозрительный взгляд, но я даже не повернул в его сторону голову. Мало ли что случается в закусочной. А я просто провожаю усталого приятеля домой, спать. Нельзя в каждом подозрительном взгляде видеть засаду. Я открыл перед Лейксом дверь; тренькнул звоночек. Лейкс двигался спокойно, без дерготни и суетливых жестов.

Как только мы оказались на улице, он спросил:

– Что вы собираетесь со мной сделать?

Я подтолкнул его в спину дулом револьвера:

– Шагай давай.

К «бентли» мы подошли в молчании. В магазине на той стороне улицы еще горел свет. После грозы духота отпустила, вечерний ветерок нес прохладу, но Лейкс в своем дорогом шелковом костюме обливался потом.

– Он убьет нас обоих, – сказал он.

– Я уже много лет жду, когда Маркус меня убьет.

– Нет. Нас убьет Волк.

– Тебя – возможно. А у меня с ним сделка. Я собираюсь обменять деньги из казино на существенную долю его прибыли.

– Он пошел на сделку?

– Надеюсь, ты не думал, что я уйду отсюда ни с чем? – Я думал, вы работаете на Маркуса, – сказал Лейкс.

– Я ни на кого не работаю.

Лейкс покачал головой:

– Вы не знаете Волка. Он никогда ни с кем не договаривается. Он убьет вас. Если вы придете к нему с пустыми руками, он изувечит вас пытками, пока вы не скажете, где деньги. А начнет с банки краски и зажигалки.

– Я приду не с пустыми руками, – сказал я. – У меня теперь два ствола.

– Вы даже не успеете их достать.

– Я не дурак. И знаю, что он попытается меня обмануть.

– Если вы меня отпустите, я попробую навести его на ложный след, – сказал Лейкс. – И помогу вам скрыться.

– Надо же, – усмехнулся я.

Я открыл багажник «бентли». Его дно и стенки были выстелены сложенными в несколько слоев прочными мешками для мусора, скрепленными между собой скотчем. В уголовном мире мешки для мусора и скотч – предметы первой необходимости. Без них не обходится ни одно мало-мальски серьезное преступление. В данном случае они предназначались для того, чтобы заглушить запах. В багажнике, выстланном мусорными мешками, труп может гнить месяцами, и никто ничего не учует.