Роза на зимнем ветру - Шэна Эйби

– Не бойся, Дэймон. Я буду выполнять все твои приказы... по крайней мере, до тех пор, пока ты не вернешься домой.

– Я постараюсь вернуться как можно быстрее.

Соланж проводила мужа во внутренний двор. Дэймон вскочил в седло, помахал рукой Соланж, и отряд покинул замок. Соланж не сводила глаз с дороги, покуда всадники не скрылись в осеннем лесу.

Мэйри стояла рядом с ней и тоже не сводила глаз с Дороги. Наконец она взяла Соланж за руку.

– Пойдем, займемся планом твоего сада. Нам сейчас нужно чем-то отвлечься.

– Это не мой сад, а наш.

– Хорошо, пусть будет вульфхавенский сад. Идем. И женщины вернулись в замок.

Без Дэймона жизнь как бы потеряла смысл. Прежде Соланж никогда не испытывала подобного чувства. Даже в долгие годы разлуки она так не тосковала. Слишком привыкла она все время быть с Дэймоном, любила нежиться в тепле его любви.

По настоянию Мэйри она попробовала заняться делом и вновь появилась среди веселых вышивальщиц. Соланж присоединилась к ним уже на следующий день после отъезда Дэймона, хотя в глубине души все еще побаивалась их общества. Постепенно Соланж все же убедила себя, что женщины Вульфхавена совсем не похожи на платных надзирателей Дю Клара. Работа над планами сада и устройство рождественского праздника помогли ей ближе познакомиться со всеми женщинами, и ни от одной она не услыхала недоброго слова.

Так Соланж постепенно училась открывать свою душу в ответ на дружелюбное внимание людей, окружавших ее. Настойчиво уговаривая подругу присоединиться к вышивальщицам, Мэйри безотчетно угадала, в чем именно нуждалась сейчас Соланж. Женщины были с ней ласковы, шутили, рассказывали забавные истории. Соланж заразительно смеялась вместе со всеми. Дни летели незаметно, и лишь сумерки вынуждали веселую компанию разойтись на покой.

Мэйри даже не пришлось убеждать Соланж заглянуть в детскую. Маркиза и сама давно хотела побывать там. Матери и няньки встретили ее со сдержанной радостью. Зато дети были непосредственны в проявлении своих чувств.

– Леди Соланж! Леди Соланж, ты отведешь нас на луг? – кричал Бертрам, подпрыгивая на коленях у матери.

– Боюсь, что нет, Бертрам. На луг мы сходим в другой раз. – Соланж уселась на полу рядом с Вильямом.

– Почему в другой, леди Соланж? – Крохотная девчушка бесстрашно дергала ее за рукав. – Я хочу еще раз посмотреть, где будет расти мое дерево!

– И я! – закричала ее подружка. – И я!

? И я тоже! – прибавил Вильям, с надеждой уставясь на Соланж.

Маркиза рассмеялась.

– С тех пор как мы были там в последний раз, луг нисколько не изменился. Да и все вы наверняка помните, где именно будут сажать ваши деревья. Но если хотите, мы принесем сюда карту, и я покажу вам на пергаменте, где вырастут ваши яблони и вишни.

Эта идея была встречена с шумным восторгом. Когда Мэйри принесла карту, дети набросились на пергамент, словно коршуны. Каждый объявлял избранное им место самым лучшим, самым красивым, самым удобным. Ребятишки толкали Соланж, карабкались к ней на колени, дергали ее за платье, требуя внимания и задавая тысячу вопросов. Она отбивалась, как могла, покуда матери, сжалившись над ее светлостью, не объявили, что пора ужинать. В один миг все дети умчались прочь, топоча маленькими ножками.

– Не подумай, миледи, что это из неуважения к тебе, – сказала, смеясь, одна из женщин, – Просто кухарка нынче обещала всех угостить пудингом.

– Пудингом! Что же, ничего удивительного, что они так быстро убежали. За пудингом и я бы помчалась сломя голову.

Соланж вдруг подумала о том, как замечательно живется этим малышам. Как славно, должно быть, расти в тесной компании, вместе есть, играть, гулять. Жаль, что самой так не хватало в детстве общества сверстников. С нею был только Дэймон.

? Славная шайка, верно? – спросила Мэйри с нежностью.

– Очень! – согласилась Соланж. – Как это чудесно – видеть столько счастливых детских лиц!

– Не такие уж они ангелы, госпожа моя, – весело откликнулась одна из нянек, услышав ее слова. – Все эти сорванцы дня не могут прожить без драки.

Одна за другой матери отправились есть. Соланж с Мэйри последовали их примеру.

– Знаешь, – сказала Мэйри по дороге в главный зал, – я подумывала о том, что детям пора учиться. Они не умеют ни читать, ни писать. До сих пор учить их было некому, кроме самого маркиза, а ему, конечно, было не до этого.

Соланж взглянула на нее.

– Но ты, насколько я понимаю, грамоте обучена.

– Немного, Соланж. Отец кое-чему научил меня, но уроки эти были случайными. Мало кто одобрял их. А мне очень хотелось учиться. Должна же я была уметь прочитать хотя бы названия цветов и фруктов.

– Кто-то должен исправить это упущение, – задумчиво проговорила Соланж.

– Конечно, и я даже знаю, кто именно. Ты!

– Мэйри, ты – само совершенство!

– Скорее уж, сама практичность.

– Стало быть, совершенная практичность. По-моему, это чудесная мысль – научить малышей чтению. Как думаешь, их матери не станут возражать?

– Возражать? – рассмеялась Мэйри. – Да они, скорее всего и сами захотят учиться. Вот увидишь.

В тот же день по всему замку разлетелась весть, что маркиза берется учить детей грамоте. Соланж решила начать уроки следующим же утром. Как заметила Мэйри, одно из преимуществ хозяйки замка в том и состоит, что она может сама решать, когда и чем заняться.

То, что Соланж увидела на следующее наутро, войдя в классную комнату, превзошло все ее ожидания.

На коврике полукругом сидели дети, притихшие, с широко раскрытыми глазами. Они радостно поздоровались с Соланж. Но самое удивительное было то, что позади детей сидели взрослые, в основном женщины и даже несколько мужчин.

Соланж замерла на пороге, ожидая неприятностей. Она не могла понять, зачем явились сюда все эти люди – разве что для того, чтобы возражать против занятий.

Мэйри шагнула вперед.

– Миледи, мы готовы.

– Готовы? К чему? – спросила Соланж, всматриваясь в лица собравшихся.

– К уроку, конечно. – Мэйри забрала у нее таблички. – Я тебя предупреждала! – прошептала она.

– Так вы все хотите учиться грамоте? – неуверенно спросила Соланж.

? Да, миледи, – откликнулась Каролина.

Остальные согласно закивали.

? Что ж, это очень приятно.

Соланж подошла к столу и взглянула на учебные принадлежности. Огромное чувство радости охватило ее. Она видела перед собой серьезные лица своих учеников. Маленьких и больших. Никто из них не насмехался над ней.

В глазах, устремленных на Соланж, было одно только робкое внимание.