«Сварщик» с Юноны 2 или Медведь просыпается - Сергей Трунов

- А как же, - мужик приободрился, - Вот ты подишь нам сам рассказывал, что как тока энту чугунку достроим, за следушую возьмёмся. А где народец-то брать будешь? Опять новых сберешь, которые тачку от носилок не отличат? А мы, как-никак и артель, - он повёл головой на пришедших с ним, мужики согласно закивали, мол: "Да-да, артель". А старшой рассудительно продолжил: - И знаешь ты нас. Никогда же мы тебя не подводили.

Мне пришлось кивнуть головой в подтверждение того, что: "Нет, не подводили". Работники действительно ответственные. И всегда исправно порученное дело справляли. А делегат меж тем продолжил:

- Конечно, баб. Да детишек нам девать некуда, - он сокрушенно взглянул на меня, - Ну, да Ежели ты нас примешь, то мы и потяснимся, своих примем в артель, потеснея жили!

- Ну что ж, Харитон Спиридонович, ты меня застал врасплох. Скажу честно, сейчас я тебе ответить не готов. Но Слова твои верные. Давай. Приходите завтра, вам ответ будет готов. И, скорее всего, ответ положительный.

После ухода довольно переговаривающихся артельщиков, я задумался. А ведь и правда, когда я обсуждал с Александром I то, что дала государству постройка и первые месяцы эксплуатации Царскосельской ветки железной дороги и самодержец под напором моих доводов согласился на грандиозную прокладку новой транспортной артерии по всей державе, когда позже совместно склонили на руководство сим беспрецедентным делом Алексея Андреевича Аракчеева и мы договорились, что Землю выкупим по обе стороны от железнодорожной колеи, полоса отчуждения в километр по обе стороны. То есть два километра шириной. А ведь надо эту полосу в порядок приводить да содержать. Да ведь можно на ней, как и в моём времени, построить и жилые дома. Вдоль железной дороги обязательно придётся насадить лесопосадки для защиты зимой от снега, летом от ветров. А кое-где можно распахать землю и устроить поля и огороды для людей. Так, или иначе, обслуживать железную дорогу кому-то придётся. Да и строить тоже. Прав десятник Харитон. Ну, по крайней мере, нужны хотя бы бригады, чтобы постоянно подправлять и ремонтировать полотно, как в моём мире "Путевая часть" - ПЧ. Такой ответ я на другой день и озвучил пришедшим артельщикам. Но не удержался от вопроса:

- Мужики, вы ж крестьяне, чего срываетесь?

- Да вишь ли, Николай Петрович, - смурно отвёл глаза десятник, - худой Барин у нас, понимаешь ли... Да, мы бы лучше конечно на своих дворах, землица нам сподручнее. Но теперь мы знаем, ты Барин справный, народец не обижаешь. Потому мы лучше к табе прибъёмся, коли царь-батюшка нам таку волю дал.

На второй день я при встрече с Карташевым поинтересовался:

- Артемий Николаевич, а Вы совместно с железнодорожной магистралью можете спроектировать и придорожные посёлки, строения? Ну, чтобы разместить обслуживающий персонал, обслугу.

- Даа! - оживился молодой мужчина, да юноша практически ещё, что там - университет закончил только что, - я уже думал об этом, Николай Петрович. Хотел Вам предложить, но... Опасался, что...

- Чего же опасались? - усмехнулся я.

- Та, мол "удорожание строительства"... Вы же акционер, - потупился смущённо инженер.

- Ааа! - рассмеялся я: - Ну, удорожание оно конечно удорожание, Да только куда же без обслуживания. Ну, построим, так она ж без пригляда рассыплется, надо за нею смотреть, а откуда людей брать.

- Хорошо, Николай Петрович, - он подошёл к карте железной дороги: - Вот, пожалуй вот на таком расстоянии чтобы были посёлки. И деревни близлежащие неподалёку. И чтобы могли друг другу навстречу пешим ходом достаточно быстро добраться, участки ремонтировать, зимой снежные заносы расчищать.

- Воот! Вы всё прекрасно поняли, Артемий Николаевич. - Я пожал руку довольному инженеру.

В результате получилось примерно то же самое, что и в моё время. Ну да тогда всё было выстрадано практикой, а порой и кровью омыто. А Карташев интуитивно уловил. А я ещё исходил из того, что живущие вдоль железной дороги станут служить в железнодорожных войсках. Роты путейцев, роты Телеграфистов, отдельно кочегары, машинисты деповские. Дело как раз "по плечу" Алексею Андреевичу Аракчееву.

В школьной истории, помню, военные поселения ему ставили в вину. Даже термин такой прижился "Аракчеевщина", как синоним казённого дуболомства. Но позже, из более взвешенных источников, с изумлением узнал, что Алексей Андреевич славился непреклонной исполнительностью. Всё, что ему поручал царь, выполнял точно и в срок. А такое без того, чтобы многим "отдавить мозоли", не обошлось, вот и очернили ответственного мужика.

Надо подумать и о тех, кто будет обслуживать и жильё: строители, печники те же. Торговлю надо сразу организовывать. "Эх! - я почесал затылок, - придётся опять Степана дёргать. Так мужик весь в мыле. Ну, пусть готовит себе помощников".

А народ попёр валом! Никаких специальных объявлений мы не делали, но видно слухами Земля полнится, то и дело в прихожей у меня топтались ходоки "от обчества". И на оружейных заводах, и на железной дороге ко мне шли и шли просители.

Плохо было только то, что в основном, в массе своей приходили неграмотные. В лучшем случае крестьяне с двумя-тремя классами церковно-приходского образования. Но это бы полбеды: чтобы их научить, недолго создать группы, приставить к ним специалистов. Но и это, в конце концов, проблема решаемая. Самая большая беда заключалась в том, что эти люди не знали метрических мер и весов, и не могли учиться по учебникам. Что-то наставник расскажет, но многие данные в справочниках, например надо посмотреть, не будешь, же каждый раз за мастером бегать! Всего не запомнишь. Безграмотность нахлынувших работников не давало мне покоя.

И однажды во сне - Вот ей-ей, не совру! - Да, во сне, который, впрочем, был как будто наяву, на ходу: ночь я не спал, а днем, то и дело "клевал носом". И вот в такой полуяви-полусне в голову пришло видение: во-первых, те самые комиксы, которые придумала Кончита. А, во-вторых, та упрощённая грамматика, русская для испанцев. И вот по её подобию и на основе алфавита из моего мира упрощённая грамматика для новых учеников, чтобы быстро натаскать их хотя бы читать. Ну, а уж тем, кто захочет, то и писать.

Благоверную Резанова я обнаружил собирающейся, как она сказала

: "С Лизонькой (так Она называла царицу между нами) в сиротский приют". И, застёгивая многочисленные крючочки, затягивая корсет,