Сигнал - Максим Шаттам

кукурузных рядов, стараясь двигаться как можно бесшумнее. Кори махнул Чаду рукой, чтобы он тоже приготовил арбалет, и Чад нехотя повиновался.

Каждый шаг был просчитан, они почти не дышали, пот заливал лбы, сердце колотилось все сильнее по мере того, как они приближались. Солнце почти обжигало кожу. Не было ни птицы, ни звука, слышно было даже шума дороги. Только шелест сухих листьев. И бесконечные кукурузные заросли выше человеческого роста, во все стороны, до бесконечности.

Луковица ужаса… И вот мы в самой сердцевине.

Чад снял арбалет с предохранителя. Теперь он был готов. Руки его дрожали, так что он сжал арбалет изо всех сил, стараясь только не нажать случайно на спусковой крючок. Он знал, что может по неосторожности его задеть, а поранить своих – это последнее, чего он хотел. Он тяжело дышал с открытым ртом, было слишком жарко, он почти задыхался.

Коннор был прямо перед ним, а Кори с Оуэном за спиной. Из-за высоких стеблей они уже не видели страшилу, но это и не нужно было, они и так знали, что он на месте.

Опасность возникла не с той стороны, откуда они ее ждали. Но из-за спины – вдруг упала тень, и кто-то сбил с ног Кори, который споткнулся и растянулся на земле, с перекошенным от страха лицом.

Чад почуял чье-то присутствие, пока Кори падал, и мгновенно обернулся. Коннор среагировал еще быстрее и сразу выстрелил. Струя пламени прожгла на пути растения и не достигла всего метра до своей цели.

– Эй! – заорал незнакомец. – Вы совсем больные?

Перед ними стоял парень лет двадцати, с растрепанной головой, в грязной рубашке, джинсовых шортах и резиновых сапогах. Между ним и Коннором тлели листья, исторгая едкий дым. И тогда мальчики заметили в его руках ружье.

– Какого хрена вы делаете на нашем поле? И что это еще за дерьмо? Вы пришли поджигать, да? Думаете, это смешно? Да вы чуть меня не спалили к чертям собачьим!

Коннор был белее полотна, он понял, что чуть было не сжег человека. Чад опустил арбалет, понимая, что он удивления и страха не смог бы выстрелить, даже если бы перед ними возникло пугало.

Парень уставил ружье на Коннора.

– Ну и что? Повеселился?

К Оуэну раньше всех вернулось самообладание, и неожиданно для всех он сказал:

– Нам очень жаль, мы не нарочно.

Теперь ружье было направлено на него.

– Не нарочно пришли на мое поле? С огнеметом, мать вашу? Вы издеваетесь?

Кори, все еще лежавший на земле, повернулся, пытаясь отползти.

– Ты еще куда? Думаете, можно спалить кукурузу и сделать вид, что ничего не произошло?

Он отрицательно поцокал языком. Лицо его покраснело от гнева.

– Ты Дуэйн Тейлор, да? – наконец оправился от неожиданности Коннор. – Прости, клянусь, я не хотел…

Тейлор поднял ружье и взвел курок, целясь в Коннора.

– Теперь выстрел за мной, – сообщил он ледяным тоном. – Ты в меня выстрелил и промазал, теперь моя очередь. Молись, чтобы и я промахнулся.

25

Оливия подцепила вилкой листочек салата и отправила его в рот под пристальным взглядом Зоуи, сидевшей в своем высоком креслице.

– Патиму ты кусаесь листики, мама?

Оливия прыснула от смеха и чуть не подавилась.

– Это салат, дорогая. Очень вкусно, хочешь попробовать?

Малышка Зоуи выглядела шокированной.

– Зои не калова!

– Ну и напрасно, кушай дальше свою кукурузу, моя маленькая курочка!

Девочка состроила расстроенную гримаску, и мать поцеловала ее в лоб, убирая тарелки со стола. Она уже опаздывала. С самого утра все было в крайней спешке. Дернул же ее черт ввязаться в затею с этим, как она его называла, «дружеским барбекю»! Ей просто вдруг захотелось поскорее влиться в местное общество и познакомиться с соседями, которых они еще не успели узнать. В таком месте, как Мэхинган Фолз, казалось ей, было принято так поступать. Они переехали меньше месяца назад, и она хотела воспользоваться хорошей погодой и тем, что их еще не затянул круговорот нового учебного года. Том поддержал ее идею, говоря, что в Трех Тупиках в любом случае проживало совсем немного народу, и даже если половина примет приглашение, получится не слишком большая компания. Вот только почти все ответили, что придут, а кроме жителей Трех Тупиков они позвали тех, с кем успели познакомиться в городе. Составив итоговый список гостей, Оливия поддразнила мужа:

– Ты забываешь, Том, что люди никогда не откажутся посмотреть на «девочку из телека». Известность – всегда повод посплетничать, всем любопытно посмотреть на знаменитостей. Как ты собираешься организовать гамбургеры на нашем маленьком гриле? Я лучше зайду купить готовой еды, так будет гораздо проще…

– Предоставь это мужчине. Я разведу в саду большой костер, возьму гриль у Роя, и мы легко приготовим мясо на всех.

Оливия не стала настаивать, она достаточно знала мужа, чтобы понимать: к барбекю надо подходить со всей серьезностью, приготовление мяса было квинтэссенцией мужественности. Кроме того, это занятие заставило Тома выйти наконец из кабинета! Она редко видела его настолько увлеченным работой в самом начале новой книги. Он с утра до вечера сидел взаперти за рабочим столом и казался совершенно отсутствующим, когда спускался к ужину. Требовался целый час, чтобы он вернулся мыслями в семью, и обычно это происходило, когда дети уже уходили спать. Оливия уважала его творческие периоды. Она знала, что мужу это необходимо для воплощения на бумаге своего замысла. Она набиралась терпения и брала на это время на себя все заботы по дому (и все заботы о себе, конечно, ведь жизнь не останавливалась, пока художник творил!). Она чувствовала себя женой военного или моряка, с той лишь разницей, что во время творческих «командировок» тело Тома оставалось с ней, в то время как дух был далеко, погруженный в работу. Надо признать, была в этом и хорошая сторона. Немного одиночества, независимости и времени для себя. Кроме того, когда Том не был погружен в работу, он куда больше участвовал в домашних заботах, чем мужчины, которые уходят на работу каждое утро.

Как бы то ни было, сегодня ей предстояло закупить все необходимое, нарезать салаты и почистить фрукты. К счастью, утром она успела убрать и украсить дом. Столовые приборы, украшения, бокалы, – все было готово, оставалась лишь пара последних штрихов.

Малышка Зоуи захныкала, протягивая пальчики к стаканчику шоколадного йогурта на столе. Оливия подала его ей.

И ведь надо было, чтобы именно сегодня Джемма заболела. Она никогда не опаздывала и приходила по первому вызову, но именно сегодня Оливии было бы тяжело без нее обойтись. Заходил