Имперский крест - Антон Грановский

Секундное замешательство не прошло даром – очередная пуля обожгла Егору щеку, самый рослый из солдат сбил его с ног и ударил сапогом по лицу. Волчок пытался увернуться, но нацисты, обезумевшие от ярости и боли, обрушили на него такой град ударов, что он услышал хруст собственных костей. Перед глазами у Волчка помутилось, и он понял, что вот-вот потеряет сознание, но в эту секунду снова раздались выстрелы.

Удары прекратились, выстрелы – тоже. Нацисты, избивавшие Егора, замертво рухнули на пол. Егор разлепил заплывшие глаза и увидел склоненное над собой лицо Терехова. Лицо старика было забрызгано кровью. В руках он сжимал пистолеты.

– Живой?

– Да, – глухо отозвался Егор.

Профессор сунул пистолеты в карманы халата и помог Волчку подняться.

– Не знал, что вы умеете стрелять, – прошепелявил Егор разбитыми губами.

Терехов усмехнулся, отчего крашеные усики его лукаво приподнялись.

– Я умею не только стрелять, но и убивать, – уточнил он.

Егор отплюнул кровь и мрачно пошутил:

– В этом я никогда не сомневался.

– Идти сможешь? – спросил Терехов.

– Да. Наверное.

– Обопрись на мое плечо. До Машины всего десять метров. Давай поспешим.

И они заковыляли к громоздкому сооружению, стоящему в углу зала.

Остановившись перед стеклянной будкой, профессор сказал:

– Дальше ты должен сам. В кабинке есть поручень. Держись за него, чтобы не упасть. Да, и не выходи за границы красного круга.

– Что будет, если я зайду за эти границы?

– Могут сбиться настройки сканирования. Часть тебя отправится в прошлое, а часть – останется здесь. Не думаю, что тебе это понравится.

– С этим не поспоришь, – отозвался Егор. – Ладно, проф, я пошел. Передавайте привет Герингу Второму.

Егор нажал на зеленую клавишу с надписью «Eintritt», и прозрачная дверца беззвучно отъехала в сторону. Профессор помог ему войти внутрь, поддерживая под локти. Утвердившись на красном круге, Егор обхватил пальцами стальной поручень, обернулся и сказал:

– Действуйте, проф!

Терехов закрыл дверцу. Затем перешел к небольшому пульту слева от кабинки, склонился над ним и застучал пальцами по клавишам.

Егор едва держался на ногах. Сломанные ребра болели, израненные ноги тряслись, к горлу то и дело подкатывала тошнота. Сквозь прозрачную стену кабинки он видел, как стальная дверь лаборатории распахнулась, и зал стал быстро заполняться нацистами-охранниками в голубых мундирах. Егор видел, как солдаты выхватывают пистолеты. Видел, что профессор никак не отреагировал на их появление, но продолжил торопливо вводить данные и выставлять настройки.

Солдаты на бегу открыли стрельбу. Несколько пуль попали в кабинку, но ее прозрачные стенки оказались пуленепробиваемыми. На белом халате профессора Терехова вспыхнуло красное пятно. Старик покачнулся, но не упал. Когда вспыхнуло второе пятно, он ухватился рукой за спинку стула, но снова устоял на ногах.

– Программа самоуничтожения запущена… – прозвучал из динамика, прикрепленного к потолку, хриплый голос профессора. – Прощай, Волчок.

Терехов поднял правую руку и ударил ладонью по большой, серебристой клавише справа от клавиатуры. Потом поднял лицо, взглянул на Егора и попытался улыбнуться, но третья пуля пробила ему щеку и разворотила голову. Профессор стал заваливаться на бок, а Егор закрыл глаза и тихо пробормотал:

– Поехали.

Холодный порыв ветра ударил Егору в лицо. Он зажмурился, потом снова открыл глаза и обнаружил себя рядом с гаражами.

Был поздний вечер, почти ночь. Темное, безлунное небо затянуто перистыми облаками. Ветер раскачивал верхушки сосен.

– Прибыл, – тихо проговорил Егор.

Он опустил взгляд и взглянул на себя. На нем был серый, изрядно поношенный комбинезон, а сверху – кожаная куртка. Егор посмотрел на свои руки – они были в пятнах от смазки.

«Носителем» оказался техник-смотритель.

«Не самый плохой вариант», – подумал Волчок.

Поблизости послышались шаги. Егор спрятался за можжевеловым кустом и притаился.

Мимо проходил офицер в серо-голубой форме «лейбштандарта СС». Егор змеей выскользнул из-за куста, настиг офицера, сжал ему правым предплечьем шею, а левой рукой ухватил за подбородок и резко рванул в сторону. Шея нациста хрустнула, и он обмяк у Егора в руках.

Из-за деревьев донеслись громкие голоса. Кто-то быстро приближался к тропинке. Егор оттащил офицера в кусты, присел рядом с ним и затих. Через несколько секунд из-за деревьев вывернул патруль – два солдата со «шмайсерами» на плечах.

Громко и весело переговариваясь (Егор понял, что речь у них шла о каком-то солдате, по пьяной лавочке забредшем в чужой дом и угодившем в объятия офицерской вдовы), патрульные прошли мимо куста и вскоре скрылись за деревьями.

Егор посмотрел на офицера, которому свернул шею. Вытянутое костлявое лицо, позолоченный нацистский знак на груди… Это был командир Геше. «А однажды Геше вместе с фюрером помочились на какого-то араба! – вспомнился Егору жизнерадостный голос гауптштурмфюрера Вайхеля. – Вот смеху-то было!»

Егор не почувствовал жалости. Он взглянул на часы, окольцевавшие запястье мертвого немца. Прикинул в голове, сколько у него осталось времени в запасе. Выходило минут пятнадцать. Неплохо.

Егор стал быстро стягивать с себя одежду. Сперва куртку, потом комбинезон… В одном из карманов куртки он обнаружил еще одну склянку с «гремучей жидкостью» и положил ее на траву, а через пару минут аккуратно засунул в карман эсэсовского кителя. Китель пришелся ему впору.

Егор только сейчас обратил внимание на то, что боль, терзавшая его тело последние несколько часов, утихла. Руки и ноги слушались, а сам Егор чувствовал себя сильным и полным энергии. «Носитель» был в отличной физической форме.

Егор выпрямился, одернул китель, поправил фуражку и вышел из кустов на тропинку.

Даже в бреду Волчок не смог бы предположить, что будет спасать жизнь Адольфу Гитлеру. И от мысли, что ему придется сделать это, в душе Егора закипали досада и гнев.

«Реальность сильнее нас», – сказал он себе.

Пройдя мимо двух бревенчатых зданий, в которых жил персонал ставки, Волчок двинулся к блокгаузу Гитлера. Он помнил, что в блокгаузе располагаются рабочий кабинет, гостиная с камином, кухня, ванная, небольшое помещение для прислуги и скудно обставленная спальня, в которой жил сам фюрер.

Рядом с блокгаузом скучал молодой унтер-офицер с автоматом на плече.

– Эй, унтер, – негромко окликнул Егор.