Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь - Екатерина Богданова

— Как же это мерзко, — прошептала я, с трудом поборов поднимающуюся из глубин души волну ярости. — Доминанты оправдывают свое происхождение от Эмани! Но я все еще не понимаю, как мы можем использовать это знание в борьбе с ней.

— А вот это должна узнать ты, — радостно заявила Ян. — Ты же постоянно общаешься с котом, который позиционирует себя как представителя высшего существа.

— Я не скоморох и не умею общаться с животными, — ответила раздраженно. — Посланник говорит мне только то, что считает нужным сказать. И вряд ли он будет разъяснять нам то, до чего мы должны были додуматься сами.

— Но ты можешь хотя бы попробовать. Предложи ему свежей рыбы или козьих сливок, может, и разоткровенничается, — усмехнулся Карай.

— Ты действительно считаешь это забавным? — резко повернувшись к нему, поинтересовалась я.

— Да, я считаю забавным, что успех нашей сомнительной затеи зависит от животного, которое и котом-то не назовешь. Прирученный одной взбалмошной тысячелетней девицей лохматый монстр диктует нам, что делать, чтобы уничтожить вторую. Это более чем забавно. Скорее даже абсурдно, как и все, что происходит с нами в последние годы, — с вызовом ответил муж.

Возможно, мне показалось, что Карай намекает на наши с ним отношения, но повисшая в кабинете пауза скорее подтверждала мои подозрения, нежели опровергала их.

— Пойду узнаю, как дела у Рондая, — неловко проговорила Касиян и поспешно вышла.

— А я пойду пообщаюсь с лохматым монстром, — тихо произнесла я и тоже направилась к двери.

— Прости, — прошептал Карай, когда я уже почти закрыла за собой дверь.

— Возможно… когда-нибудь, — прошептала я в ответ, когда оперлась спиной о дверь с другой стороны.

Из кабинета не доносилось ни звука, но я почувствовала спиной, как об дверь что-то ударилось. Карай, похоже, был в бешенстве. Но и с этим мне придется разбираться позже, если для нас это позже настанет.

Общаться с котом я не собиралась, это был лишь предлог для того, чтобы сбежать от мужа и подумать в одиночестве. Хотя бы это я могла себе позволить.

Обдумав новые сведения и сопоставив их с уже имеющимися, я сделала вывод: у нас есть почти все детали головоломки. Мы только не знаем, как сложить их вместе. Для образования тумана необходимы камни — у нас есть два маленьких: из амулета Раниярсы и заколки Никеллы. Этого мало, но для опытов, возможно, хватит. И у нас есть Рони, который обязательно придумает, как воспроизвести едкую жидкость для растворения этих камней. Но что нам даст возможность создавать туман своими силами? Тут без помощи Рафэ или кого-то, кто уже занимался изучением тумана, не обойтись.

Я знала лишь одного, вернее одну, кто экспериментировал с туманом и достиг довольно больших успехов. Но она вряд ли нам поможет, потому что ее тело и разум захватила Эмани. Если бы у нас была возможность поговорить с Немией, возможно, она и дала бы нам какую-то подсказку… Если Немия столь серьезно занималась изучением тумана, у нее наверняка должны были остаться какие-то записи!

О том, что результаты исследований королевы-матери могут оказаться нашим спасением, если уж она смогла с помощью тумана буквально воскресить меня из мертвых, я думала уже на бегу. Ворвалась в заброшенное крыло замка, громко позвала Рондая. Открылась дверь, из-за которой выглянула Ян.

— Он что-то тебе сделал? — встревоженно спросила она.

— Кто? — не поняла ее вопрос я. — А впрочем, не важно. Где Рони?

— Тут. Но я занят, — послышался голос из комнаты.

— Бросай свои занятия! Мы едем в монастырь, — заявила я, потеснив Касиян и ворвавшись в помещение.

— Какой еще монастырь? — проворчал маг, что-то разглядывая через увеличивающую энергетическую сетку, которую удерживал между ладонями, подпитывая заклинание своей магией.

— Женский, — ответила коротко.

— Польщен предложением, но я безнадежно женат. И даже если бы позволил себе небольшую слабость, смерть от рук собственной жены — довольно бесславный конец такой яркой и полезной для общества жизни. Не находишь? — не отрываясь от своего занятия, пробурчал Рондай.

— Мы едем, и сейчас же, — твердо произнесла я. — Подробности объясню по дороге. Но сначала нам нужно придумать, каким образом взять с собой Юлону, и так, чтобы никто этого не заметил.

— Кстати, — воскликнул маг, свернув магическое поле, — эти камни довольно интересно себя ведут под воздействием разных веществ и энергий, но их мало, и я позволил себе обыскать эту твою монахиню. Ничего предосудительного, только проверил наличие украшений. И теперь у меня три осколка для опытов! — закончил он с гордостью.

— Так чего же мы ждем! Если все это время Юл была под влиянием Эмани, то с ней нужно срочно поговорить, — выпалила взволнованно.

— Ее уже допрашивают люди Мордока, — пожал плечами Рони.

— Забирай свои игрушки, — кивнула на камни, — и идем к ней.

Бурча что-то себе под нос, явно недовольный Рондай все же поместил осколки в защитную сферу и, спрятав за пазуху, встал из-за стола.

Юлона была невероятно слаба и испуганна. Но, увидев нас с Касиян, она все же едва заметно улыбнулась и вздохнула с облегчением. А вот служащего тайной канцелярии наш визит не обрадовал.

— Ваше величество, — склонил он голову, — не могли бы вы подождать еще немного? Мы еще не закончили.

— Нет, допрос окончен, — холодно ответила я. — Мы забираем заключенную.

— Не имею права отпустить, — как болванчик, отчеканил мужчина.

— Что? — вкрадчиво поинтересовалась я. — Немедленно освободить! — кивнула на ремни, фиксирующие руки и ноги пленницы на подлокотниках и ножках прикрепленного скобами к полу металлического стула.

Когда истязатель начал выполнять мой приказ, тошнотворная вонь пота и мочи смешалась с запахом крови от истертых запястий и лодыжек, и мне стало дурно. Нет, я не была неженкой и знала, как пахнет страх, но видеть свою подругу, ту, с кем делила кров и слезы, в таком состоянии было поистине больно. А ведь она была виновата лишь в том, что оказалась слабее остальных. Слабость была в ее крови. Малодушные родители побоялись оказаться за порогом нищеты и продали ее. Но даже они не отдали девочку в работный дом или в грязный квартал, надеясь, что дают своему ребенку шанс на лучшую жизнь. Только они не знали, в чем заключается смысл обучения в Пансионе искусных фавориток, и не учли того, что девочка была слишком ранима и слаба для уготованной ей роли. Но они получили свое наказание, ведь после срыва и неудавшейся по моей вине попытки внедрения в Наминай их известили о смерти дочери. И все договоренности относительно снижения налогов были аннулированы. Они потеряли и ребенка и выгоду.

Но я обязана спасти ее! Я не имела права потерять эту испуганную, измученную играми Немии и Эмани девушку, которая так и не познала счастья в своей серой жизни, из-за слабости родных лишенной смысла.